трудные минуты.
Джон в отчаянии оглянулся по сторонам. Бомпипи искренне наслаждался его ужасом и беспомощностью.
– Идемте! – воскликнул работорговец. – Впереди тебя ждет безмятежная, сытая жизнь. Ты удостоился внимания одной из самых богатых леди в Галактике. Даже в слепоте я вижу выгоду для тебя, поскольку, говоря откровенно, внешность мадам весьма далека от совершенства. Ничего не поделаешь, годы! Зато она в полной мере сохранила пылкость молодости и свои… аппетиты.
Бомпипи сделал знак Ог Уку, и огромный мутант, без малейшего усилия подняв Йэхарда на руки, вышел из комнаты и тяжело потопал по длинному коридору к лестнице, ведущей на улицу. Позади мелко семенил толстый работорговец. Как обычно, там бурлила толпа, сотни людей спешили по своим делам. Никто не обращал внимания на гиганта со связанным человеком на плече. Обычное дело, еще один бедняга попал в рабство.
Джон в бессильном отчаянии стиснул зубы. Неужели его сделают немым, слепым калекой, жалкой игрушкой для развратной старухи?! Он начал извиваться, дергать связанными руками и в конце концов так надоел Ог Уку, что тот просто посильнее сдавил Йэхарда в своих медвежьих объятиях. Пленник мгновенно успокоился, не в силах ни пошевелиться, ни крикнуть, с трудом втягивая воздух в сдавленную могучими лапищами грудь. Так они добрались до больницы и вошли в ее большой белый холл, с потолком, выложенным зеркалами, словно специально для того, чтобы Джон яснее увидел безвыходность своего положения. Их встретил молодой человек в белом халате, с бледным лицом, вытянутым как у лошади. Он провел их в сверкающую чистотой комнату, посреди которой стояла застеленная клеенкой койка. Ог Ук сбросил туда Йэхарда, а парень в халате ловко пристегнул жертву толстыми ремнями. Мутант развернулся и, неуклюже переваливаясь, удалился из операционной. О назначении помещения Джон уже догадался по блеску разложенных на столике скальпелей, зажимов и прочих медицинских инструментов.
Ассистент в белом извлек кляп изо рта Йэхарда и дал ему попить.
– Спасибо, – сказал Джон, оторвавшись от поилки.
– Не стоит благодарности. Я слышал, вас надо ослепить?
– И к тому же отрезать язык.
– Видимо, Бомпипи нашел для вас особого покупателя. Обычно мы также удаляем и другой орган, – заметил парень, готовя оборудование для анестезии. По тембру голоса Йэхард догадался, что сам ассистент давно лишен пресловутого органа.
– Слушай, друг, тебе лучше не лишать меня зрения и речи.
– Конечно, лучше. Все так говорят, да я и сам так думаю. Только, – парень в белом халате вздохнул, – ничего от этого не меняется. Если они чего-то захотели сотворить над тобой, то сотворят, и никто тут не поможет. Ты еще счастливчик, тебя прооперируют в лучших традициях обычной, а не местной хирургии – Дол знает свое дело. А насчет предстоящей участи – запомни правило: самая собачья жизнь лучше смерти.
Йэхард тихо застонал от отчаяния.
– Не делай глупостей. Я могу дать за себя хороший выкуп.
– Да что ты говоришь? – ассистент весело улыбнулся, словно услышав веселую шутку. – Итак, чем мы богаты? Затерянные золотые россыпи, богатейшие месторождения чистого радия, сокровища древних? Как ты думаешь, сколько подобных сказочек я выслушал на своем веку от бедняг, попавших в твое положение? Ты даже не представляешь, какие щедрые посулы мне тут делались.
– Дурак! – крикнул Джон. – Я знаю, где находится песочник!
Парень заразительно рассмеялся.
– Вот теперь ты точно врешь! Песочники исчезли лет пятьсот назад, их давно раскупили богатые лоовоны. Придумай басню поубедительнее.
– А я говорю, что знаю!
– Ложь!
– Нет, правда.
Йэхард произнес последнюю фразу с такой необычайной убежденностью, что ассистент окинул его долгим изучающим взглядом.
– Если я расскажу ей твою байку, а потом на поверку это окажется блефом, мне не поздоровится. Она совершенно лишена чувства юмора.
– Кто «она»?
– Доктор Дол, конечно, тот самый хирург, который вырежет тебе глаза за три минуты.
– Скажи своей костоправке, пусть хоть применит гипноген. Если я вас обманываю, вы всегда успеете меня ослепить.
– Смотри, приятель, – покачал головой ассистент, – когда ты ей покажешь, Дол заберет песочника к себе, а с тобой расправится, как велел Бомпипи.
– Без меня она даже близко не подойдет к песочнику. Иди, поговори с ней, только сначала убедись, что Бомпипи убрался.
– Ты, кажется, недавно на Барафе, – протянул парень, подозрительно рассматривая Йэхар-да, – ладно, надеюсь, ты не врешь.
Ассистент вышел, но вскоре вернулся вместе с высокой черноволосой женщиной. Худое бескровное лицо, узкие бледные губы, безжалостный стальной блеск в глазах делали ее похожей скорее на вампира, чем на целителя людских недугов.
– Лжешь? – резко спросила женщина.
– Я же говорил, что согласен на гипноген. Попробуйте, а там обвиняйте меня.
– Гипноген, да? Я на твоем месте предпочла бы его, чем ослепление и потерю языка. Тебя ждет новая жизнь, дружок, – она усмехнулась. – Бомпипи рассказал мне, для чего тебя купили. Ты еще обрадуешься, что вовремя перестал видеть и говорить.
– Никто еще не врал под гипногеном, вы знаете это.
– А если погибнешь? Я потеряю несколько тысяч кредитов и Бомпипи, моего основного клиента. Зачем мне рисковать верными деньгами ради бредней отчаявшегося раба?
– Затем, что, получив Глазастика, вы станете богатейшим человеком в Галактике. Вы сможете купить весь Бараф, как пару ботинок, а не подбирать крохи со стола жирных подонков.
Доктор Дол вздрогнула.
– Подожди немного, – сказала она и прошла в смежную комнату. Через минуту оттуда раздался ее голос. – Да, такой вид песочников известен, иначе их называют димплами. Место прежнего обитания – район экваториальных пустынь и южнее. Ты мог слышать об этом раньше.
Женщина вернулась в операционную и задумчиво забарабанила пальцами по столику с инструментами.
– Ничего не поделаешь, придется рискнуть. Ты выглядишь достаточно здоровым для небольшой дозы гипногена. В конце концов, если даже ты лжешь, я потеряю не слишком много времени. – Дол кивнула ассистенту:
– Приготовь мне гипноген.
Через час все было кончено. Йэхард не держался на ногах, его мутило, перед глазами вертелись радужные круги. Звуки доходили до него как сквозь вату, Джон едва понимал человеческую речь.
Но он видел! Больше того, теперь Йэхард не чувствовал пут, стягивающих его руки и ноги, их успели разрезать. Правда, на бедре оказался небольшой ящичек, пристегнутый толстым ремнем, но Джон даже не обратил внимания на эту мелочь, опьяненный радостью долгожданной победы. Дол насмешливо наблюдала за ним.
– Погоди, дружок, ты еще не вольная птичка. Я прикрепила к твоей ноге
