съемок внезапно заявил: 'Больше отдельных фильмов с этой тройкой снимать не буду. Тройка себя изживает'. Но это заявление не оправдалось. Через год Гайдай приступил к съемкам 'Кавказской пленницы' и вновь задействовал тройку. Хотя, например, Никулин сниматься в этом фильме не хотел и в успех его не верил. Но фильм получился отменный. Однако именно он поставил крест на судьбе тройки. По словам самого режиссера, виной всему был Моргунов, с которым у него не заладились отношения еще с 'Самогонщиков'. Моргунов тогда вообще отказался сниматься, но Пырьев его уговорил вернуться. А на 'пленнице' эта неприязнь между режиссером и актером еще более усугубилась. Как-то Моргунов привел с собой на съемочную площадку знакомую девицу, но Гайдай потребовал убрать со съемочной площадки посторонних, в результате чего дело едва не дошло до драки. После этого Гайдай вычеркнул из сценария все эпизоды с участием Моргунова и тот уехал в Москву. Тройка распалась.
А вот что по этому поводу говорит сам Е. Моргунов:
'Я разрушил эту троицу сам, и произошло это случайно. Дело в том, что у нас с Вициным появилось какое-то предвзятое мнение, что Гайдай уделяет очень много времени в кадре Юрию Никулину. И дает ему трюки. Никулина снимает и Никулина обхаживает. А мы с Вициным находимся в стороне. Я сказал: 'Леня, или мы работаем втроем, или я буду считать себя выбывшим'. Он ответил: 'Ну коли ты хочешь уйти - 'уходи. Я найду другого'. Другого он не нашел...
Но наши дружеские отношения от этого не пострадали. Мы с ним очень хорошо дружили. Он был очень смирный человек, в полном смысле слова. Покладистый и очень симпатичный. Но так уж получилось - я человек принципиальный, и для меня не существует никаких авторитетов. Когда мы делали 'Пес Барбос' или 'Кавказскую пленницу', мы ведь все придумывали сами. Никулин очень много говорит о том, что он придумал один. А там придумывали все. Оператор Константин Бровин придумал историю с почесыванием ноги. Гайдай нам за каждый трюк платил по бутылке шампанского. И все стремились заработать эту бутылку, потому что это была особая благодарность с его стороны'.
'Кавказская пленница' принесла ее создателю еще больший успех, чем все предыдущие работы: в прокате она заняла 1-е место, собрав рекордное количество зрителей - 76,54 млн. человек. До этого ни одному советскому режиссеру не удавалось привлечь в кинотеатры столько народа.
Тем временем после 'Кавказской пленницы' Гайдай внезапно решил 'изменить' комедии и захотел экранизировать 'Бег' М. Булгакова. Но эта идея была встречена в Госкино прохладно, и тогда режиссер обратил свой взор к другой книге - 'Двенадцать стульев'. Однако и эта задумка тогда не осуществилась - на экраны страны только что вышел 'Золотой теленок' М. Швейцера, и киношное начальство с интересом ожидало первых откликов на него в прокате. И тогда, чтобы не простаивать, Гайдай снял 'Бриллиантовую руку'. Этот фильм принес режиссеру новый триумф: 1-е место в прокате и 76,7 млн. зрителей на его просмотрах. По опросу журнала 'Советский экран' фильм 'Бриллиантовая рука' опередил такие картины, как 'Новые приключения неуловимых' и 'Угрюм-река'.
Рассказывает Н. Гребешкова: 'Леня был большим ребенком. Ему нравилось, когда его хвалили, но чтобы он когда-нибудь пальцем о палец ударил, чтобы как-то организовать почести, - никогда... Леня был профессионалом до мозга костей. Он прекрасно чувствовал ритм картины, знал, где нужно сократить, а где чуть-чуть затянуть. Он говорил: 'Здесь будут смеяться, надо прибавить пятнадцать кадров, а то зрители не услышат реплики'. Сцены проходил с хронометром. 'Это длинно, затянуто, - говорил он, - надо сократить'...
Бывало, на площадке все готово, остается только крикнуть 'Мотор!', а Леня ходит, чем-то недоволен. Уже второй режиссер его торопит - давайте снимать! Леня говорит: 'Как?' - 'Просто: вот тут он это сделал, сказал - и вышел из кадра!' Гайдай вздыхает: 'Какой вы счастливый! Вы все знаете. А я вот ничего не знаю'. У него артист всегда не просто выходил из кадра. Обаяние его картин держалось на деталях...
В 1970 году Гайдай наконец начал снимать 'Двенадцать стульев', перехватив эту инициативу у Г. Данелия. Как это произошло, рассказывает сам Леонид Гайдай: 'Я долго добивался экранизации 'Двенадцати стульев'. А потом вдруг узнал, что этот роман собирается ставить Гия Данелия. Там уже все на мази. Я, конечно, расстроился. Но ничего не поделаешь - пришлось распрощаться со своей мечтой. И вот однажды подходит ко мне Данелия и спрашивает: 'Леня, хочешь ставить 'Двенадцать стульев'?' Я отвечаю: 'Это мечта моей жизни'. - 'Бери и начинай', - говорит Гия. 'А ты?' - спрашиваю. 'Пока готовился, у меня все перегорело, - говорит Гия. - 'Я уже не знаю, как этот роман ставить'. Ну, я сразу за дело...
