неприличный жест.
– Мелани, прошу вас, – умолял Кевин, – не надо их дразнить!
То ли солдаты не понимали жестикуляции Мелани, то ли ошалели от необычайности обстановки, Кевин не знал. Но так или иначе следом за беглецами они, как он того опасался, не высыпали.
Добравшись до машины, Кевин открыл заднюю дверцу, и Кэндис быстренько забралась на сиденье. Но не Мелани. Та, обратив на Кевина сверкающие в сумеречном свете глаза, потребовала:
– Дайте мне ключи.
– Что?! – переспросил Кевин, будто не расслышал ее.
– Я сказала: дайте мне ключи, – повторила Мелани.
Смущенный неожиданной просьбой, Кевин все же счел за лучшее не раздражать и без того рассерженную Мелани и вручил ей ключи от машины. Мелани тут же зашла с другой стороны и уселась за руль. Кевин устроился рядом, на месте пассажира. Ему было все равно, кто поведет машину: только бы выбраться отсюда.
Мелани запустила двигатель, выжала газ и, визжа шинами, рванула со стоянки.
– Мелани, помилосердствуйте, – взмолился Кевин. – Потише!
– Просто зла не хватает! – негодовала Мелани.
– Как будто этого не видно, – парировал Кевин.
– Я домой пока не собираюсь, – объявила Мелани. – Но вас, молодцы, с удовольствием развезу по домам.
– А куда вы собрались? – спросил Кевин. – Уже почти полночь.
– Я еду в центр животных, – ответила Мелани. – Не намерена терпеть подобное обращение, не выяснив, что за чертовщина здесь творится.
– Зачем вам в центр животных? – допытывался Кевин.
– За ключом от того чертова моста, – заявила Мелани. – Он мне нужен. Для меня наша затея вышла за рамки любопытства.
– Может, остановимся и поговорим об этом? – предложил Кевин.
Мелани вдавила в пол педаль тормоза, и машина, сильно ткнув передом, встала. Кевину с Кэндис не сразу удалось снова откинуться на спинки своих сидений. Мелани же, не снимая рук с руля, повторила:
– Я еду в центр животных. Вы можете ехать со мной или я вас высажу. Как скажете.
– Почему сегодня, сейчас? – спросил Кевин.
– Потому что именно сейчас я вне себя – это раз, – отчеканила Мелани. – И потому, что сегодня они этого не ждут – вот вам два. Ясно же, что им нужно: чтобы мы отправились по домам и зарылись в постельки. Потому с нами и обращались так погано. Только вот что я вам скажу: меня на такое не возьмешь.
– А меня возьмешь, – тихо обронил Кевин.
– По-моему, Мелани права, – раздался с заднего сиденья голос Кэндис. – Они нарочно старались нас запугать.
– И, по-моему, чертовски в том преуспели! – воскликнул Кевин. – Или я единственный среди нас, кто сохранил здравый рассудок?
– Это надо сделать, – сказала Кэндис.
У Кевина вырвался стон:
– И вы туда же! Меня давят числом.
– Мы отвезем вас домой, – сказала Мелани. – Сущий пустяк. – И она стала переводить машину на задний ход.
Кевин, потянувшись, удержал ее руку:
– Как вы намереваетесь достать ключ? Вы даже не знаете, где он лежит.
– По мне, дело ясное: ключ у Бертрама в кабинете, – возразила Мелани. – Ведь он отвечает за матобеспечение программы с бонобо. Черт, вы же сами говорили, что ключ у него.
– Ладно, ключ в кабинете Бертрама, – согласился Кевин. – А охрана? Все кабинеты заперты.
Мелани извлекла из нагрудного кармашка форменного комбинезона магнитную карточку:
– Вы забываете, что я причислена к иерархам центра животных. Вот карточка начальника. Она не для того, чтобы тягаться с кредитками VISA. Эта штука откроет передо мной любую дверь центра во всякое время дня и ночи. Усвойте: мое участие в проекте бонобо – только часть выполняемой мной работы по размножению.
Кевин, повернувшись всем корпусом на сиденье, обратился к Кэндис, белокурые волосы которой, казалось, лучились светом в полумраке салона:
– Если вы, Кэндис, идете на риск, то, полагаю, и мне надо рискнуть.
– Поехали! – коротко бросила Кэндис.
Мелани набрала скорость и за автомастерскими повернула налево. В мастерских, залитых светом ртутных фонарей, кипела работа. Ночная смена в гаражном хозяйстве была многолюднее и суматошнее, чем дневная с вечерней, поскольку как раз на нее выпадал пик транспортного движения между Зоной и Батой.
