же узнал в старшине, изволившем почивать на столе, одного из своих недавних обидчиков. Неслышно приблизившись, он воткнул ему палец чуть ниже кадыка, а когда булькающие звуки затихли, быстро раскроил черепа молодцам из резерва. Мгновение он вслушивался в ночную тишину, затем негромко хмыкнул и с мстительной улыбочкой кастрировал дежурного, мирно почивавшего у ружпарка. 'Финита'. - Аспирант вытер руки о замызганную занавеску и подошел к 'тигрятнику'. Задержанных было не много - двое спали, скрючившись на скамье, третий, небольшого роста, с разбитой мордой, восторженно воззрился на Титова, и в его глазах тот не заметил страха.
'Ишь ты, герой. - Аспирант нехорошо прищурился, придвинулся к железной двери вплотную. - Сейчас ты у меня...' Но тут в голове его внезапно проснулся бубен, и, заглушая звуки камлания, голос Рото-Абимо пророкотал: 'Он достоин быть великим охотником. Загонять добычу легче вдвоем. Научи его волшебной песне'.
- О да, повелитель, да! - Подчиняясь, аспирант положил ладони на холодный металл, зашел внутрь клетки и двумя ударами прервал жизни спящих. Затем протянул к лицу Леньки Синицына окровавленную руку:
- Пошли. Дорога легче, если идти вдвоем...
'Девятка' быстро, насколько позволяла нечищеная дорога, катилась по направлению к Питеру. Когда до города оставалось совсем немного, два притопа и три прихлопа по радио смолкли и началась передача новостей - последних и безрадостных. Известный репортер Трезоров, оказывается, попал в реанимацию. Известие это Сарычеву очень не понравилось. Прибыв в Питер, он первым делом разузнал какая больница нынче в статусе дежурной, и, мешкая, направился на улицу Гастелло.
Очень скоро выяснилось, что на радио все напутали. Да, Трезоров поступал, в состоянии средней тяжести - множественные ушибы, переломы носа и пары-тройки плавающих ребер, но от госпитализации отказался, о чем и запись в журнале имеется. Ушел домой на своих двоих.
Выругавшись по матери, Александр Степанович вернулся в машину и, отыскав в бардачке визитку репортера, позвонил ему домой. Трубку взяла какая-женщина.
- Плох он. А вы, собственно, кто будете?
- Сарычев моя фамилия, - ответил майор, и в разговор тут же вклинился сам, видно подслушивавший, Трезоров.
- Саша, уходить тебе надо. - Голос у него был испуганный, приглушенный, похоже, действительно ему досталось. - Эти сволочи тебя искали, и я тебя, Саша, сдал, иначе убили бы, телефон твой отдал. - Он на мгновение замолк. - Саша, прости, если можешь, яйца мне отрезать хотели, и я сказал...
- Сколько их? - Майору вдруг стало легко и спокойно и, не дослушав до конца лепет репортера о том, что бандитов было немерено, он пожелал: Поправляйся, болезный.
Хорошо еще, что кинодеятелю был известен только телефон квартиры Сарычева. Представив, как там сейчас славно, Александр Степанович даже улыбнулся, а потом нахмурился и улыбаться перестал: 'А чего гадать-то, вот мы сейчас прямо и посмотрим', - и принялся распускать ремни на свертке из овечьей шкуры.
Остановившись у помойки, где в свое время парковался покойный Стеклорез, он завернул меч в ватник и, зажав его под мышкой, направился к своей парадной. Машин вокруг было припарковано тьма, но Сарычев сразу же почувствовал, что пятисотый 'мерс' и джип 'тойота-раннер' стоят по его душу, и наверняка те, что наверху, уже держат стволы на 'босоножке'(1).
Он зашел в подъезд, глубоко вдохнул и ощутил себя Свалидором, праворучником дружины Святовито- вой, закаленным в боях воем, не ведающим ни страха, ни жалости, ни сомнений. 'Хороший клинок, но для одной руки тяжеловат', - сразу сказал он и, перехватив меч двойным хватом, стал подниматься по лестнице. У своей двери он остановился и, почуяв дыхание врагов, презрительно скривил губы. В квартире находилось шесть человек - уважают, сволочи. 'Круши запоры', - подсказал Свалидор, и майор с яростью пнул входную дверь. От страшного удара она сорвалась с петель и вместе с коробкой рухнула на пол. И началось... Сделав боевой разворот, Сарычев мгновенно перерезал горло затаившимся в прихожей бандитам, проколол насквозь сидевшего на горшке засранца и устремился в комнату. Там его уже ждали. Отрубив в локте руку со стволом у одного не в меру резвого стрелка, майор закрылся им же от выстрелов коллеги и уже из-за безжизненного тела мгновенно пронзил другому мозг.
