самозащиты. Если даже его жизни не угрожала опасность, то опасности подвергался его кошелек, а если мы не можем защитить свой кошелек, то грош нам цена. Человек, которого мы судим, – один из нас. Он не какой-нибудь чужак, а истинный американец. Если вы приговорите его к повешению, название города снова будет у всех на устах. Хэнгтаун опять покроет себя позором, и мы никогда не добьемся более приличного названия. Мы никогда не будем выглядеть порядочными людьми в глазах остального мира. Если вы обратитесь к своему сердцу и к своей душе, господа присяжные, я уверен, что признаете моего подзащитного невиновным!
Мировой судья Ларкин не дал никаких указаний присяжным. Он только постучал по столу бутылкой и предложил:
– Хорошо, джентльмены. Отправляйтесь в салун «Бутылка и бочонок» и подумайте.
Салун «Бутылка и бочонок» находился прямо за спиной судьи Ларкина и был заранее очищен от посетителей, так, чтобы им могли воспользоваться присяжные.
Оуэн подумал, что свободный доступ к спиртному в салуне явно повлияет на решение присяжных. Лейтенант Говард ходил взад и вперед. Оуэн встал и подошел к нему.
– Вы произнесли волнующую речь, лейтенант, – сказал Оуэн. – Думаете, она повлияет на приговор?
Говард пожал плечами:
– Трудно предсказать, что решат присяжные, но думаю, они уже вынесли приговор еще до того, как их выбрали.
– И каков же он?
– Виновен, – печально ответил Говард и посмотрел на Райли, сидящего на земле, свесив голову и опустив плечи, будто уже огласили страшное решение. – Должен сказать вам, Оуэн, – продолжал Говард, – те двое солдат, которых я когда-то защищал… В общем, я проиграл тогда, хотя обвинения были не такие серьезные. Возможно, вашему другу нужен был другой защитник.
– Кто именно? Здесь нет практикующих адвокатов, насколько мне известно. Вы защищали его лучше, чем он заслуживает. – Оуэн похлопал лейтенанта по плечу. – Спасибо вам. Надеюсь, Райли не повесят.
Присяжные пробыли в салуне менее получаса. Все же достаточно для того, чтобы воспользоваться бесплатной выпивкой.
Когда они вернулись, Ларкин рявкнул:
– Подведите заключенного к скамье! Старатель, охранявший Райли, подтолкнул художника к мировому судье стволом пистолета.
– Итак, джентльмены, вы приняли решение? Один из присяжных, высокий мужчина с длинной бородой, торжественно заявил:
– Мы решили, ваша честь.
– И что же вы решили?
– Мы считаем, заключенный невиновен, ваша честь.
Собравшиеся разразились криками и аплодисментами. Оуэна поразило то, как недавно враждебная толпа превратилась в восторженных доброжелателей. Они окружили смущенного Райли, подняли его на плечи и вынесли из салуна. Ошеломленный, Оуэн только наблюдал. Пять минут назад он готов был поставить все до последнего цента на то, что художника признают виновным.
– Как я и говорил, трудно предсказать, что решат присяжные, – услышал он.
Тэзди посмотрел на Говарда:
– Вы можете объяснить это, лейтенант? Я готов был поклясться…
Говард кивнул:
– Я тоже. А чем объяснить это? Вероятно, на решение повлияло несколько факторов. Во-первых, женщина являлась проституткой, во-вторых, мы доказали, что она обокрала Райли. Но все же она была женщиной, а женский пол очень ценится в лагерях старателей. Кроме того, люди, живущие здесь, недовольны названием и репутацией города. Еще одна казнь только ухудшила бы ситуацию. Да и Райли не чужак. Те трое, которых повесили до этого случая, из-за кого город получил свое нынешнее название, были иностранцами. К тому же их не ограбила проститутка, как произошло с Райли. – Говард широко улыбнулся. – Думаю, на решение присяжных существенно повлияла и возможность бесплатно выпить во время обсуждения.
Оуэн уже едва слушал. Он вдруг вспомнил слова, которые написал Джемайне в своем последнем письме: «Если бы на месте Этты оказался мужчина, его также признали бы виновным».
– Рад, что все так обернулось, – медленно произнес он. – И хотя поступок Райли достоин осуждения, я счастлив, что его не повесили. Лейтенант, не окажете ли вы мне услугу? Сегодня я уезжаю из Хэнгтауна. Передайте Райли, что деньги, которые я должен ему, оставлены у Миранды Кент в Коломе.
Вечером Оуэн остановился возле магазина Миранды. Он спешился, привязал лошадь, затем вошел внутрь. Миранда была занята с двумя старателями, но, увидев его, широко улыбнулась:
– Оуэн! Рада видеть тебя. Подожди минутку, пока я закончу с джентльменами.
Оба старателя расплатились за покупки и ушли. Миранда тотчас бросилась в объятия молодого человека. Через минуту она откинулась назад и посмотрела ему прямо в глаза, лицо ее светилось.
– Я соскучилась по тебе, Оуэн, – прошептала Миранда.
– И я соскучился.
– Будь ты проклят, Оуэн Тэзди! – Она высвободилась из его объятий. – Мне не следовало признаваться тебе в этом!
Оуэн улыбнулся и спросил:
