- Для чего бы я стал врать - сама подумай!
- Врешь ты, Николай,- повторила она, вглядываясь в него.
Он замялся.
- Не надо бы мне говорить об этом, да уж сказал. Ивана в живых больше двадцати лет нету, не будешь же ты теперь ревновать его?
- Вот еще!
Она убрала руки со стола на колени и подались вперед, будто что-то рассматривала на столе и никак не могла рассмотреть. Он тревожно наблюдал за ней. Она не двигалась, только чуть-чуть шевелились брови - казалось, она силится поднять глаза и не может.
- Анна! - окликнул он.
Она очнулась.
- А, пускай,- сказала она.- Мне наплевать - так или не так! - Она увидела в стаканах вино и обрадовалась.- Да ведь мы с тобой не выпили. Как же это мы, а?
Не дожидаясь его, она залпом выпила, с размаху поставила стакан на стол и опять замерла.
- Вот гад! - сказала потом она и с горькой улыбкой покачала головой.А я знать не знала. Вот гад так гад!
- Чего это ты?
- А, ничего. Вспомнила тут одно дело.- Анна нервно и громко засмеялась.- Значит, говоришь, женишься на мне? Или раздумал уж? Смотри, а то я правда пойду.
Он не ответил.
Она засмеялась еще громче.
- Вот жених! Женюсь, женюсь, а сам в кусты. А я-то обрадовалась.
И сразу же затихла.
- Хорошо мы с тобой погуляли,- протянула она, опустив голову,Хо-ро-шо. И разговор был интересный. Про войну, про баб, про мужиков, про девок.- Она коротко хохотнула.- Все интересное друг другу рассказали.Помолчала.- Ивана помянули. Сначала помянули, потом вспомнили.- Еще помолчала.- Вот гад, а!
- Послушай.- Николай поднялся и подошел к ней вплотную.- Я ведь выдумал это про Ивана. Обидно мне стало, что ты все про него да про него, я и ляпнул. Хотел тебя раззадорить. Не было ничего такого.
- Врешь ты,- устало отозвалась она.
- Да не вру я.
- Врешь. Я же вижу, что теперь врешь, а не тогда. Пожалеть меня решил. Не надо меня жалеть.- Она тяжело вздохнула.- Чего ему надо было? Обидно. Если бы это инвалид мой сделал - не обидно, ни одна жилка бы не дрогнула. А тут обидно. Обидел он меня, нельзя так.
Она заплакала - без слез, трудно-трудно, с глухими всхлипами, похожими на стоны, не закрывая лица.
Николай, всасываясь губами в папиросу, жадно курил.
Анна успокоилась скоро, только долго еще вздрагивала всем телом. Лицо ее было сухо, но она все равно пошла в ванную и умылась. Двигалась она медленно, осторожными шагами, словно все время боялась упасть.
Друг на друга они старались не смотреть.
Она вышла из ванной, постояла возле стола и виновато сказала:
- Напилась я тут у тебя.
Он взглянул на нее как-то воровато, исподтишка и ничего не ответил.
- Пойду я,- сказала она.
- Подожди,- попросил он.- Посиди еще пять минут. Просто так посиди.
Она села на краешек своего стула. Они молчали. Прошло пять минут, пошли еще минуты. Она поднялась:
- Надо идти.
Он тоже стал одеваться, чтобы проводить ее.
...Они ехали в трамвае. Это был тот час, когда влюбленные провожают своих подруг домой. Николай и Анна сидели, прижавшись друг к другу, он держал ее руку в своей руке.
Влюбленные с любопытством поглядывали на них и посмеивались.
1965
