происходящему.
— Спасибо, Роджерс, — спокойно сказал седой.
— Рад служить вам, сэр, — ответил мужчина, разговаривавший с Портером в машине. — Только хочу заметить, что этот парень попал в дом не вполне законным путем, и после вашей с ним беседы я бы хотел сопроводить его в полицию.
— Понимаю, Роджерс. Пожалуй, я дам вам слово, что сам это улажу.
— Садитесь, господин Портер, — сказал седой, когда они остались вдвоем. — Я Джон Смит, если вас устраивает это имя.
Портер сел в кресло. Смит опустился на диванчик и минуту смотрел на Портера изучающе, будто оценивая, чего можно ждать от этого репортера.
— Мистер Смит, — сказал Портер, надеясь, что ирония в его голосе ощутима, — я думаю, что вы играли определенную роль в фирме «Лоусон», и потому мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
— Вы мне? — удивился Смит.
— Да. Первый вопрос — что такое фирма «Лоусон»?
— Ну хорошо… Собственно, я пригласил вас сюда, чтобы узнать, наконец, зачем вы ввязались в это дело. Кроме того, мне, вероятно, придется вас кое о чем попросить. Чуть позднее. Фирма «Лоусон»? Подставная организация, вы, наверно, и сами догадались. Дело не в фирме, в другом.
— В чем?
— Вы должны дать мне слово, что все, о чем мы услышите, останется между нами до тех пор, пока я не разрешу говорить и писать.
— Но…
— Все. Вы не в таком положении, чтобы препираться.
Портер гнал машину. Воронцов посмотрел в зеркальце — Крымов ехал за ними как привязанный.
— Потом он говорил, — продолжал Портер. — Я не сумею вам пересказать, и не только потому, что дал слово… Я репортер, а не ученый. Не могу анализировать. Могу поверить или нет. Если бы я не поверил… Это означало бы, что я отошел в сторону, назвал Смита параноиком, а рассказ его — бредом. Но это не так… Когда меня отвезли обратно к дому Льюина, было около двух часов. Я ждал на улице, Льюин должен был вот-вот вернуться, — так сказал Смит. Расчет был на то, чтобы я говорил с физиком в привычной для него обстановке. И вовсе не о том, как нехорошо призывать к войне. Но Льюина все не было, а тут появились вы с Дженни. Остальное вы видели сами.
— Кто это был? — Воронцов никак не мог увязать информацию в систему. — Люди Смита? Те же, что взяли вас?
— Нет. Служба безопасности. Не исключено, что и Жаклин Коули тоже у них. Я и раньше предполагал, а когда ваш Крымов сказал, что у физика произвели обыск… Они оставили своих людей, а я ничего не заметил. Дженни ведь ни о чем не знает, а?
— Ни о чем, — сказал Воронцов, — кроме того, что мы интересуемся Льюином. А как, по-вашему, много ли знаю я?
— Вы знаете много, Алекс, но не можете связать, — сказал Портер, когда Воронцов закончил краткий рассказ о своих поисках. — Сейчас мы подъедем, и Смит скажет вам больше, раз уж позволил везти вас к себе.
Они свернули на узкую дорогу, петлявшую между деревьями, и вскоре остановились у забора из тонких чугунных прутьев. Позади взвизгнули тормоза машины, в которой ехал Крымов. Подбежал человек, видимо, охранник — довольно щуплый на вид парень в джинсах. Он взглянул на Портера и Воронцова, перебежал к Крымому и вернулся к воротам. Створки раздвинулись, и они въехали в аллею, в глубине которой виднелся фасад аккуратного коттеджа, напоминавшего перевернутую вверх килем лодку. Вышли.
— Что дальше? — воинственно спросил Крымов.
— Нас позовут, — сказал Портер, озираясь по сторонам. Замок на входной двери щелкнул. Видимо, их достаточно изучили через телемонитор.
В холле ожидал седой мужчина, о котором говорил Портер.
— Мистер Джон Смит, — сказал Портер. Воронцов смотрел Смиту в глаза. — Вчера, господин Воронцов, — сказал Смит, — я еще не был уверен, что вам следует это знать. Думал, что никому не следует. Но я был честен с вами и ответил на ваши вопросы, не так ли?
— Так, — согласился Воронцов.
— Вы знакомы? — удивленно прошептал Крымов. Воронцов кивнул. Они прошли в гостиную. Сели. Кто-то, невидимый в полумраке холла, подошел к двери, и Воронцов услышал щелчок замка.
— Они забрали Дженни! — неожиданно взорвался Портер. — Вы слышите, Смит?
— Дженни… Кто это?
— Журналистка, — пояснил Воронцов. — Она была со мной, профессор, когда я поехал к Льюину.
— Это была ваша ошибка. Вы не были готовы к разговору.
— В этом ведь и ваша вина, профессор Сточерз, — хмуро сказал Воронцов.
Пока Портер сумбурно рассказывал о том, что произошло перед домом Льюина, Сточерз набирал что- то на клавиатуре компьютера.
— Теперь Дженни у них, — резюмировал Портер, — и, вероятно, Жаклин Коули тоже. Черт бы вас побрал, Смит, или кто вы там на самом деле. Вы сказали, что Льюин будет дома не позднее трех. Если бы он вернулся, все обошлось бы.
— Тогда взяли бы и его, и вас, — холодно отпарировал Сточерз. — С Льюином не все ладно, господин Портер. Но об этом потом.
— Вас хотят выслать, господин Воронцов, — продолжал Сточерз, — времени у нас мало. Если люди из АНД найдут вас прежде, чем вы доберетесь до вашего консульства, вам грозит то же, что и Коули, и другой женщине. Мы приняли решение — информация должна быть передана гласности одновременно здесь и у вас, в России. Лучше всего будет, если господин Крымов отправится и привезет консула на развилку, где вы свернули. Когда мы кончим говорить, господина Воронцова доставят к вам.
— Можно позвонить, — сказал Крымов. — Это будет быстрее.
— Нет, это будет слишком быстро. Нам нужно время для разговора с господином Воронцовым.
— Поезжайте, Николай Павлович, — попросил Воронцов по-русски. — Не убьют меня здесь, честное слово. А дело, видно, важное.
Крымов молча встал и направился к двери. Сточерз поднял телефонную трубку и сказал несколько слов.
Они остались втроем. Портер нервничал. Он уже знал, что будет говорить Сточерз и жаждал действий. Он боялся, что Воронцов станет больше возражать, чем слушать.
— Как и господин Портер, — начал Сточерз, — вы, господин Воронцов, должны дать мне слово, что без моего разрешения ничегео не опубликуете. Более того, никому не расскажете.
— Я не просил заманивать меня сюда, — сухо сказал Воронцов.
— Бросьте амбиции, — Сточерз говорил, взвешивая слова. — Я должен вам рассказать, потому что так сложилась ситуация. Обещаю, что в свое время вы и господин Портер будете первыми, кто это опубликует.
— Алекс, — быстро заговорил Портер, — дайте слово, вы не пожалеете, это даже не скуп, это… Прошу вас, речь идет и Дженни тоже. Вы просто не понимаете пока, как тут все связалось…
— Ну, хорошо, — сказал Воронцов, проклиная себя за мягкотелость. Крымов в подобной ситуации твердо стоял бы на своем. — Даю слово.
— Спасибо, — серьезно поблагодарил Сточерз. — Вы избавили меня от неприятной необходимости.
— Какой, профессор?
— Если бы вы отказались, разговор стал бы невозможен, и мне пришлось бы сообщить в службу безопасности о том, что вы здесь. Они явились бы раньше вашего консула.
— Я дал слово, — раздраженно сказал Воронцов. — Говорите или звоните.
