времени, а будущее оценивали каждый в меру своей интуиции. Но я-то, единственный среди этой компании, знал точно, чем все это кончится! Я-то знал, что договор — замечательный, великолепный и необходимый, но подписали его слишком рано. Нужно было Визелю потянуть еще хотя бы год. Палестинцы согласились бы не забирать Ариэль и Ранаану. Точно согласились бы! Договор — это, черт возьми, не ловля блох.
Уважаемый продавец может расценивать мои действия как ему угодно. Собственно, уважаемому продавцу не должно быть никакого дела до того, в какую сторону меняет историю уважаемый покупатель Смесителя. Поэтому я имел полное право сделать то, что сделал — пошел на сцену и, прежде чем охрана успела опомниться, вырвал авторучку из руки Визеля и мимоходом дал в ухо Абдулу Раджаби. Перед десятками теле— и стереокамер. Лично я попадать в исторические хроники не собирался. Но нужно было как-то остановить этот спектакль!
Вы не поверите, но инструктор не нашел ничего лучшего, как прямо на сцене, перед изумленным Визелем и до глубины души возмущенным Раджаби, прочитать мне показательную лекцию о необходимости соблюдения правил личной безопасности при изменении истории. Наверняка в созданном альтернативном мире эта лекция вошла в учебники. И наверняка никто не понял ее смысла.
Оказывается, мне не удалось бы и на этот раз избежать смерти. Египетская служба безопасности прихлопнула бы меня через десять минут — якобы при попытке к бегству. Я знал, что бежать не собираюсь, и инструктор тоже знал это, и все это знали, и убили бы меня исключительно из вредности. Просто чтобы доказать, что я не умею пользоваться Смесителем истории. Это я-то — профессиональный историк!
— Все! — сказал я. — Я все понял. Ваш Смеситель годится только на то, чтобы вернуться в прошлое и не позволить «Маккаби» (Хайфа) выиграть очередной чемпионат Израиля. Это и безопасно, и интересно. И никому, кстати, не нужно.
— Почему же? — обиделась миловидная девушка, выпуская меня из кабинки инструктажа и протягивая подписанный гарантийный талон.
— Очень многие отправляются в прошлое именно для того, чтобы помочь любимой команде. Или подсказать самому себе правильную комбинацию цифр в Тото. Богаче от этого никто не становится, но многим доставляет удовольствие посмотреть со стороны на собственный успех.
— Нет уж, — сказал я, подписывая бланк доставки, — эти глупости меня не волнуют. Знаете, что я сделаю, когда Смеситель поставят в моем салоне? Отправлюсь на сто лет назад и убью Адольфа Шикльгрубера, пока он еще не стал Гитлером.
Девушка вздохнула, и я понял, насколько неоригинален в своем желании.
Уважаемый покупатель в моем лице вот уже вторую неделю наслаждается покупкой в ущерб всем прочим занятиям. Я, например, отправился в 1845 год и уговорил крещенного еврея Бланка не связывать свою жизнь с семьей Ульяновых. Он-таки согласился, и в результате революция в России победила в 1914 году, аккурат в день начала мировой войны. Вождя российского пролетариата звали, кстати, Лейба Троцкий.
А еще я отправился всего на год в прошлое и познакомился с миловидной девушкой из салона фирмы «А-зман а-зе», пригласив ее погулять по вечерней улице Бен-Иегуды. Девушку звали Мирьям. Под хупу мы пошли три месяца спустя, а потом Мирьям, естественно, ушла с работы. Поэтому в том мире я так и не купил Смеситель истории. Но никаких хроноклазмов, разумеется, не возникло — как и утверждала инструкция. Я каждый вечер набираю на пульте координаты и отправляюсь смотреть на собственного сына, которому в том мире исполнился месяц. Только смотрю и ничего не меняю. Жаль только, что каждый раз приходится возвращаться.
