нарочно выставил себя на обозрение, чтобы продемонстрировать, как он дьявольски хорош и сексуален. – Есть множество противозаконных вещей, – тихо сказал он, – но обладание сотовым телефоном не относится к их числу.
– Извините?
– Иметь мобильный телефон – не преступление.
Кэтлин расправила плечи.
– Вы не ковбой, ищущий работу. – (Тайлер пожал плечами и ничего не ответил.) – Зачем вы выдали себя за ковбоя?
– Вы первая это сказали, мисс Кинкейд.
– А почему вы не поправили меня?
– Я? Поправить вас? – Он рассмеялся. – Маленькую хозяйку большого ранчо, грозившую мне тюрьмой за вторжение в ее частные владения?
Румянец залил лицо и шею Кэтлин, но она упрямо вздернула подбородок и не отступила.
– Кто же вы и что вам здесь нужно?
Тайлер колебался. Он мог сказать правду, но многолетний инстинкт выживания, выработанный в приюте и морской пехоте, был слишком силен и удержал его. «Эспада» хранит множество секретов, он был уверен в этом. Тайлер не раз замечал, как подозрительно смотрит на него Абель.
– Кинкейд, я задала вам вопрос! Что вам здесь нужно?
Тайлер посмотрел на стоящую перед ним девушку. Ее глаза на ярком солнце казались золотистыми, волосы отливали всеми оттенками от красного до золотого. На полных и невинных губах не было помады. Тайлер подумал, как бы она отреагировала, если бы он признался в своих мыслях: что он хочет ее обнять, повалить на траву, растопить этот холодный, высокомерный взгляд, сорвать эту мальчишескую одежду… Проклятье! Тайлер отвернулся.
– Я уже говорил, что мне нужно, – грубо сказал он. Закинув мешок на плечо, он зашел в конюшню. – Мне нужно поговорить с Джонасом Бэроном.
– О чем?
– Это не ваше дело.
– Все, что касается ранчо, мое дело.
– Вы только что утверждали совсем обратное. Вы не Бэрон, не так ли?
– «Эспадой» управляю я, Кинкейд. И вы – мой подчиненный.
Тайлеру потребовалась вся его выдержка, чтобы не обернуться, не бросить мешок и не продемонстрировать ей, кто чей подчиненный. Этой гордячке не мешает напомнить, что она всего лишь женщина.
– Что ж, учту, но мое дело не имеет никакого отношения к «Эспаде». Теперь, хозяйка, если позволите, я закончу разгрузку и начну вычищать навоз из стойл.
– Навоз? А как же лошади?
– А что с ними?
– Почему вы выполняете эту работу?
– Спросите Абеля, он просто кладезь информации.
– Я же сказала ему, что вы хорошо управляетесь с лошадьми. – Кэтлин не замечала, что ходит туда- сюда вслед за Тайлером, пока он переносит мешки. – Тем более он знает, что у нас есть лошади, требующие особого подхода… Ой! – Она споткнулась.
– Извините. – Тайлер поддержал ее под локоть.
– Все… все в порядке… – Все как раз пришло в беспорядок. Он по-прежнему крепко держал ее, и сердце Кэтлин колотилось где-то в горле. В сумраке конюшни глаза Тайлера сверкали изумрудами. Глядя в их зеленую глубину, Кэтлин чувствовала, что тонет. – Я поговорю с ним, – хрипло произнесла она. – С Абелем. Пусть найдет вам лучшее применение.
Его губы искривились в усмешке столь опасно чувственной, что у Кэтлин сбилось дыхание.
– Отлично. – Его голос был вкрадчивым, с легкой хрипотцой. По позвоночнику Кэтлин пробежал мороз, когда она увидела, как Тайлер смотрит на ее губы. – Мне очень хочется, чтобы меня использовали наилучшим образом.
– Я имела в виду лошадей.
Он снова улыбнулся своей ленивой, греховной улыбкой.
– Я тоже.
Кэтлин чувствовала, что румянец залил ее лицо и шею, и ненавидела себя за это, но невыносимо самоуверенного Кинкейда она ненавидела еще больше. Уже не в первый раз он заставляет ее краснеть.
– Отпустите меня, пожалуйста.
– Как леди пожелает, – интимным шепотом произнес Тайлер. – Однако я уверен, что иногда вы выходите из образа леди, которую так тщательно играете.
– Я не играю. Я и есть леди, – холодно отрезала Кэтлин.
– В таком случае… – Руки Тайлера скользнули вверх по ее рукам и сжали плечи. – Может, настало время
