жертв был известный богач. Естественно, что все газеты поносили полицию Лос-Анджелеса, в особенности отдел по расследованию убийств. Сэма несколько дней назад даже вызывали к шефу на ковер, где ему досталось на орехи.
В этом деле не было ничего сенсационного, хотя само по себе оно было скверным. Но сегодня новое преступление. И новый труп на улице. Все это носило характер гангстерской междоусобицы. Гангстерские бои со стрельбой на улицах и в общественных местах вывелись десятилетия назад. Но все еще существуют худы, которые иногда разрешают свои разногласия таким путем.
Возможно, дневное происшествие относилось к таким случаям. До полиции дошли слухи, что в Лос- Анджелесе находятся какие-то иногородние мобстеры, так что могут начаться беспорядки. Однако ничто вроде бы не подтверждало этих слухов, если только жирный Гизер не пал первой жертвой в гангегерской войне. Так ли это — никто пока этого не знал: ни Сэм, ни полиция, ни я.
Но если так, то важным для меня и Сэмсона был тот факт, что месть с неизбежной пальбой может стать причиной смерти не только худов, но и невинных людей. Пара пуль, выпущенных сегодня утром, чудом не угодила в старичка, который находился поблизости, поскольку намеревался купить себе подержанную машину. Он немедленно утратил интерес к покупке, его увезли в больницу с приступом.
Там ему сделали надлежащие уколы, дали успокоительные пилюли, и теперь он находился дома. Но в другой раз все может кончиться иначе. Кто поручится, что пуля не угодит в случайного прохожего, женщину или ребенка. Например, вот в эту Зазу.
Она продолжала:
— Если бы вы помогли мне избавиться от других бизнесменов…
Она запнулась и в первый раз улыбнулась. Улыбка у нее была чудесная, можете мне поверить.
— … от этих мошенников, — продолжала она, — то помогли бы своему приятелю Сэмсону, не правда ли?
Надо отдать ей должное, довод был неплохой.
— Правда, но это дела не меняет.
Мне нужно было сказать ей что-то более убедительное. Заявив, что она все хорошо продумала, она не обманывала меня. Я уже с беспокойством подумывал, что она еще успела приготовить.
— Папа вам часто оказывал услуги.
— Тоже правильно. Помогал, но не по доброте душевной, если у него вообще имеется душа.
Она имела в виду тот факт, что Сирил Александер несколько раз сообщал мне или полиции об операциях других головорезов, которые вторгались, как считал он, в его сферу влияния. В результате несколько парней скучали сейчас в Сан-Квентине. А у него осталось меньше противников в Лос-Анджелесе. Конечно, полученная от него информация помогла мне закончить два или три трудных дела, но беспокоился Сирил не обо мне, а только о себе.
Зазу какое-то время помолчала.
Наконец, она произнесла:
— Имеется много причин, чтобы вы помогли папе, мистер Скотт.
— Оставим это. Прежде всего мы даже не знаем, существует ли другая банда.
— Я знаю. Банда Домино. Никки Домейно. И пятнадцать его человек.
Я заморгал. Голос у нее окреп, звучал настойчивей. Она даже стала выглядеть решительней. Самое главное, что ее слова совпадали с внутренней информацией, полученной полицией. Никки Домейно и его парни. Только полиция не знала, сколько их.
— Это очень интересно, — сказал я. — Что еще ты можешь мне рассказать?
— Ни словечка, если вы не пообещаете мне помочь.
— Должен внести полную ясность в этот вопрос прямо сейчас. Я не собираюсь вам помогать. Я не работаю на мошенников. И не намерен выполнять для Сирила Александера грязную работу. Мой ответ — нет.
Она произнесла почти равнодушно:
— Я знала, что вы так ответите.
Я посмотрел на часы. Господи, если не закрутить гайки, то опоздаю. А я не хотел опаздывать на свидание с Сиваной, я предчувствовал, что у нее бешеный темперамент. И такой же характер. Дразнить и обманывать такую особу опасно.
— Итак, дорогая малютка Зазу, — заговорил я бодрым тоном, — думаю, теперь вам пора идти. Вы хорошая девочка, меня трогает ваша забота об отце, но… Черт побери, что это значит?
Она встала с дивана, как будто собираясь уходить, но не ушла.
Я обратил внимание на большие пуговицы на ее закрытом до шеи пальто. Оказывается, они были для красоты, перед ними находилась молния. Она раздернула ее и выскользнула из пальто. Под ним была измятая юбчонка и порванная в клочья блузка, практически полностью обнажавшая грудь.
Именно грудь, а не бюстгальтер. Она разорвала его. Посредине виднелось розовое кружево комбинации сквозь большую прореху в ее кофточке, одна крупная, твердая грудь до половины высунулась наружу.
Я был шокирован. В основном, от неожиданности. Несколько секунд я с глупым видом таращил глаза, затем пришел в себя и медленно произнес:
— Крошка, этот номер не пройдет… Эта штучка стара, как…
— Не сомневайтесь, пройдет! — отпарировала она.
Она снова уселась на диван, положив рядом с собой пальто одна ее рука оказалась в кармане.
Я наклонился к ней, она сразу возмутилась:
— Не смейте! Даже не пытайтесь дотронуться до меня, я сразу же закричу.
— Не сомневаюсь.
— Я умею громко кричать. Так, что всюду будет слышно.
— Тоже не сомневаюсь, но все равно это вам ничего не даст.
— Еще как даст. Можете не сомневаться.
Она вынула руку из кармана пальто, в ней были зажаты розовые трусики. Тоже порванные. Не слишком, немного сверху.
Зазу бросила их в конец дивана.
Наверное, я немного пошевелился, потому что она закрыла обеими руками лицо и широко раскрыла рот.
— Прекратите! — сказал я презрительно. Мне хотелось разобраться в этом.
Она улыбнулась. Отнюдь не насмешливо, улыбка была милой.
— Ведь я все прочитала про тот случай, — заговорила она вкрадчиво, — так же, как миллионы других людей.
— Вы прекрасно знаете…
— Думаю, что вы этого не сделали. Большинство людей знает. Большинство, но не все. И многие из них на этот раз поверят. Многие. Я все продумала. Весь день я этим только и занималась. С того момента, как они попытались убить папу.
Я пытался придумать, что ей ответить, но ничего умного не приходило в голову. Я посмотрел на дверь.
— Вы не стали запирать дверь, да? — сказала она. — А было бы лучше. Если я закричу, они придут и найдут дверь запертой и меня в таком виде…
Я открыл рот и тут же закрыл его. Мне все еще не удалось придумать, что следует сказать. Я не сомневался, что в конце концов найду правильное решение. Оно должно было быть где-то. Очевидно, это маленькое чудовище не может преуспеть со своим шантажом, иначе ее поведение не назовешь. Нет, со мной у нее не получится!
Продолжая улыбаться, она сказала:
— Конечно, мистер Скотт. Вы можете попытаться силой надеть на меня трусики. Возможно, вам это удастся. Конечно, я буду противиться. И кричать, кричать, кричать. А если они появятся и увидят, что вы вот так боретесь со мной…
Ей не надо было ничего добавлять.
Поверите ли мне, но у меня от волнения моментально пересох рот. Я попытался глотнуть и чуть не
