Но вот птица снижается, и ты касаешься ногами одной из скал. Попрощайся с орлом по обычаю этого края - подними вверх правую руку. Он улетает в сторону гор.
Ты же спустись со мной со скалы в самое сердце чащи. Вокруг нас полумрак и тишина.
Если у тебя добрые намерения, будь спокоен: чаща поймет тебя. Но, если ты неразумно захочешь возмутить ее покой, она тебя уничтожит.
Я привел тебя в чащу и хочу, чтобы ты познал ее, хочу научить тебя всему тому, что сам к ней чувствую,- уважению и любви. Она - мой дом, дом моего отца, друзей, дом моего племени шеванезов. Она кормит нас и одевает, радует своей красотой, но может научить и страху.
Взгляни, там со старых огромных деревьев ниспадают до самой земли темные покрывала мха, зеленые и бурые.
Когда на ствол упадет луч солнца, кора заблестит серебром, как голова столетнего воина.
Помни, что чаща полна духов. Они могут быть приветливы и благосклонны, но, если ты нарушишь их покой, они будут безжалостны.
Лес живет. Даже этот, где между стволами развесил тоненькую паутину зузи паук, и этот имеет душу. Что ж говорить о больших деревьях и животных!
Итак, повторяю: будь осторожен, уважай законы чащи. Познавать их будем вместе. Стань моим товарищем и другом. Мы проведем вместе много лет, много Больших и Малых Солнц, я научу тебя нашим песням и танцам, ты узнаешь судьбу нашего племени - племени свободных еще и сегодня индейцев шеванезов. Я приведу тебя в мое селение. Мы придем туда впервые в месяц Луны, летящей вверх. Это месяц снегов и морозов. Ты оглядываешься? Ищешь орла? Он уже вернулся в гнездо.
Пойдем же со мной на берег одного из озер...
Первые лучи солнца падают на заснеженный берег озера. Оно покрыто льдом, снег скрипит под ногами. Дух озера спокойно спит в месяц Луны, летящей вверх. Наши голоса не разбудят его, хотя мы живем около берега. Наши типи - шатры из шкур - стоят полукругом, образуя широкую подкову, открытую в сторону озера.
Между крыльями подковы, посередине, на просторном пустом месте, стоит тотемный столб из липового дерева. Изображения, вырезанные на нем, говорят о том, что это лагерь поколения Совы - людей, происходящих от птицы, видящей ночью.
На самой верхушке столба колдун Горькая Ягода вырезал большую сову с круглыми глазами, красным клювом и распростертыми крыльями. Ниже - эта же птица, но вместо крыльев у нее человеческие руки и ноги, заканчивающиеся совиными когтями. А еще ниже - человек с головой совы обнимает нагого человека - отца всего племени Совы.
Первые лучи солнца падают косо. Их свет красен, а длинные тени типи темно-синего цвета. Солнце только взошло, но селение не спит. С восходом солнца перед тотемным столбом начался танец. Ведет его колдун Горькая Ягода.
В ярком свете красных лучей я хорошо вижу его. Он напоминает крылатого бизона, вставшего на задние ноги. На голове у него скальп бизона с широко расставленными рогами. Их концы, как и клюв у совы на тотемном столбе, окрашены в ярко-красный цвет. Свое лицо Горькая Ягода разрисовал голубыми и желтыми полосами. К широко распростертым рукам прикрепил трещотки из оленьих копыт. Их звук напоминает топот оленя карибу, мчащегося по каменистому берегу реки.
Вместе с Горькой Ягодой пляшет обнаженный до пояса воин Непемус - Сильная Левая Рука, великий охотник и танцор нашего племени. Оба кружатся в середине большого круга воинов, отбивающих ритм на бубнах и трещотках из черепашьих панцирей.
Ритм становится все резче, чаще. Тело Непемуса, натертое медвежьим жиром, блестит, как бронза. Иногда кажется, что у танцора несколько пар ног. А то вдруг одна, потому что он, как цапля, кружится на одной ноге. Зато на шее, увешанной ожерельями из волчьих пузырей и клыков, качаются три головы.
Томагавк Непемуса наносит удары невидимым врагам. Рука у воина верная, его мышцы тверды, как медвежьи клыки. Каждый удар томагавка - это Песня Смерти для врага. Все выше взлетает песнь воинов:
Маниту, Маниту,
Дай им силу медведя.
Чтоб были отважны, как волк разъяренный,
Чтоб мужество взяли у брата рыси...
Сегодня День Удаления - праздник вступления маленьких мальчиков в школу природы.
Поэтому, когда внезапно стихает песня и замедляется ритм танца, Непемус направляется к типи вождя племени Леоо-карко-оно-ма - Высокого Орла. Непемус крадется - то сделает несколько шагов, то остановится. Вот он поднимает вверх томагавк и, танцуя на месте, прислушивается к звукам внутри типи.
Вслед за ним передвигается круг воинов, среди них Горькая Ягода. Непемус стал перед входом в типи. Но двое воинов с копьями, украшенными перьями, выступают вперед, загораживая ему путь. Непемус снова и снова пытается прорваться к входу в типи, но каждый раз перед ним скрещиваются копья войнов, и Непемус отступает.
Пять раз скрещивались копья, и столько же раз Непемус отступал. Это означало, что мальчику, за которым он пришел, исполнилось пять лет и для него настало время начать жизнь среди воинов, учиться их мудрости, познавать законы племени и чащи.
Этим мальчиком был я.
До того времени я жил в шатре родителей под присмотром матери. Мою мать звали Та-Ваг - Белая Тучка, потому что у нее светлые волосы - такие светлые, каких не было ни у одной женщины нашего племени.
Я ее младший сын. Брат, которого я еще не знал, и сестра, которая вместе с матерью до сих пор смотрели за мной, больше похожи на отца. Как и у него, у них черные со стальным отблеском волосы и глаза темные, как у братьев амук бобров.
Только у меня волосы и глаза матери. Может быть, из-за этого сходства, а может быть, потому, что я был самым младшим, я стал ее любимцем. Она заботилась обо мне больше и ласкала нежнее, чем другие женщины своих сыновей.
До этого дня - и еще много месяцев спустя - меня, как и всех маленьких мальчиков, называли просто ути - малыш. Имен у нас еще не было. Имя нужно было завоевать, и часто оно доставалось не только потом, но и кровью.
Как каждый ути, я мечтал о празднике Удаления, после которого я должен был отправиться в лагерь Молодых Волков под присмотр старых воинов. Там вместе с другими мальчиками нашего племени я буду учиться читать волчьи следы, делать каноэ из березовой коры, расставлять силки на тропках выдры, на лету попадать стрелой из лука в дикую утку. Там я познаю законы чащи и обязанности воина. Там стану я взрослым.
Вы меня, конечно, поймете. Я не только мечтал, а просто с нетерпением ждал той минуты, когда перед входом в наш типи прозвучит пение воинов, раздадутся звуки бубнов и шум трещоток из черепашьих панцирей.
Однако, когда я услышал шаги Непемуса у входа в типи, меня охватил страх. Я знал, что расстаюсь с моей матерью, что много лет не увижу ее глаз, не услышу ее голоса. Я не смотрел в ее сторону, чтобы не расплакаться, как моя сестра Тинагет - Стройная Береза.
Когда шкура у входа раздвинулась и передо мной встала громадная фигура Непемуса, я забыл обо всех своих мечтах про лагерь Молодых Волков и службу воина. Я хотел броситься к матери и в ее объятиях спрятаться от посла грозного, незнакомого мира.
Но Непемус не оставил мне времени ни на плач, ни на отчаяние. Он схватил меня за руку, и я очутился между ним и колдуном, оторванный от матери.
Так я сделал первые шаги к новой жизни на утоптанном, скрипящем от мороза снегу. Перед глазами замелькали пучки волчьих и медвежьих скальпов, трещотки из оленьих копыт, висевшие на руках Горькой Ягоды. Я стоял лицом к солнцу, и меня до самого сердца пронизывала холодная дрожь.
И тут я позабыл свой страх, исчезла всякая мысль о слезах из-за разлуки с матерью. Ведь я ступил на новый путь и не поверну с него назад.
Непемус показал мне шатер, где я должен был ждать минуты, когда мы отправимся в дальнюю дорогу. Ведь лагерь Молодых Волков находился далеко от селения.
