будут периоды зачетов и лабораторных занятий. Но за небольшую сумму я, пожалуй, смогу слегка разгрузить ваш рабочий день.
— Продолжайте, — встрепенулся Хеллер.
— Я изучу и прохронометрирую расписание ваших занятий и предложу Бац-Бацу наиболее эффективный порядок движения между аудиториями, — сказал Изя. — Но сейчас я отнимаю по пустякам ваше драгоценное время. — Он открыл портфель, вынул оттуда какие-то бумаги и передал их Римбомбо: — Если вы их только подпишете, то станете служащим по социальному обеспечению и удержанию налогов нью-йоркской компании «Чудесные вложения».
Бац-Бац, положив бумаги на колени, подписал. Изя оставил часть бумаг ему, а остальные забрал.
— Кое-какие делишки все-таки я закончил, мистер Джет, — сказал он. — Я не все время бил баклуши. А теперь, если вы свободны и не прочь доставить мне удовольствие, идемте со мной. Я должен узнать, считаете ли вы, что мы готовы получить ваш капитал.
Я это знал! Ему нужны были только деньги, оставшиеся у Хеллера. Это дряхлое извиняющееся ничтожество в одежде из благотворительного магазина Армии Спасения могло бы оказаться для меня настоящей находкой! Они направились к станции метро и сели в поезд, идущий в Сити. Сделали пересадку на Таймс-сквер.
— Куда мы едем? — поинтересовался Римбомбо.
— Адрес есть, а как же! — успокоил его Изя. — Это была единственная контора, которую я смог приобрести сразу же, без всякой волокиты.
Они сошли на Тридцать четвертой улице. Стали подниматься по лестнице.
— Очень надеюсь, что она вам понравится, — говорил Изя похоронным тоном.
Все трое вошли в лифт, стремительно взмывший вверх.
— Видите ли, — оправдывался Изя, — это единственное, что имелось на данный момент в суде по делам несостоятельных должников. Эта фирма не смогла справиться с высокими нью-йоркскими налогами на корпорации — я бы сказал, не сообразила, как от них увильнуть. Они там занимались продажей модного офисного оборудования и меблировки, но спрос на них упал. И вот трехлетний договор учреждения и вся их собственность пошли с молотка, а я купил. Как бы вы не подумали, что это чересчур дорого. Ведь пришлось выложить две тысячи долларов — и всего лишь за пол-этажа.
— За пол-этажа? — переспросил Хеллер.
— Да, за пол-этажа. Там еще есть дизайнерская фирма модной одежды, организация по распределению спортивных товаров, школа иностранных языков и агентство по маркетингу. И еще около сорока фирм. У них другая половина этажа. Они не хотели продавать свои договора, но, думаю, они будут хорошими соседями. С ними можно будет заключать полезные сделки насчет модной одежды, спорттоваров; мы — международная корпорация и можем взять на вооружение еще несколько языков, да и разгуливающие по этажу манекенщицы не помеха. Если считаете, что будет тесно, мы можем переехать.
Они оказались в огромной прихожей — готические арки, дворец да и только. Куда ни глянешь — простор. Обширная площадка. Хеллер взглянул на закругленные карнизы, поинтересовался качеством цветного мрамора и, похоже, как-то ласково погладил арку.
— Здание уже не новое, понимаете, — оправдывался Изя. — Отделка закончена в 1931 году. Но, надеюсь, вы чувствуете в этом что-то особое.
— Прекрасная работа по камню! — восхитился Хеллер. — А где мы находимся? Что это за дворец?
— О, — встрепенулся Изя, — у него же собственный вход из метро, поэтому у вас и не было возможности увидеть его снаружи. Уж извините. Это Эмпайр Стейт Билдинг.
— Ух ты! — оторопел Бац-Бац, затем поспешно снял с головы фуражку.