На роль Остапа Бендера пробовались более ста актеров, прошли 23, но сам Гайдай в конце концов остановился на кандидатуре Александра Белявского. В первый съемочный день, по давно установившейся традиции, ассистент режиссера должен был разбить тарелку. Однако та не разбилась. Гайдай устроил грандиозный скандал и буквально причитал: 'Все! Везенья не будет'. И действительно, вскоре Белявского сняли со съемок и на его место пришел Владимир Высоцкий. Но и он, проработав недели две, вдруг запил и также был снят со съемок. После этого пришлось искать нового актера (его нашли в лице 44-летнего артиста русского театра имени А. Грибоедова Арчила Гомиашвили) и в третий раз снимать все сначала.
'Двенадцать стульев' вышли на экраны страны в 1971 году и пользовались меньшей популярностью, чем три предыдущих фильма Гайдая. В прокате фильм занял 6-е место, собрав на своих сеансах 39,3 млн. зрителей. Да и критика восприняла его неоднозначно. Даже коллеги Гайдая считали фильм неудачной экранизацией. Дальше всех в своем неприятии 'Двенадцати стульев' пошел Г. Козинцев, который после просмотра картины написал в своем дневнике следующие строки: 'Двенадцать стульев'. Хам, прочитавший сочинение двух интеллигентных писателей. Хамский гогот. Все передер в расчете на гогот, на ржание...
Однако, несмотря на неприятие работ Гайдая в среде его коллег, среди зрителей он продолжал оставаться самым любимым режиссером. Даже его прежние картины, демонстрировавшиеся в кинотеатрах страны, собирали полные залы. За каждую новую картину он получал 6 тысяч рублей постановочных плюс 300 рублей зарплаты. Тогда же впервые съездил в Америку. В 1972 году мог съездить и в Италию, когда Э. Рязанов предложил ему снять 'Невероятные приключения итальянцев в России'. Но Гайдай отказался, так как в то время работал над очередной картиной - 'Иван Васильевич меняет профессию'.
Этот фильм вышел на широкий экран в 1973 году и занял в прокате 3-е место (60,7 млн. зрителей).
В 1974 году Леониду Гайдаю было присвоено звание народного артиста РСФСР. Весть о присуждении этого высокого звания застала режиссера на съемочной площадке - он снимал свою очередную комедию по произведениям М. Зощенко, которая называлась 'Не может быть!'. Фильм вышел на экраны в 1975 году и занял в прокате 6-е место (50,9 млн. зрителей). После этого фильма 'машина' Гайдая стала буксовать. Собственно, это стало заметно еще в начале 70-х, когда Гайдай расстался с двумя своими соавторами - сценаристами Я. Костюковским и М. Слободским, придумавшими 'Операцию Ы', 'Кавказскую пленницу' и 'Бриллиантовую руку'. 'Золотое десятилетие' (1965 - 1975) Гайдая завершилось. Например, фильм 'Инкогнито из Петербурга' (1979) получил лишь третью категорию и имел слабую посещаемость (до этого почти все картины Гайдая собирали в кинотеатрах до 80 миллионов зрителей). Этот фильм Гайдай снял, устав от эксцентрики, хотел осовременить его, но большинство задумок режиссера начальство приказало вырезать. Сам он вспоминал об этом с горечью: 'В 'Инкогнито' у меня было много по-современному острых сцен. Например, эпизод 'Показуха', потом эпизод дети встречают Хлестакова и торжественно преподносят ему цветы. И много других. Но все вычистили! Все сцены, которые я не механически переносил из пьесы, а творчески обогащал, осовременивал, полетели в корзину. А в заключение, на последней инстанции, уже сам Ермаш попросил убрать знаменитые гоголевские слова: 'На зеркало неча пенять, коли рожа крива'.
Все свои неудачи Гайдай переживал тяжело. По словам Н. Гребешковой: 'Он всегда болезненно следил, идут его картины или не идут, часто подходил к стендам, смотрел репертуар кинотеатров'. Однако в 80-е годы картины Гайдая уже не собирали таких аншлагов, как несколько лет назад. Но Гайдай продолжал снимать, стараясь вписаться в новую действительность. В те годы из-под его режиссерской руки вышли фильмы: 'За спичками' (1980; 11-е место, 34,3 млн. зрителей), 'Спортлото-82' (1982; 1-е место, 55,2 млн.), 'Опасно для жизни' (1985; 16-е место, 20,5 млн.), 'Частный детектив, или Операция 'Кооперация' (1990), 'На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди' (1994).
В конце 80-х Леониду Гайдаю было присвоено звание народного артиста СССР.
Каким Леонид Гайдай был в обычной жизни? Рассказывает Н. Гребешкова:
'Было такое время, когда лук пропал. Очередь огромная стоит к машине с луком. А Леонид Иович имел книжку инвалида войны. Я пришла домой, говорю: 'Леня, там такая очередь! Пожалуйста, сходи, купи хотя бы килограммчик'. Он пошел и исчез на четыре часа. Возвращается - в руках авоська с килограммом лука.
