От ужаса у Маргарет даже перехватило дыхание, она почти вскрикнула.
– О, моя дорогая леди, прошу извинить меня, – поспешно произнес Стерлинг, сделав вид; что раскаивается в содеянном. – Я, кажется, забылся. Прошу вас, простите меня.
Маргарет отвернула лицо, но Ребекка, уверенная, что этот старый прохвост прекрасно ведает, что творит, только сдержанно кивнула.
– Итак, они были очень искушенными людьми, Жан Молино и его супруга. И довольно странными, не правда ли? Они, по-видимому, давно уже умерли?
Стерлинг опустил голову, обеспокоенный тем, что зашел в своих рассказах слишком далеко и потерял симпатии слушательниц.
– Да, конечно, они умерли много лет назад. Но даже то, как они умерли, было необычным. Миньон Молино была найдена в одной из комнат башни. Она лежала вся в белом со скрещенными на груди руками. Говорят, что докторам так и не удалось выяснить причину ее смерти. А Жан… – Здесь Стерлинг понизил голос и изобразил на лице таинственность. – Жан был найден повешенным в охотничьей комнате. Первым это обнаружил их сын, ваш дядя Эдуард. Сначала отца, потом мать. Он был тогда еще совсем ребенком. Можете представить, каким это для него явилось потрясением!
Тонкое нервное лицо Маргарет побледнело.
– Ребекка, кажется, мне следует спуститься в каюту и начать собирать вещи. Если ты не возражаешь, я так и сделаю. Может быть, ты тоже пойдешь со мной? Скоро уже пристань, не так ли?
Улыбнувшись понимающе и одновременно снисходительно, Ребекка погладила плечо кузины.
– Ну конечно, дорогая. Я тоже иду. Уже давно пора собрать наши вещи. – Получив от Стерлинга некоторую информацию, ей теперь хотелось поскорее от него избавиться. – Понимаете, мистер Стерлинг, Маргарет очень плохо переносит морские путешествия, а я об этом и думать забыла. Но наша маленькая беседа была чрезвычайно интересной. Большое спасибо, сэр, за вашу доброту и любезность. Вы так чудесно все рассказали. Теперь мы знаем хотя бы кое-что о Береге Пиратов и об истории семьи Молино.
Палуба резко накренилась, но Стерлинг все же сумел изобразить низкий поклон.
– Беседа с вами доставила мне огромное удовольствие. Я надеюсь, вы позволите пригласить вас в гости, пока вы будете на острове. Как я говорил, мой дом находится в Бофоре, на острове Порт-Ройал, оттуда до Берега Пиратов рукой подать. Не скрою, буду очень счастлив, если удостоюсь приглашения и от вас. Бофор – ближайший город, куда все приезжают за покупками.
С трудом представляя себе обстоятельства, которые бы вынудили ее пригласить этого человека, Ребекка все же грациозно склонила свою головку:
– Разумеется, сэр, благодарю за приглашение. А теперь я должна идти. Пора собираться. О! Мы уже приближаемся к Берегу Пиратов?
Взгляды всех троих одновременно обратились к носу корабля. Это получилось даже забавно, как будто они были куклами, головы которых чья-то рука дернула за ниточку. Там впереди виднелся холм, покрытый яркой зеленью. Казалось, он плыл по морю.
Стерлинг подался чуть вперед.
– Ну конечно. Конечно! – произнес он, показывая на видневшиеся впереди темные очертания острова. – Это Берег Пиратов. Подумать только, как незаметно пролетело время. Общество очаровательных молодых леди было для меня столь приятным, что путешествие, кажется, длилось лишь мгновение.
Ребекка схватила кузину за руку.
– Вот он перед нами, Маргарет, – восторженно проговорила она. – Берег Пиратов! Интересно, что нас там ждет?
На деревянном причале Берега Пиратов их встречал Арман Молино. Он стоял широко расставив напряженные ноги, сцепив ладони за спиной. Его загорелое жесткое лицо, как всегда, было угрюмо, отчего он выглядел старше своих двадцати четырех лет. Впрочем, Арман окреп довольно рано и уже в подростковом возрасте казался не мальчиком, а мужчиной. Рядом с ним на корточках сидели двое чернокожих – один совсем юноша, другой много старше.
Арман уныло следил за приближающимся судном. На плантации было полным-полно работы, а тут это. У него не было ни вкуса, ни таланта для выполнения задачи, возложенной на него отцом. Этих дальних родственниц, которые свалились как снег на голову и вот сейчас прибывают со своими баулами и чемоданами, вполне мог встретить кто-нибудь другой. А так фактически вся вторая половина дня пошла насмарку. Молодых женщин с их багажом придется сопровождать до дома, и к тому времени, как он от них избавится, рабочий день кончится – прошедший впустую не только для него, но и для двух работников, которых он оторвал от дела. А иначе с таким количеством багажа разве справишься? Нельзя сказать, что Арман хорошо разбирался в женщинах, но ему казалось, он знал их достаточно, чтобы быть уверенным: у этих двух новоявленных родственниц, приехавших погостить, будет полно вещей.
Если бы только Жак был дома – ведь эта работа как раз для старшего брата. Но Жак поехал с отцом в Саванну, где у Эдуарда были какие-то дела. Жак, уж конечно, нашел бы, о чем поговорить с этими двумя молодыми женщинами. Он галантный, обаятельный; наверняка такая обязанность пришлась бы ему по душе. Эдуард тоже мог бы без труда встретить девушек. Ведь только он, Арман, единственный в семье был совершенно несветским человеком и к тому же лишенным всякого желания общаться с кем бы то ни было, особенно с молодыми женщинами. Впрочем, ему недоставало еще многого из того, что его отец желал бы в нем видеть.
Поднялся легкий ветерок, и волнение на море усилилось. Остров Берег Пиратов находился всего в нескольких милях от берегов Южной Каролины. Он был не сильно удален от группы островов, к которой принадлежал, однако в ветреную погоду войти в бухту было довольно трудно. А как раз сейчас все говорило о приближении шторма.
Похоже, приближающемуся к причалу пакетботу придется несладко. Он идет как раз с подветренной стороны. Крупные губы Армана скривились в легкой усмешке. Можно представить, что за вид будет у кузин, когда они сойдут на берег. А в том, что они не такие уж опытные морские путешественницы, Арман был уверен. Эта мысль неожиданно доставила ему удовольствие. Почему, он и сам не мог понять. Может, потому, что, промокшие насквозь, измученные морской болезнью, они не будут иметь перед ним никаких преимуществ. И он, встречая их, будет чувствовать себя менее скованно. Родственницы они, конечно, дальние, но все-таки надо честно признать: радоваться их жалкому состоянию после шторма не столь уж
