чем семью. Использовал? Без сомнения. Всегда, когда была возможность, выбирал себе непыльную роль руководителя. Много ли бревен перетаскал, пока дом строили? Ха! Предпочитал указывать, куда нести. Илина — нет. Она первая подставляла плечо. Обижались ли девочки? Конечно, нет. Считали, что иначе и быть не может. Вся система подготовки ориентировала их на то, что Болан — главный, Болан — руководитель, Болана надо слушать. Да и может ли быть иначе после импринтинга.
Поймут ли это драконы? Конечно, поймут. Что у них, глаз нету? Гадство! Срез цивилизации, зеркало планеты всей! Один кобель эксплуатирует восемь самок.
Болан приложился к бутыли, но она уже опустела. Хотел запустить ей в угол, но вовремя воздержался. Бутыль могла дать трещину, а ведь она была на этой планете материальной ценностью. Невосполнимым ресурсом. И тут же рассмеялся про себя. Была! Две недели назад — была. А сейчас на базе такого барахла — целые склады. Черт! Бутыль пуста. Нужно прополоскать мозги, а она пуста. Нужно доказать умным, наблюдательным драконам, что один ленивый самец и восемь самок с промытыми мозгами представляют цивилизацию, равноценную им. В чем равную? Как доказать?
С трудом приняв вертикальное положение, Болан объяснил Мудрому Жуку, что путь их будет труден. Опять все ощупью, наугад, методом тыка. Хуже, чем в тумане. Мудрый Жук надолго задумался, после чего осторожно намекнул, что имеется возможность установить дополнительно противотуманные фары и сканирующий ультразвуковой локатор.
Обалдеть! — изумился Болан. — Это ты сам придумал?
Проснулся за десять минут до линейки. Голова раскалывалась. Во рту устойчиво держался вкус дерьма. У ног валялись две пустые бутыли. Горлышко третьей виднелось из стального кулака манипулятора Мудрого Жука. Болан издал стон и потянулся к бутыли. Манипулятор услужливо подал ее.
— Спасибо, — сказал Болан и присосался к горлышку. — Что я вчера делал?
— Ты послал мою мудрость за выпивкой. Позднее ты нажрался как свинья.
— Ух ты! — поразился Болан и с уважением посмотрел на вездеход. В памяти проявились фрагменты вчерашней ночи. Обучать машину ненормативной лексике было совсем не обязательно. С самокритикой тоже вышел перебор. Болан напряг память, но так и не смог вспомнить, решил он проблему взаимоуважения цивилизаций, или нет. Это было до слез обидно.
Девушки, постанывая, собирались на линейку. Петра прижалась лбом к холодной мачте флагштока. Болан пустил бутыль по кругу.
— Милые мои, родные, — начал он, — я вам говорил, что на нас планета смотрит?
— Сто раз.
— А я вас просил о чем-нибудь прежде?
— Было раза три, — припомнила Шина. — Убавить громкость, отвязаться и не выигрывать у новичков всухую.
— Еще свет погасить, — добавила Юлин.
— Да, было… — согласился Болан. — Так вот я прошу о самом главном. Наши драконы еще дети… Может, и получится… Первое впечатление, оно… Будьте, пожалуйста, самыми-самыми. На вас планета смотрит. И это не фигура речи. Это на самом деле так.
— Самыми-самыми — это как? — спросила Ирави.
— Если б я знал…
Сразу после завтрака Болан спустился на лифте на базу, разыскал информационную централь и приступил к освоению техники драконов. Техника была — высший класс. Огромные экраны невиданной четкости. Как потом оказалось, объемного изображения. Около часа Болан осваивал оконный интерфейс. В разгар работы, когда весь экран был заполнен текстовыми, графическими и динамическими окнами, подошел Артем и сказал, что есть проблема. Для поисковой аппаратуры нужно помещение. Можно занять помещение бассейна, можно выкопать новое. Что лучше?
Бассейн Болану было жалко. Две недели водой заполнялся. Решили копать новое. Артем прямо голосом приказал выдать на экран план базы. Так Болан узнал, что управлять компом можно не только с клавиатуры. А когда увидел план, изумился еще больше. Картинка была объемной. Цепочки коридоров и залов висели в бархатной черноте экрана.
— Вот здесь, например, — ткнул пальцем в экран дракон. Тут же контуры зала наметились в пустоте белыми проволочками.
— А если здесь, поближе к энергоцентрали? ткнул пальцем в другой угол экрана Болан. Где будет располагаться зал, ему было все равно. Но хотелось посмотреть, как среагирует комп. Контуры зала послушно переплыли на новое место.
— Нет, здесь не стоит, — возразил Артем. — Наводки могут пойти. Как бы чего не вышло. Лучше подальше. Аппаратура у нас будет новая, несерийная…
— Комп, верни предыдущий вариант, — скомандовал Болан, и с удовлетворением отметил, что команда выполнена.
— Здесь и будем рыть, — повернулся он к Артему. — Еще проблемы есть?
— Будут, — заверил его дракон и, бормоча что-то под нос, направился к двери.
— Ты должен с ним серьезно поговорить.
— Но Шаллах, он взрослый… э-э-э динозавр. Старше меня в три раза.
— И в пять раз умнее! Вы все, мужики, не знаете, когда нужно точку поставить. Что папа, что Болан. Он себя в гроб загонит, неужели непонятно?
— Не.
— Ты смотрел, чем он занимается?
— Учится.
— Правильно. Вторую неделю из-под земли не вылезает. Дальше туалета от терминала не отходит. И спит там, и ест там. Какой-то тюфяк бросил на пол, и спит на нем. Даже не умывается. Илина плачет, а ей волноваться нельзя. Она двойняшек вынашивает.
— А я думал, они яйца кладут.
— Нет, они живородящие, сумчатые. Почти как кенгуру.
Бенедикт задумчиво уставился в потолок.
— Ну о чем ты думаешь?
— Что можно изучить за полторы недели?
— Все! Вот смотри, список файлокниг, которые он заказал. Это в хронологическом порядке. Теория нуль-т. Наша. Математика. Тоже наша. Их теория нуль-т. Их математика. Сравнивал, значит. Школьный курс обучения для драконов. Школьный курс обучения для людей. Новейшая история. Какой-то популярный человеческий ежемесячный журнал за последние сто лет. Куча рассказов. Пара романов. Энциклопедия по ксенобиологии. Медицина. И все это читает вперемешку с утра до ночи.
— Романы наши или человечьи?
— Много романов драконы написали?
— Жаль. У него может сложиться неверное впечатление о нашей цивилизации.
— Каша у него в голове сложится. Так же нельзя учиться. Нужно взяться за что-то одно, и от начала до конца… Боже, ты опять меня сбил! Ты должен сказать ему, что так больше нельзя! Нужно дать организму отдых. Зачем так изводить себя?
— Шаллах, милая, просто он относится к делу серьезнее нас. Мы знаем, что мы тут временные. Скоро придут взрослые, вежливо отодвинут нас в сторонку и взвалят всю ответственность на свои широкие плечи. А с их стороны он как был, так и останется ведущим специалистом
