1. Il est impossible que les hommes ne concoivent avec le temps la ridicule atrocite de la guerre comme ils ont con cu l'esclavage, la royaute etc. Ils verront que nous sommes destines a manger, a boire et a etre libres.
2. Les constitutions qui sont un grand pas de l'esprit humain et qui n'en sera pas l'unique tendant necessairement a diminuer le nombre des troupes d'un etat, l'esprit de la force arm ee etant directement oppose a toute id ee constitutionnelle, il serait tres possible qu'avant 100 ans l'on n'eut plus d'armee permanente.
3. Quant aux grandes passions et aux grands talents militaires on aura toujours la guillotine - la societe se soucie fort peu d'admirer les grandes combinaisons d'un general victorieux - on a bien autre chose a faire - et ce n'est que pour cela qu'on s'est mis sous l'egide des lois.
Rousseau qui ne raisonnait pas mal pour un croyant de protestantisme dit en propres termes: 'ce qui est utile au public ne s'introduit gu ere que par la force, attendu que les interets particuliers y sont presque toujours opposes. Sans doute la paix perpetuelle est a present un projet bien absurde; mais qu'on nous rende un Henri IV et un Sully, la paix perp etuelle redeviendra un projet raisonnable; ou plutot, admirons un si beau plan, mais consolons-nous de ne pas le voir ex ecuter; car cela ne peut se faire que par des moyens violents et redoutables a l'humanite'. Il est evident que ces terribles moyens, dont il parlait, c'etaient les r evolutions - or nous y sommes. Je sais bien que toutes ces raisons sont tres mauvaises, le temoignage d'un petit gar con comme Rousseau qui n'a jamais gagne seulement une pauvre bataille ne peut avoir aucun poids - mais la dispute est toujours une tres bonne chose en se qu'elle aide a digerer - du reste elle n'a jamais persuade personne {1}.
О РУССКОЙ ПРОЗЕ
Д'Аламбер сказал однажды Лагарпу: 'Не выхваляйте мне Бюфона, этот человек пишет: Благороднейшее изо всех приобретений человека было сие животное гордое, пылкое и проч. Зачем просто не сказать лошадь'. Лагарп удивляется сухому рассуждению философа. Но д'Аламбер очень умный человек и, признаюсь, я почти согласен с его мнением.
Замечу мимоходом, что дело шло о Бюфоне - великом живописце природы. Слог его, цветущий, полный, всегда будет образцом описательной прозы. Но что сказать об наших писателях, которые, почитая за низость изъяснить просто вещи самые обыкновенные, думают оживить детскую прозу дополнениями и вялыми метафорами? Эти люди никогда не скажут дружба, не прибавя: сие священное чувство, коего благородный пламень и пр. Должно бы сказать: рано поутру - а они пишут: едва первые лучи восходящего солнца озарили восточные края лазурного неба - ах, как это все ново и свежо, разве оно лучше потому только, что длиннее.
Читаю отчет какого-нибудь любителя театра: сия юная питомица Талии и Мельпомены, щедро одаренная Апол... боже мой, да поставь: эта молодая хорошая актриса - и продолжай - будь уверен, что никто не заметит твоих выражений, никто спасибо не скажет.
Презренный зоил, коего неусыпная зависть изливает усыпительный свой яд на лавры русского Парнаса, коего утомительная тупость может только сравниться с неутомимой злостию... боже мой, зачем просто не сказать лошадь: не короче ли - г-н издатель такого-то журнала.
Вольтер может почесться лучшим образцом благоразумного слога. Он осмеял в своем 'Микромегасе' изысканность тонких выражений Фонтенеля, который никогда не мог ему того простить {1}.
Точность и краткость - вот первые достоинства прозы. Она требует мыслей и мыслей - без них блестящие выражения ни к чему не служат. Стихи дело другое (впрочем, в них не мешало бы нашим поэтам иметь сумму идей гораздо позначительнее, чем у них обыкновенно водится. С воспоминаниями о протекшей юности литература наша далеко вперед не подвинется).
Вопрос, чья проза лучшая в нашей литературе. Ответ - Карамзина. Это еще похвала не большая - скажем несколько слов об сем почтенном . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
1 Кстати о слоге, должно ли в сем случае сказать - не мог ему того простить - или не мог ему то простить? Кажется, что слова сии зависят не от глагола мог, управляемого частицей не, но от неопределенного наклонения простить, требующего винительного падежа. Впрочем, Н. М. Карамзин пишет иначе. (Прим. Пушкина)
О ФРАНЦУЗСКОЙ СЛОВЕСНОСТИ
Изо всех литератур она имела самое большое влияние на нашу. Ломоносов, следуя немцам, следовал ей. Сумароков - (Тредьяковский нехотя отделил стихосложением) - Дмитриев, Карамзин, Богданович. Вредные последствия манерность, робость, бледность. Жуковский подражает немцам, Батюшков и Баратынский - Парни. Некоторые пишут в русском роде, из них один Крылов, коего слог русский. Князь Вяземский имеет свой слог. Катенин - пиесы в немецком роде - слог его свой.
