Удар Ворона

– Пусть прибираются, – сказала Сэра. – Мне авторитетно сказали: не будь тебя, погибло бы гораздо больше людей.

– Кто сказал?

Сэра улыбнулась ему.

– Он говорит, что ты хорошо играешь в скири. Карадок помолчал и задумчиво посмотрел на нее, потом заговорщицки улыбнулся.

– Возможно, твой информант прав.

– Поэтому сиди и отдыхай. Можешь еще день-два наслаждаться плодами своей работы. Потом придется потрудиться. Думаю, паства храма Эллеванала сильно вырастет.

Он рассмеялся.

– Возможно, дочь. Возможно.

– Тронут тенью, – сказала Хенна, когда они оставили за собой храм Эллеванала.

– Карадок не запятнан, – возразил Лер.

– Эллеванал не от тени, – согласилась Сэра. – Он уже много лет друг Джеса. Хенна и так это знает.

– Что случилось? – услышала Сэра вопрос Ринни. Девочка спросила у Джеса: – Почему Хенна так расстроена?

– Эллеванал тронул священника тенью, – сказала Хенна, продолжая ровным шагом идти рядом с ними.

– Что? – переспросил Лер. – Лесной царь не от тени. Мы с Джесом знали бы.

Сэра вздохнула.

– Колдуны Колосса знали, как поместить себя в другого человека. То, что проделал Эллеванал с Карадоком, они называли «велаен». Тень, которую можно увидеть в солнечный день, – «лаен». «Велаен» можно перевести на общий язык как «становиться тенью». Это означает, что Старшие колдуны владели гораздо большими магическими возможностями. А для нас только прикосновение Сталкера или Черного означает быть затронутым тенью.

Это она адресовала Хенне.

– Твоя мама имеет в виду, – пояснила Хенна, – что колдуны Колосса могли вселяться в ничего не подозревающих людей, без разрешения захватывать их тела – как это делает Сталкер. Из-за неправильного использования «велаен» колдуны Колосса в конце концов запретили его – а они мало что запрещали.

Сэра забыла бесконечные споры о том, какие виды магии позволительны. Она считала, что это связано с недостатком морали у колдунов Колосса, которые уничтожили собственный город и начали бесконечные блуждания в качестве Странников. Другие ордены просто использовали свои способности, но Вороны бесконечно спорили о том, что правильно и допустимо.

– А вот и пекарня, – с явным облегчением сказала Сэра. Она всегда была практичным Вороном, особенно после смерти учителя, когда она стала единственным Вороном своего клана. Для выживания иногда нужны такие поступки, которые Хенна не одобрила бы.

Таера они застали по локти в тесте. Он выслушал объяснения Сэры и их планы.

– Через пару часов присоединюсь к вам. Нам нужно накормить голодный народ.

Сэра наклонилась и легко поцеловала его, стараясь не испачкаться мукой.

– Ничего подобного ты не сделаешь. Я не позволю тебе, с твоими коленями, подниматься в гору. Когда закончишь здесь, подожди нас в таверне.

Она видела, что он собирается спорить. Но все-таки сказал:

– Хорошо. Только будь там осторожна. Мне не хочется, придя туда, увидеть, что Джес превратился в лягушку.

– Я не умею превращаться в лягушку, – серьезно ответил Джес. – И в лошадь не умею. Только в животных с когтями и шерстью.

Они пошли дальше. Поскольку Редерн построен на склоне горы, новые здания приходилось сооружать выше остальной деревни, а храм Волиса был самым новым сооружением Редерна.

– Может, Джесу не стоит идти туда? – сказала Хенна. – Там много народу.

Сэра тоже наблюдала за Джесом. Она бы не взяла его с собой, но он не остался бы один дома. Теперь он не обращал на них внимания, только смотрел с задумчивым видом в землю.

– Если слишком долго поддерживать растяжение, можно погубить сустав, – сказал Лер.

– Что?

– Я хочу сказать, – объяснил Лер, – если Джес не будет ходить в город, скоро он вообще не сможет это делать.

– Джес, – сказала Сэра, коснувшись его рукава. Он, вздрогнув, посмотрел на нее.

– Может, пойдешь домой? – спросила она. – Не слишком ли много здесь для тебя людей?

– Нет, мама. – Джес покачал головой. – Со мной все в порядке. Сегодня все так возбуждены, что у меня словно пчелы жужжат в голове. Но мы считаем, что тебя нельзя оставлять одну в новом храме.

Он использовал местоимение «мы», как это делал священник. Лер попытался заговорить, но Сэра жестом заставила его замолчать: ей нужно было сформулировать возникшую в голове неясную мысль.