– Я понимаю, – сказал он.
Робот впустил Низу в его комнатку и закрыл дверь, оставив их наедине.
Низа бросилась в его объятия.
– Я подумала, что ты умер, – прошептала она и прижалась к нему. – Когда это чудовище коснулось тебя, ты отпрянул, а лицо твое стало таким чужим и странным. Чудовище упало со своей тележки и завизжало. Когда они тебя уносили, ты, казалось, не дышал.
Он прижал ее крепче к себе, забыв про наблюдательные мониторы, которые наверняка подсматривали за ними.
– Со мной все в порядке. А с тобой?
– Со мной все отлично. Они со мной прекрасно обращались. Моя комната не такая роскошная, как та, в которой меня держала Кореана, но я не жалуюсь, – она хихикнула.
Он подвел ее к кушетке.
– Сядь со мною. Я должен спросить, что ты думаешь о моем плане.
Она с удивлением посмотрела на него, словно ей никогда не приходило в голову, что у нее могут спросить совета.
– Герои никогда не спрашивают принцесс, что им делать.
– Это не сказка с гоблинами, Низа, – сказал он с улыбкой. – Но сперва скажи мне, они объяснили тебе, на что будет похожа твоя жизнь, если ты с ними останешься?
– Да, – сказала она, опуская взгляд, – объяснили.
– И как ты насчет того, чтобы остаться? – Руиз задал этот вопрос с неожиданной для себя трепещущей неуверенностью, хотя он изо всех сил стремился говорить спокойным голосом. А если она хочет остаться?
Она наклонила голову и исподлобья посмотрела на него.
– Руиз, я должна тебе кое-что объяснить. На Фараоне я жила ради удовольствий плоти. Я держала рабов ради единственного предмета – чтобы они удовлетворяли меня в постели в те ночи, когда я не могла найти ничего более пикантного.
На сердце у него стало тяжко, и он отвел глаза.
– Но, – продолжала она, – теперь все переменилось. Если Делящиеся пришли бы ко мне тогда, я бы с радостью пошла за ними. Теперь – нет. Теперь у меня есть ты, – она приложила руку к его щеке. – Ведь ты со мной, да?
– Да, – благодарно сказал он.
– Они мне все объяснили, Руиз. Я никогда не буду с тобой в том виде, в каком мы сейчас. Наши тела перейдут к другим личностям, а наши личности – к другим телам. Я ведь тебя потеряю, правда?
– В своем роде, да. Но ты здесь будешь в безопасности – Кореана никогда тебя не найдет.
Она слегка отпрянула от него.
– Ты хочешь, чтобы я всерьез подумала над их предложением?
Он кивнул.
Низа встала и вздохнула. Она подошла к автоповару и ловко нажала несколько кнопок. Когда она вернулась, в руках у нее были два бокала бледно-желтого вина.
– Держи, – сказала она, предложив один Руизу.
Минут пять она сидела и потягивала вино, глядя на стену, не обращая внимания на Руиза.
Наконец она повернулась к нему и заговорила осторожным голосом:
– Позволь мне спросить тебя: если мы убежим с Суука, возьмешь ли ты меня в то место, которое ты считаешь домом? Позволишь ли ты мне быть тебе подругой жизни, по крайней мере, до тех пор, пока мы удовлетворяем друг друга своим присутствием?
Лицо ее казалось совершенно спокойным.
– Да, – ответил он. Он почувствовал вдруг такую чистую радость.
– Тогда я не желаю здесь оставаться.
Нежная улыбка, предназначенная только для него, расцвела на ее красивых губах.
– Ты понимаешь, что перед нами все еще множество опасностей? Что нас может поймать Кореана или какие-нибудь другие неприятели?
– Разумеется, – сказала она с легким упреком. – Неужели ты думаешь, что я настолько ненаблюдательна? Я же заметила, что ты притягиваешь трудности и неприятности. И все же… если ты до сих пор жив, значит, каким-то образом ты умеешь из них выпутываться. Это же что-то значит.
– Может быть. Ну что же, тогда вот какое предложение я хочу тебе сделать. А потом передам его Делящимся.
Он сказал ей про свои идеи. Сперва она была озадачена. Когда она поняла суть сказанного после его объяснений, она передернулась.
– Это так странно, Руиз. Так странно. Ты можешь доверять им, они поступят по-честному?
– Надеюсь. Собственно говоря, я и так им уже доверился. Они подслушивают нас, когда мы с тобой сейчас разговариваем.
– О-о-о…
Несколько минут они сидели рядом в уютном молчании.
– Я кое-что заметила, – сказала она. – Ты их уже давно не называешь Трахальщиками.
Перед ними стояла Хемерте.
– Вы, конечно, понимаете, что мы и прежде уже рассматривали такую возможность. В некотором роде вы предлагаете нам то, что мы и сами могли бы взять, не спрашивая вашего разрешения.
– Это не совсем так, – ответил Руиз. – Ваш генч должен был вам сказать, что мой мозг очень сильно замкнут сам на себя. Многие области памяти заблокированы. Если вы просто снимете копию с моего мозга и клонируете тело, чтобы держать сознание, у вас будет та же самая проблема, что и сейчас. Ведь вы утверждали, что вам нужно именно мое добровольное участие.
Хемерте глубоко вздохнула.
– Тогда давайте я повторю все вами сказанное, чтобы убедиться, что я вас правильно поняла. Вы двое согласны разрешить нам снять с вас полные личностные матрицы и добровольно дадите нам клетки тела для клонирования. Ты, Руиз, обещаешь открыть для матрицирования наиболее закрытые интимные уголки своего мозга, чтобы твой дубликат стал бы полностью открыт для нас.
– Я не даю никаких гарантий, что мой дубликат лучше отнесется к пребыванию здесь, чем отнесся я, – сказал Руиз.
– Я понимаю. Мы не волнуемся насчет этого. Мы более всего, волновались относительно самозащищенных участков твоего сознания. В остальном ты – само совершенство. Но что ты потребуешь в обмен?
– Когда процедура закончится, ты нас отпустишь – Низу, Дольмаэро, Мольнеха и меня. Ты дашь нам лодку в хорошем рабочем состоянии и личное оружие. Ты уберешь послание-на-задание из моего мозга. Вы купите у меня за справедливую рыночную цену раба Фломеля – а он ценное существо, фокусник с Фараона. Наконец, ты дашь моим друзьям информационное погружение, чтобы они могли изучить пангалактический торговый язык. Пока что они говорят только по-фараонски, что не дает им ни единого шанса выжить в Моревейнике, если со мной что-нибудь случится.
Хемерте засмеялась.
– По-моему, ты слишком высоко ценишь себя, Руиз Ав. Но, очевидно, ты веришь, что мы держим свое слово.
Руиз пожал плечами, чувствуя тошнотворную беспомощность.
– Не могу найти никакой альтернативы тому, что я должен вам доверять. Боюсь, на старости лет я растерял все остальные возможности.
Хемерте похлопала его по плечу.
– Нет. Твои инстинкты все еще сильны и здравы. Мы соглашаемся на твои условия, они для нас – мелочи.
Постепенно Руизу становилось лучше. Помолчав, он спросил из редкого у него желания поддержать светскую беседу.
– Сколько времени пройдет, прежде чем новый Руиз и новая Низа будут жить в Глубоком Сердце?
