Мишин застыл на месте, приходя в себя после стремительного броска и удара при падении. За это время вояка привел себя в порядок и отошел от места, где только что облегчался. Было ясно, что здоровенному энергичному парню в тягость переминаться с ноги на ногу в горной глуши, где противника нет и неизвестно, когда он появится. Ему бы туда, где стреляют и хрипят, сталкиваясь в рукопашной.
Он бы там. себя показал.
Потоптавшись на месте, солдат неожиданно присел на корточки. Зачем Мишин не понял. Присел, и все. Может быть, что-то увидел на земле, может, что-нибудь уронил и решил поднять. Короче, присел совсем зря. Такие вольности 'спецы' противнику не прощают.
Мишин оттолкнуся от земли, рванулся к чужой широкой спине. Рукоятка ножа лежала в ладони твердо и плотно...
На левом фланге засады Зоран посадил двух братьев-мусульман, которые, по отзывам их командира, были неплохими бойцами. Как любые парни, получившие в руки оружие, те горели желанием совершать подвиги во славу пророка и во имя Аллаха. Они заняли удобную позицию, замаскировали ее и внимательно следили за местностью, лежавшей перед ними.
Старание окупилось сторицей. Неожиданно для себя солдаты заметили двух человек, которые двигались в их сторону по редколесью.
По-умному надо было бы поставить в известность о противнике командира, но зачем это делать, если чужаков всего двое, идут они по открытому месту, а ты с оружием укрылся в кустах? Выстрел для острастки, команда:
'Руки вверх!' - и готово! Командир получит не доклад, а живой товар.
Лукин и Верочка, держась на расстоянии двух шагов друг от друга, быстрым шагом пересекали поле. Они стремились побыстрее достичь кромки леса и прикрыть продвижение остальных.
Лукин почувствовал опасность инстинктивно. Позже, анализируя происшедшее, он мог рассказать, что заметил легкое шевеление кустов, услыхал неясный вдох или шепот, осторожное щелканье предохранителя на оружии. Но в тот момент он первым делом предпринял действие: подскочил к Верочке, которая держалась справа от него, подсечкой сбил ее с ног и сам, уже падая, полоснул из автомата по месту, где шевельнулся куст.
Было слышно, как за переплетением ветвей в листве раздался тяжелый глухой звук, такой словно куль картошки швырнули в орешник.
Падая, Верочка ударилась о землю локтем.
Импульс электрического тока - неприятный и сильный - пробежал по ее руке к плечу. Она лежала на животе, а со спины на нее навалился Лукин, жилистый, крепкий. Положение их выглядело смешным и двусмысленным.
Чтобы выйти из него с достоинством, надо было что-то придумать. Верочка нашлась мгновенно.
- Ну мужики у нас! - Она проворчала это со всей силой осуждения. - Даже бабу на спину повалить не могут!
Лукин с такой же быстротой огрызнулся:
- Потренируюсь, может, и получится.
На опушку, выломившись из кустов, выскочил душман. Он остановился, широко раздвинув ноги, и рубанул из автомата. Он не видел цели и даже не догадывался, что противник у него буквально под ногами, и палил только для устрашения - обычная глупость, свойственная необстрелянным новичкам.
Лукин скатился с Верочки, упал на бок и отсек три патрона в упор.
Душмана отбросило в сторону. Ноги скользнули по росистой траве, тело опрокинулось на спину, нога в большом ботинке с потертой подошвой оказалась у самого лица Верочки.
Только теперь Верочка по достоинству оценила грубость Лукина, которую поначалу восприняла с такой сердитостью.
Она поднялась, сняла затвор с предохранителя, быстро шагнула в кусты. В чаще орешника увидела второго душмана. Тот лежал, согнувшись крючком, уткнувшись лицом в землю.
Проходя мимо Лукина, Верочка задела его плечом.
- Спасибо, Алеша...
Лукин бросил на нее быстрый взгляд:
- А ты, мать, мягкая...
Крюков легко понял, что группа вышла во фланг позиции тех, кто готовил им встречу.
Иначе появление в глухой горно-лесистой местности вооруженного подразделения, которое устраивает засаду, объяснить было нельзя.
Обращала на себя внимание тщательность маскировки, с которой солдаты укрыли огневые точки, а также количество боеприпасов, приготовленное на случай боя.
Двадцать минут 'спецы' наблюдали за противником, пока не раскрыли его позицию.
Вглядываясь в расположение засады, Крюков обнаружил ее главную слабость. Точно не зная, с какого направления появится противник, командир моджахедов расположил отряд фронтом на запад и подставил свои фланги под удар.
- Заходим с тыла, - подал команду Крюков. - Пошли. Все разом!
Лукин ударил длинной очередью по ближайшему душману, залегшему у корней векового дуба. 'Хеклер и Кох' в бешенстве дернулся.
Латунные стаканчики стреляных гильз вылетели вправо вверх, ударились о камень, торчавший из земли гнилым зубом, глухо зазвенели. Этот звук показался Лукину неожиданным, и он на миг отвлекся, чтобы посмотреть, откуда исходит звон.
Все пули, выпущенные прицельно, попали в противника. Они легли кривой строчкой поперек спины, оставив на ней кровавый след.
Из-за кустов кизила на проплешину выскочил автоматчик и обалдело закрутил головой. Он не знал, откуда ждать опасность. Ничего не заметив, душман повел оружием и полоснул очередью трассирующих пуль по подлеску. На Лукина посыпались листья и ветки, срезанные с кустов. Возьми противник прицел чуть пониже...
Демин, двигавшийся левее Лукина, выстрелил в моджахеда, который в рост стоял, укрываясь за стволом вяза.
Демин не сомневался, что попал, но человек не упал. Он повернулся на пятках и побежал туда, откуда в него стреляли.
Демин хотел дать вторую очередь, но не успел. Душман остановился и тут же рухнул вниз лицом.
С правого фланга ударили автоматы Крюкова и Мишина. Им ответили. Завязалась перестрелка.
Лукин выскочил из-за камня, за которым залег. На всякий случай быстро поменял рожок магазина, хотя в старом еще оставались патроны. Перебегая от дерева к дереву, поспешил в ту сторону, где воздух пороли автоматные строчки.
Поспешность едва не привела к несчастью.
Когда Лукин пробегал мимо толстенного вяза, из-за его ствола вывернулся душман. Он вскинул оружие. Демин заметил рывок Лукина и подстраховал его. Находясь в двух шагах от противника, он приподнял автомат над головой так, чтобы очередь пошла круто вниз. Рванул спусковой крючок.
Пули, врубившиеся в поясницу душмана, распотрошили живот, превратив внутренности в кровавое месиво...
Зоран, раненный в руку, остался в живых один. Он стоял перед русскими, стараясь определить, кто из них старше по положению, выбирая между Крюковым и Лукиным. Ему показалось, что если правильно угадать командира, то проще будет выторговать жизнь.
Обратился к Крюкову:
- Господин! Я здесь не самый главный.
Вот он - наш начальник. - Зоран кивнул в сторону Вуячина, лежавшего ничком рядом со своим псом. - Он.
Мишин шагнул поближе, встал позади пленного и подколол его ножом в ягодицу.
- Лаж. - Он зло произнес легко запомнившееся слово. - Ложь!
Зоран понял: оправданиям никто не поверит. Диверсанты - жаль они их не перестреляли, - знают, кто был командиром и чьи приказы исполняли остальные. Понял и мгновенно изменил тактику:
