вздохнув, Джорджина отставила свою чашку и попросила у Лойолы разрешения уйти. Она окончательно поняла, что вопрос об объявлении бойкота «Маллони» обсуждать в этом кругу нет смысла. Придется придумать что-нибудь другое.
Лойола проводила ее до порога.
Ты слишком многого хочешь добиться сразу, милая Джорджина. Я знаю, что у тебя доброе сердце, но война с магазином не сделает этот мир лучше. Подожди немного, вот выйдешь замуж и на некоторые вещи станешь смотреть по-другому. И потом, ты была не права, когда говорила о том, что у женщин нет власти в этом городе. У женщины всегда есть власть, надо только уметь ею пользоваться.
«Для чего? Для того чтобы выбивать из мужа новые экипажи и красивые наряды? — уныло подумала Джорджина, прощаясь с хозяйкой дома. — Ведь вам больше ничего и не нужно».
Выйдя на улицу, она направилась к церкви, где Дэниел распространял кое-какую свою литературу. «Надеюсь, он провел этот день с большей пользой», — думала она.
Вдруг Джорджина увидела приближающийся отцовский экипаж. Середина дня, обычно в это время он был на фабрике. Но, может, это Блюхер, отправившийся по маминым поручениям? Джорджине не хотелось встречаться со стариком. Она махнула ему рукой в знак приветствия и стала переходить улицу. Но экипаж замедлил ход, и, к своему удивлению, девушка увидела за Блюхером своего отца. Тот вылез и протянул к ней руки:
Джорджина, слава Богу, я тебя нашел! Мать… она серьезно заболела. Я отвезу тебя к ней. Скорее!
Лицо отца было серым и измученным, в глазах застыли искренняя тревога и страх. Не говоря на слова, Джорджина позволила ему усадить себя в экипаж. Несмотря на все ее недостатки, она нежно любила свою мать и сожалела о том, что они не виделись так долго. Но Джорджина не смела переступить порог родительского дома без приглашения. Правда, она никак не думала, что вернется при таких обстоятельствах.
Что случилось? Что говорит врач? Как она себя чувствует? — набросилась она на отца с расспросами, Как только экипаж тронулся с места.
— Боюсь, дело плохо, Джорджина. Видимо, нам придется вновь отправить ее в санаторий. Доктор дал ей успокаивающее. Я думал, что ей станет лучше, но… Словом, ждать больше не мог и поехал за тобой.
Судорожно сцепив руки на коленях, Джорджина стала молиться: «Господи, придай мне мужества, помоги пережить это испытание!» В эти минуты она отчаянно нуждалась в Дэниеле. В его жизненном опыте, спокойствии, добрых советах. Неужели нет иного выхода из ситуации, кроме как отослать маму в тот проклятый санаторий? За что ей это наказание? Только за то, что ей непросто живется в этом мире?
Джорджина чувствовала, что отец предлагает неверное решение, а вот если бы сейчас рядом оказался Дэниел…
Спустя несколько часов успокаивающее уже дали самой Джорджине. Забрав чашку из ее вялой руки, Джордж Хановер обернулся к врачу, который стоял перед ним и качал головой:
— Случай весьма распространенный. Мне очень жаль, что так случилось, Джордж. Но сильно не переживай, нынче медицина научилась творить поистине чудеса. Через несколько месяцев она поправится. Надеюсь, молодой Маллони с пониманием отнесется к ситуации и потерпит. С мужчинами подобных нервных отклонений не бывает, так что за сыновей Питер может не беспокоиться. А если еще научится контролировать Джорджину и оберегать ее от разного рода приключений, они будут счастливы вместе. Если хочешь, я сам поговорю с ним и обрисую положение.
— Это очень любезно с твоей стороны, Ральф. Позови Блюхера, пора ехать. Не сомневаюсь, что продолжительный отдых в санатории поможет ей. Я не должен был отправлять Джарджину в ту школу, но ее мать… — Джордж беспомощно развел руками.
Ральф ободряюще похлопал его по спине:
— Я понимаю. Ты принял нелегкое решение. Надеюсь, у Долли хватит сил сопровождать тебя?
— Все будет нормально. Может быть, ты оставишь мне немного этого снадобья? На тот случай, если она вдруг излишне разнервничается в пути?
Ральф вынул из саквояжа пузырек:
Пожалуй, это и Джорджине не помешает, если что. Тут хватит на всю дорогу, только не превысь дозу, о которой я тебе говорил. И да хранит вас Господь.
В комнату вошел Блюхер и по знаку хозяина взял на руки его дочь и отнес в карету. Сам же Джордж спрятал пузырек с опием в карман сюртука и отправился искать жену.
Дэниел вновь принялся расхаживать по площади перед церковью из конца в конец. Джорджина говорила, что чай у Лойолы заканчивается самое позднее в пять. Он вынул часы и глянул на циферблат. Уже семь. Черт, надо было чаще следить за временем, как же он упустил из виду? Джорджина давно уже должна была прийти. Куда ее понесло, в самом деле? Что за новые сумасшедшие мысли завертелись у нее в голове?
От беспрестанной ходьбы заныла больная нога, но он все же решил пройти всю улицу до дома мэра. Может быть, Лойола Бэнкс знает, куда от нее пошла Джорджина?
Слуга провел Дэниела в кабинет мэра. Тот, увидав посетителя, поднялся из-за стола и хмуро уставился на свои часы.
Я не задержу вас надолго, сэр. Моя жена была здесь сегодня, но до сих пор не вернулась домой. Могу я поговорить с миссис Бэнкс? Не исключено, что Джорджина сказала ей о том, куда пойдет от вас.
Мэр нахмурился еще больше:
Ваша жена, вы говорите? Впервые слышу о том, что вы женаты, мистер Мартин. Миссис Бэнкс сейчас находится у больной подруги, что же касается Джорджины Хановер, то я ума не приложу, откуда она может знать, где ваша жена. Но в любом случае она вам тоже не поможет. У нее случился нервный приступ, как у ее матери несколько лет назад. Насколько мне известно, Джордж повез ее в больницу.
У Дэниела едва не подогнулись колени от этих известий, и он вынужден был схватиться рукой за край стола, чтобы не упасть.
— В больницу? В какую больницу?
— Не знаю, вам нужно спросить доктора Ральфа. Как я слышал, это где-то в Иллинойсе. Они сели на чикагский поезд. Он только что ушел.
Чувствуя, как все плывет перед глазами, Дэниел поблагодарил мэра и покинул его дом. Значит, они отослали Джорджину в больницу. Прелестную, веселую, переменчивую мисс Черешню… Его жену. Проклятие! Что ж… надо ее спасать.
Глава 21
С отчаянно бьющимся сердцем, задыхаясь, Дэниел бросился на железнодорожную станцию. Всю дорогу он проклинал себя за свою экономию, из-за которой не обзавелся лошадью. Он вообще совершил большую глупость, переехав на север, поближе к цивилизации, туда, где по городским улицам разъезжают только экипажи и кареты. Экипаж ему был не нужен, а пешком передвигаться было сложно из-за больной ноги. Как ни крути, а требовалась лошадь.
Ногу уже сводило судорогой, когда он наконец добрался до станционной кассы и навалился грудью на конторку.
— Когда ушел чикагский поезд? — не своим голосом рявкнул он, глядя на ошарашенного клерка.
Тот сверился с большими настенными часами: — Двадцать минут назад. Следующий будет только завтра утром. Не может быть!
Дэниел зажмурился и постарался собраться с мысля-ми. Озарения ждать долго не пришлось.
Хановеры садились на него? Я должен был встретиться здесь с ними.
У клерка вытянулась физиономия.
Да, садились. Мистер Маллони предоставил в их распоряжение свой личный вагон. История невеселая, что там скажешь? Бедняжка мисс Джорджина! Ай-яй-яй, всегда такая веселая, жизнерадостная… Какая жалость, что она унаследовала от матери слабые нервы. Все-таки правду люди говорят: всего за деньги не купишь, верно?
За деньги можно многое купить.
Скрипнув зубами, Дэниел отошел от кассы и стал лихорадочно соображать, что делать дальше. Конюшня! Он должен найти себе лошадь. Вновь повернувшись к конторке, он спросил:
Какой маршрут у поезда? Или он идет напрямик? Клерк опустил глаза к расписанию:
Сегодня вечером он даст обратный крюк до Цинциннати. Потом пойдет снова на север в сторону Индианаполиса. Если вы прямо сейчас возьмете легкую коляску, то не исключено, что перехватите его где-нибудь в районе Бруквилла. Ведь вы этого хотите, как я понимаю?
Да, он именно этого хотел.
Однако не успел он отойти от кассы, как вдруг услышал, что его окликнули по имени с противоположного конца перрона. Дэниел не собирался ни на кого отвлекаться сейчас и раздраженно направился в противоположную сторону.
Черт возьми, Дэниел, если ты сейчас бросишь нас здесь, тебе потом придется попробовать моего ремня!
Знакомый голос заставил Дэниела остановиться и резко обернуться. К нему по перрону торопливо шагали двое. На ней была широкая и длинная юбка, подолом которой она подметала платформу, и шляпка, украшенная розами и перьями. На нем — идеально подогнанный к широким плечам и узким бедрам сюртук светло-коричневого цвета, благодаря которому он выделялся из массы одетых в черные костюмы мужчин, прогуливавшихся по перрону. Кроме того, он тащил в руке огромную дорожную сумку. Черт возьми, Тайлер и Эви!..
О Боже, ну и вид у тебя, приятель, — крикнул Тайлер, приближаясь.
Совсем позабыв про свое побитое лицо, Дэниел бросился к ним навстречу, от души потряс свободную руку Тайлера и стиснул Эви в крепких объятиях.
Увы, не смогу встретить вас по-человечески. Надо торопиться. Мою жену похитили, и я отправляюсь в погоню. Придется вам до моего возвращения пожить в гостинице.
Дэниел торопливо шагал в сторону конюшни, увлекая за собой дорогих гостей и совершенно не замечая удивленных взглядов, которыми те обменивались.
Я думал, ты уже