На секунду воцарилась тишина, но Сарычев был начеку. Как только в квартиру осторожно зашли трое молодых людей со шпалерами наготове и, увидав мертвые тела, плавающие в луже крови, испуганно застыли, он с быстротою молнии зарубил их, причем одного - ударом 'монашеского плаща' от левой ключицы до пояса. Верхняя часть тела супостата откинулась и обнажилась печень, которую при Желании можно было бы вырвать и съесть. Однако, как Александр Степанович ни был голоден, делать он этого не стал. Чай, не в Японии(2). Прислушавшись, он бросился вниз - предстояло еще поговорить с теми, кто затаился в машинах.
1. Здесь - наизготове.
2. Имеется в виду обычай самураев пожирать печень поверженного врага дабы сожрать заодно его силу и храбрость.
На площадке второго этажа его снова ждали - 'пластом'(1) увернувшись от пули, майор метнул клинок в горло противника и, кувыркнувшись, с ходу вырвал пах у второго стрелка. Вернув себе меч, он выскочил из подъезда и метнулся к джипу, водитель которого с дикими глазами пытался запустить двигатель. Не успел - меч прошел сквозь дверцу иномарки и глубоко вонзился ему в грудь. 'Хватит, покатался. - Сарычев выкинул убитого из кресла, уселся сам и нехорошо посмотрел в сторону 'мерседеса'. - Ну, держитесь, ребята!'
1 Защитное движение.
Словно услышав его, водитель 'пятисотого' дал по газам, да так, что только снег полетел из-под колес и шарахнулся в сторону встречный 'жигуленок'. 'А, зассали! - Майор врубил скорость и погнал машину следом. - Так вас растак!' Тут в окнах многострадальной сарычевской квартиры полыхнуло ярким пламенем, и раздался сильный взрыв, чему сам Александр Степанович не удивился - рванули, чтобы никаких следов. Теперь на ремонт никаких денег не хватит. Впрочем, нет, хватит. Даже еще и останется...
Между тем мощный, удобный, на классной резине джип играючи перевалил через поребрик, разнес на досочки песочницу и стремительно срезал угол через детскую площадку. Достав 'мерс', майор, не мудрствуя лукаво, шмякнул его с ходу массивным бампером в зад, так что понесло 'пятисотого' на бетонный столб. Однако водила справился, с курса не сошел, а из заднего бокового окна какая-то сволочь высунула 'шмайсер'. Выстрелов Сарычев дожидаться не стал. Присев под руль, он услышал, как пули прошили подголовники, ладонью дал по тормозам и, дернувшись вправо, юзом ушел из-под обстрела. В следующее мгновение он прибавил газу, достал 'мерседес' и крутанул руль влево. А дело-то происходило на мосту неразведенном, согласно зимнему времени, открытом всем ветрам и тронутом изрядным гололедом.
Бандитская тачка начала елозить по трамвайным путям, крутанулась и, смяв узорчатую ограду, спикировала носом вниз, на покрытый торосами невский лед. Громыхнуло, 'мерседес' вспыхнул, словно спичечный коробок, и начал медленно проваливаться в мутные воды. Зрелище было удивительно красивым, как в кино, однако любоваться майор не стал. Съехав с моста, он вырулил на набережную, сбросил скорость и степенно припарковался.
Дальше передвигаться на джипе было опасно. Да и вообще оставаться в Питере... Его теперь будут искать до победного конца, а найдут скорее всего по доверенности на 'девятку' господина Каца. Это только вопрос времени. Так что вывод один: надо сматываться. И не конкретно сейчас, а с концами, глобально... Эх... С тяжелым сердцем Сарычев сорвал чехол с заднего сиденья, завернул в него клинок и, похлопав ласково по рулю, выбрался наружу. И почему этот мир так скверно устроен?
На мосту уже вовсю сверкали проблесковые огни - это прибывшие синхронно со 'скорой помощью' менты в восхищении взирали с моста на огромную черную полынью. Такова уж служебная специфика - хлеба пайка, зато уж зрелищ... Александр Степанович не стал дожидаться, как будут развиваться дальше события. Когда впереди показался свет фар, он поднял руку и вскоре уже трясся в кабине старенького, видавшего виды ЗИЛа. Домой, домой!..
Признаки беды были заметны еще издалека - возле парадной крутились пожарные, неподалеку стояли поносно-желтые УАЗы, а также множество машин с красными крестами.
Приметив чуть в отдалении черную 'тридцать первую', майор сразу понял, из какого она ведомства, и презрительно присвистнул - ну не иначе как ищут чеченский след...
