поведением я лишаю нас возможности иметь ребенка, которого он хочет больше всего на свете. Если он не против ребенка от другого мужчины, с чего это я твержу о добродетели и грехе?
Моя счастливая жизнь на этом кончилась. Он не отважился разрешить доктору Шоу насилие, но и меня не смог простить за нежелание выполнить его требование. Этот ад длился полгода. Потом с ним был еще один удар, и он скончался, оставив меня вдовой. После похорон доктор Шоу снова уговаривал меня стать его любовницей. Обещал дать ребенку свою фамилию и отправить свою жену в лечебницу. Чтобы избавиться от его домогательств, я уехала из Лондона и поселилась в Памфрет-холле с Каро.
Можете представить, каким ударом было для меня известие о его приезде в Нетертон. Но я больше не несмышленый ребенок, игрушка Чарлза Херрона, и в состоянии дать ему отпор. Мне невыносимо грустно думать, что Чарлз, научив меня множеству добрых, хороших вещей, потребовал, чтобы я изменила самой себе. – Джорджи заплакала навзрыд. – Уильям был такой милый малыш, – всхлипывая, проговорила она, – и с его смертью умерло мое счастье.
Джесс, блестя глазами, погладил ее по голове.
– Не надо, не надо, любимая. Позволь мне стать отцом твоего ребенка, Джорджи. Выходи за меня замуж, вместе мы будем счастливы.
– О Фиц, ты правда так думаешь? Может, ты говоришь так, чтобы утешить меня, или считаешь, что должен на мне жениться?
Джесс взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Черт меня возьми, – проговорил он со смешком, – я люблю тебя, неужели в это так трудно поверить? Что же до соперника, пусть этот несравненный доктор Шoу держится от меня подальше, если не хочет неприятностей.
– Ты в самом деле не шутишь, Фиц?
– Нет, миссис Джорджи, не шучу, и на мое ясное предложение требуется ясный ответ. Да или нет.
Джорджи чуть повернулась и поцеловала ладонь, лежащую у нее на щеке.
– Да, Фиц, конечно да. – Она осторожно высвободилась из-под его руки и опять уткнулась лицом в его грудь. – С тобой что-то случилось в Лондоне? – тихо спросила она. – Ты совсем другой теперь.
Он поцеловал ее в макушку.
– Вы ведьма, миссис Джорджи. Действительно случилось, только я дал слово чести никому и никогда об этом не говорить. Единственное могу тебе сказать: с моих плеч свалилась огромная тяжесть, впервые в жизни я чувствую себя по-настоящему свободным. И скоро у меня начнется новая жизнь. После нашей свадьбы.
– Свадьба… – прошептала Джорджи, – а когда?
– Есть одна проблема, – сказал он. – И хочу просить тебя не говорить никому о нашей помолвке. Необходимо кое-что сделать в Нетертоне за эту неделю. Ты согласна, любимая?
– Да, – ответила Джорджи. – Только… – ее лицо приняло трагикомическое выражение, которое он так любил, – не заставляй меня ждать слишком долго.
– Я сам жду не дождусь, когда смогу назвать тебя миссис Фицрой.
Она лишь кивнула головой. Ей было так спокойно в объятиях любимого, любящего ее человека, что она сама не заметила, как погрузилась в сон. Наконец-то она достигла тихой заводи.
Страсть может подождать. Впереди у них целая жизнь.
Джорджи сразу поняла, что поджидают ее, когда, счастливая и возбужденная, вернулась в Памфрет- холл и вошла в гостиную, где были сэр Гарт и серьезная Каро.
В руке у Гарта было письмо.
– Хотите что-то сказать мне, сэр Гарт? – Джорджи сейчас волновала только любовь Фица.
– Полагаю, вы опять были с ним, – начал сэр Гарт.
– Вы имеете в виду Джесмонда Фицроя?
– Я имею в виду человека сомнительного происхождения. Его прародительницей была шлюха. Сам он дослужился до ротного в Индии, поступил в услужение к восточно-индийскому торговцу, после чего был вызван в суд. Их, конечно, оправдали, этих Вулфа и Фицроя – торговцев, наживающихся на несчастье других. Если вы намерены продолжать свои отношения с этим человеком, у моей сестры не останется другого выхода, как просить вас покинуть Памфрет-холл, потому что ее беспокоит доброе имя семьи. Вы же, как я вижу, своим не дорожите.
Джорджи ничего ему не ответила, отвернулась и посмотрела на Каро. Та сидела бледная, понимая, что ей грозит потеря финансовой поддержки Джорджи.
– Ты этого хочешь, Каро?
Та замялась.
– Не знаю… Нет… Да…
– В таком случае, – медленно проговорила Джорджи, – я уеду. Я уверена, Гарт будет счастлив помочь тебе.
– Вы не хотите со мной говорить? – вмешался сэр Гарт.
– Нет, не хочу, – отрезала Джорджи. – Вы оскорбляете хорошего человека, который старается помочь Каро.
– У меня есть свои резоны считать его крайне опасным человеком.
– Я знаю, что он расправится со всяким, – кто попробует причинить мне вред, так что советую вам держать при себе свои советы.
