должен пойти поприветствовать Фелис и попытаться сделать так, чтобы вечер прошел для него хорошо. На худой конец можно хотя бы полакомиться деликатесами.
Приблизившись к Фелис, Арман обнаружил, что, несмотря на шикарное платье, искусную прическу и румяна, она выглядит изможденной.
В нем вновь поднялась злость на отца. Дает ли этот человек себе труд подумать, что эти празднества, которыми он так упивается, столь тяжело даются его супруге? Возможно, она устает, возможно, есть иные трудности, но для того, чтобы это выяснить, необходимо приложить усилие, а Эдуард даже пальцем не пошевелит! И все же не стоит сейчас портить себе настроение.
Увидев его, она прервала разговор и улыбнулась. Эта лучистая улыбка, сияющие глаза были лишь результатом действия ромового пунша, Арман был уверен.
Она взяла его руку и ласково сжала.
– Арман, ты ведь знаком с мистером Стерлингом?
Арман коротко поклонился. В графстве Бофор Джошуа Стерлинг был личностью довольно заметной, главным образом как один из самых отъявленных сплетников. По возрасту он был скорее ближе к пятидесяти, чем к сорока. Арман считал этого человека скучным и фальшивым, но ради Фелис заставил себя быть вежливым.
– Конечно, мы знакомы. Как вы поживаете, мистер Стерлинг?
Стерлинг кивнул с улыбкой:
– Великолепно, сэр. Да, великолепно, в самом деле. Я как раз рассказывал вашей очаровательной матушке, что имел удовольствие путешествовать на пакетботе, идущем из Чарлстона, в обществе двух ваших милых кузин. Восхитительные девушки, просто восхитительные!
Мистер Стерлинг произносил эти слова, следя взглядом за Ребеккой, и ухмыльнулся, когда она в конце танца поклонилась Жаку. При этом лиф ее платья, который, по мнению Армана, был до чрезвычайности низким, обнажил верхнюю часть бледной, почти светящейся груди.
У Армана возникло сильное желание припечатать кулак к этой самодовольной розовой харе старого похабника. Еще один сатир. Но ради справедливости стоит заметить, что не только он во всем виноват. Вот она стоит, выставляя себя напоказ, в шикарном платье из тонкой белой материи, которое очерчивает фигуру так, что она кажется обнаженной. Из-под платья внизу видны ее аккуратные лодыжки, а дальше ступни в белых атласных туфельках. Ничего удивительного, что мужчины так на нее глазеют.
Жак и Ребекка направились к ним, и Арман увидел, что Стерлинг поправляет свой галстук. У него не было никаких сомнений, что этот человек собирается пригласить ее на следующий танец, и мысль о том, что девушка окажется в руках этого напыщенного осла, внезапно стала для Армана непереносимой.
Когда Ребекка и Жак уже находились от них примерно в метре, Арман быстро вышел вперед и поклонился Ребекке. Она остановилась и уставилась на него с непроницаемым видом.
– Ребекка, следующий танец я прошу вас подарить мне, – сказал Арман и кивнул, приветствуя брата.
Жак улыбнулся и оставил руку Ребекки.
– Полагаю, что Арман появился как раз вовремя, – произнес он веселым тоном, глядя в сторону матери и Джошуа Стерлинга. – У меня есть серьезные подозрения, что на следующий танец Ребекку намеревается пригласить не кто иной, как Джошуа Стерлинг.
Этот джентльмен мнит себя великолепным танцором, но многие молодые женщины жаловались, что он танцует не по полу, а скорее по их ногам.
Ребекка лучезарно улыбнулась, и от этой улыбки Арман невольно отпрянул назад, такой внезапной она была.
– Конечно, Арман, – проговорила она, продолжая улыбаться, – этот танец ваш. И мне кажется, музыка скоро опять заиграет.
Глава 5
Зазвучала музыка, они заняли свои места в танцевальном ряду. Кисть Ребекки в перчатке опустилась на руку Армана; сквозь тонкую ткань он ощутил ее тепло.
Остро ощущая ее присутствие, Арман внезапно почувствовал желание доказать ей, что не такой уж он чурбан, каким до сих пор представлялся. Танцевать ему приходилось нечасто, но у него были к этому способности, он мог бы стать превосходным танцором, если бы приложил усилия.
Когда они проделывали танцевальные па, Арман заметил на лице Ребекки легкое удивление, и это доставило ему удовольствие. Оказавшись по ходу танца лицом к лицу с ней, Арман решил, что пора начать разговор.
– Вы довольны вашим пребыванием на Берегу Пиратов, Ребекка?
– Разумеется, очень довольна. Здесь все так добры к нам, а остров удивительно красивый.
При следующем сближении она сказала:
– Мы вас так редко видим, Арман.
– Это верно. Но мне приходится много времени проводить на хлопковой плантации в Ле-Шене. Приближается время сбора урожая.
Арман говорил спокойно, хотя внутри у него все кипело. Во-первых, его не покидала мысль, что именно этим урожаем хлопка и будет оплачен сегодняшний роскошный вечер. Он также задавал себе вопрос, почему приличия требуют, чтобы разговор между мужчиной и женщиной обязательно был таким искусственным и поверхностным. Ему же больше всего на свете хотелось не беседовать, а просто взять Ребекку за руку и повести прочь, в эту теплую, напоенную ароматом цветов темноту, схватить в объятия, припасть к губам и оставаться так до тех пор, пока не будет расколота и разломана скорлупа ее спокойствия и самодовольства, пока она не забьется в его руках, ослабевшая от желания, такого же сильного, каким охвачен он!
