В помещении воцарилось молчание. Онести некоторое время попеременно смотрела то на Роуз, то на Джесса.
– Это несерьезно, Скарлет! – наконец выдавила она из себя.
– Напротив. Это так же серьезно, как снежный буран в зимнюю пору, – возразила Роуз. – Услышав твое пение и игру Джесса, пассажиры дилижанса выстроятся вдоль всей улицы, умоляя нас взять у них деньги!
У Онести глаза полезли на лоб. Как?! Ей выступать вместе с Джессом?! Да еще перед публикой?!
– Господь с вами, Скарлет! – воскликнул мужчина. – Одно дело – играть и петь для вас. А другое – перед сборищем совершенно незнакомых людей!
– Извините, Джесс! Ведь вы сказали мне, что нуждаетесь в заработке. Вот я вам и предлагаю вполне реальный вариант.
– Но я не имел в виду ничего подобного!
– Возможно. Но вы же говорите, что не сможете уехать отсюда, пока лошадь не выздоровеет. Ведь так?
– Так.
– Тогда в чем дело? Вы же ничего не теряете!
– А Онести? Разве она когда-нибудь пела перед толпой? Выступая на улице в такой холод, можно легко лишиться голоса!
Онести слушала этот разговор и не знала, смеяться ей или плакать – как относиться к попыткам Джесса помочь ей. Ведь он и понятия не имел о том, сколько раз ей приходилось петь на званых ужинах у Дьюса... Но после той страшной ночи, которая перевернула ее жизнь, она замолкла и, как ей казалось, навсегда...
– Это Онести-то не сможет петь перед толпой?! – возмутилась Скарлет. – Да она просто рождена для сцены!
Роуз вплотную подошла к девушке и заключила ее ладони в свои.
– Онести, ты ведь знаешь, в каком я сейчас трудном положении, не правда ли? И если мне не удастся каким-нибудь способом привлечь внимание к своему заведению и получить финансовую поддержку, то «Скарлет Роуз» грозит неминуемое банкротство! Я не прошу у тебя невозможного. Всего лишь один вечер! Обещаю вам обоим десять процентов от выручки.
Онести смотрела в умоляющие глаза хозяйки и чувствовала, что не сможет ей отказать. Она подумала также об упакованной сумке, ожидавшей ее наверху, о жалких двенадцати долларах в кошельке и протертой чуть ли не до дыр карте, в которой, возможно, заключалась разгадка к завещанному отцом секрету. И все- таки больше всего в тот момент она думала о Роуз. О женщине, которая в ночной час открыла ей дверь, не спросив, кто она и откуда пришла...
– Хорошо, – сдалась Онести и тяжело вздохнула. – Я попробую.
Роуз сжала ее руки и улыбнулась благодарной улыбкой. После чего с надеждой посмотрела на Джесса:
– Ну а вы?
Джесс ответил не сразу. Скарлет продолжала смотреть на него умоляющим взглядом. И мужское сердце не выдержало.
– Но если я буду весь вечер только нажимать на клавиши, то кто станет следить за тем, чтобы ваши клиенты не напились и не стали хулиганить? – шутливым тоном спросил он.
– Ничего! Мы с Онести сумеем их утихомирить. Ваше дело – обеспечить нас музыкой!
Джесс повернулся к Онести и некоторое время молча смотрел на нее. Она не могла понять, о чем он думал, но по сумрачному лицу догадалась – его мысли витали где-то далеко.
Выдержав долгую паузу, Джесс тяжело вздохнул:
– Я согласен. Не сомневаюсь, что посетители этого заведения останутся довольны...
Глава 5
Джесс выскочил на крыльцо с такой быстротой, словно хотел спрятаться от налетавшего смерча. За последние двадцать четыре часа две женщины напрочь разрушили его детально продуманные планы.
Черт побери, какими неприятностями теперь обернется для него столь запутанное дело? А главное, как сейчас выпутаться из этой ситуации? Ведь болтаться без цели всю следующую неделю в забытом Богом городке у него просто нет времени!
Прислонившись спиной к стойке крыльца, Джесс с циничной брезгливостью окинул взглядом городок, утопавший в надвигавшихся сумерках. Над ним громоздились горы, вершины которых озаряли лучи заходящего солнца. По склонам, поглощая на пути остроконечные выступы скал и заросшие деревьями подножия, ползли длинные тени. Откуда-то издалека донесся гудок паровоза.
Итак, ему предложено начать жить заново! Черт возьми, Скарлет вознамерилась сделать невозможное...
Сотворить чудо... А впрочем, в недалеком прошлом Ласт-Хоуп было как раз самое подходящее для этого место. Тогда городишко не знал ни минуты покоя. На улицах не умолкали смех и песни, а большой танцевальный зал не мог вместить всех желающих. На каждом углу шла оживленная торговля. Через открытые двери блиставших белизной новеньких зданий можно было наблюдать, как солидные и не очень солидные джентльмены, сидя за столиками и держа в руках стаканы с виски или кружки пива, вели деловые переговоры. Тут же местные банкиры обсуждали биржевые новости. По бульвару фланировали модно одетые дамы, попутно заглядывавшие в небольшие магазинчики, где торговали шляпками, платочками, туфельками и недорогими украшениями. Зазывали к себе покупателей торговцы мебелью, одеждой, детскими игрушками. По центральной дороге, ведущей к центру городка, вели мулов, нагруженных самородками, подлинные хозяева Ласт-Хоупа – золотоискатели.