— Все наше — справа от лифта, — сказал Изя. — Так что, если пожелаете пройти…
На пути им встретились рабочие, которые как раз заканчивали установку ряда бронзовых именных табличек, которые не позволили бы посетителям заблудиться в этих бесконечных мраморных коридорах. Бац-Бац загораживал мне видимость, и я не смог их прочесть.
— Ну вот, эта первая контора, — пояснил Изя, — всего лишь одна из маскировочных компаний.
Табличка гласила: «Компания „Невероятные возможности“.
Президент: Я. X. Гинзберг.
Секретарь: Ребекка Моссберг».
Изя открыл дверь. Роскошная приемная с отделанной хромированными элементами мебелью и уставленная индустриальными макетами, которые усердно протирал какой-то молодой человек. Еще на одной двери внутри конторы висела табличка с именем президента в отделанных хромом буквах. Но Изя не повел их в ту дверь.
— Я не успел навести там полный порядок, — объяснил он. — Еще идет уборка и расстановка указателей. Уж извините.
Он провел посетителей к двери в следующую контору. Табличка на ней гласила:
«Компания „Фантастические новации“.
Корпорация Делавэра.
Президент: Исаак Штейн.
Секретарь: Рабби Шульман»
— Тут все подключено к сети и готово к работе. Мы можем принимать отчеты о курсах валют во всем мире. Банковские счета и брокеры ждут только своего часа. Покупая валюту в одном месте и продавая ее в другом, где она ценится выше, мы можем заставить деньги летать по земному шару быстрее пули и на этом кое-что иметь. Но каждый час простоя этого оборудования стоит нам целого состояния.
— Так почему же оно простаивает? — спросил Хеллер.
— Для того чтобы начать операции, нет денег. — Изя взглянул на часы. — Теперь вниз. Через десять минут подойдет броне-фургон от Бринкса. Он доставит вас домой, и вы Можете попросить охранников перевезти ваши сто тысяч прямо сюда, а завтра с утра мы начнем свой бизнес. — Он взглянул на Хеллера, как бы извиняясь: — На первых порах многого не ждите. Но доходы от обмена валют покроют наши месячные расходы, и когда мы доведем тут все до кондиции — а осталось уже немного, — тогда и будем качать денежки по-крупному.
Артист, подумал я, умеет втереться в доверие.
Все трое спустились вниз, где, несмотря на час пик и заторы на стоянках, их уже поджидал бронированный фургон. Они уселись, и машина мгновенно тронулась с места.
Спустя несколько минут они подъехали к «Ласковым пальмам», и Хеллер достал сотню тысяч из своего сейфа. Изя уложил их в мешок и уехал в фургоне. И опять никакой расписки.
В вестибюле Римбомбо не удержался от восклицания:
— Что-то я не пойму, на кого я работаю — на Таити или Делавэр? Уж я и забыл. Ей-Богу, первый раз в жизни вижу такую структуру организации. Да еще в Эмпайр Стейт Билдинг!
Мы большие люди, малыш. Что мне носить, смокинг или генеральский мундир?
Вышел Вантаджио.
— Эй, Вантаджио, — полез к нему Бац-Бац, — честное слово, тебе следует посмотреть конторы этого малыша!
— Какие еще конторы?
— Да целая (…) половина этажа в Эмпайр Стейт Билдинг! — заливался Бац-Бац.
Вантаджио взглянул на Хеллера: — Тебе нужно удерживать Римбомбо от выпивки. У него начинается белая горячка. Да, звонил Майк и просил передать, что твое такси будет готово завтра. Бац- Бац, надо бы тебе съездить за ним.
— Завтра не могу, — ответил Римбомбо, — не субботний вечер.
— Эй, что это за субботний вечер? — спросил Хеллер.
— Это когда собирается Гражданский союз исправления пороков, — пояснил Вантаджио. — Все высокопоставленные чиновники города. В это время проверок гораздо меньше, и Бац-Бац, отпущенный на свободу под честное слово, не будет особо рисковать, если уедет из города на несколько часов.