Что такое французская словесность? Трубадуры. Малерб держится четырьмя строками оды к Дюперье и стихами Буало. Менар, чистый, но слабый. Ракан. Воатюр - дрянь. Буало, Расин, Мольер, Лафонтен, Ж.-Б. Руссо, Вольтер. Буало убивает французскую словесность, его странные суждения, зависть Вольтера французская словесность искажается - русские начинают ей подражать Дмитриев, Карамзин, Богданович - как можно ей подражать: ее глупое стихосложение - робкий, бледный язык - вечно на помочах, Руссо в одах дурен. Державин.
Не решу, какой словесности отдать предпочтение, но есть у нас свой язык; смелее! - обычаи, история, песни, сказки - и проч.
О ПРИЧИНАХ, ЗАМЕДЛИВШИХ ХОД НАШЕЙ СЛОВЕСНОСТИ
Причинами, замедлившими ход нашей словесности, обыкновенно почитаются: 1) общее употребление французского языка и пренебрежение русского. Все наши писатели на то жаловались, - но кто же виноват, как не они сами. Исключая тем, которые занимаются стихами, русский язык ни для кого не может быть довольно привлекателен. У нас еще нет ни словесности, ни книг {1}, все наши знания, все наши понятия с младенчества почерпнули мы в книгах иностранных, мы привыкли мыслить на чужом языке; просвещение века требует важных предметов размышления для пищи умов, которые уже не могут довольствоваться блестящими играми воображения и гармонии, но ученость, политика и философия еще по-русски не изъяснялись - метафизического языка у нас вовсе не существует; проза наша так еще мало обработана, что даже в простой переписке мы принуждены создавать обороты слов для изъяснения понятий самых обыкновенных; и леность наша охотнее выражается на языке чужом, коего механические формы уже давно готовы и всем известны.
Но русская поэзия, скажут мне, достигла высокой степени образованности. Согласен, что некоторые оды Державина, несмотря на неровность слога и неправильность языка, исполнены порывами истинного гения, что в 'Душеньке' Богдановича встречаются стихи и целые страницы, достойные Лафонтена, что Крылов превзошел всех нам известных баснописцев, исключая, может быть, сего же самого Лафонтена, что Батюшков, счастливый сподвижник Ломоносова, сделал для русского языка то же самое, что Петрарка для итальянского; что Жуковского перевели бы все языки, если б он сам менее переводил.
1 ...в стране моей родной
Журналов тысячи, а книги ни одной.
ПРИМЕЧАНИЯ К ПОЭМЕ 'ЦЫГАНЫ'
1
Долго не знали в Европе происхождения цыганов; считали их выходцами из Египта - доныне в некоторых землях и называют их египтянами. Английские путешественники разрешили наконец все недоумения - доказано, что цыгане принадлежат отверженной касте индейцев, называемых париа. Язык и то, что можно назвать их верою, - даже черты лица и образ жизни - верные тому свидетельства. Их привязанность к дикой вольности, обеспеченной бедностию, везде утомила меры, принятые правительством для преобразования праздной жизни сих бродяг - они кочуют в России, как и в Англии; мужчины занимаются ремеслами, необходимыми для первых потребностей, торгуют лошадьми, водят медведей, обманывают и крадут, женщины промышляют ворожбой, пеньем и плясками.
В Молдавии цыгане составляют большую часть народонаселения; но всего замечательнее то, что в Бессарабии и Молдавии крепостное состояние есть только между сих смиренных приверженцев первобытной свободы. Это не мешает им, однако же, вести дикую кочевую жизнь, довольно верно описанную в сей повести. Они отличаются перед прочими большей нравственной чистотой. Они не промышляют ни кражей, ни обманом. Впрочем, они так же дики, так же бедны, так же любят музыку и занимаются теми же грубыми ремеслами. Дань их составляет неограниченный доход супруги господаря.
2
Примечание. Бессарабия, известная в самой глубокой древности, должна быть особенно любопытна для нас: Она Державиным воспета
И славой русскою полна.
Но доныне область сия нам известна по ошибочным описаниям двух или трех путешественников. Не знаю, выйдет ли когда-нибудь 'Историческое и статистическое описание оной', составленное И.П. Липранди, соединяющим ученость истинную с отличными достоинствами военного человека.
О СТАТЬЕ А.
