- Сегодня вечером попробую склеить фрагменты.
- А раньше чем занимался? Шары в бильярд гонял?
- Ничего себе шары! - Безмен даже обиделся. - Будто не знаешь, чем мы сейчас занимаемся! Завал же полный с документами! Если бы я не помогал Барановичу, он бы с места не сдвинулся. Сам же говорил, что надо дышать в затылок! Еще и посматривать, чтобы ничего не уплыло на сторону. Попробуй-ка приватизировать в несколько дней такую громаду, как «Харбин»! Да ещё этот твой вундеркинд пробовал приставать.
- Что за вундеркинд?
- Да с идеей насчет зарубежных афер. Обучение за границей…
- Помню, - я отмахнулся. - Дай ему пару ребят и пошли подальше. Пусть сам свой хлебушек маслицем смазывает. А «Харбин» переключай на Луку. Пусть и Каротин, жирная задница такая, подсуетится. Криминал оставляйте Макарычу. Он работает напрямую с безопасниками… Да! Поручи Утюгу опекать его. Так сказать, на всякий пожарный.
- Тогда чем заниматься мне?
- Твое задание - прежнее. Попытайся соедини воедино тот долбанный фильм, бригаду Флопа, здешних жмуриков и РУОП.
- Это что же? Майора Костикова тоже записал подозреваемые? - брови Безмена скакнули вверх.
- Для полной картины сие не помешает. Все может быть. Людям нынче верить нельзя. Словом, работай! Если что-то начнет проясняться, немедленно сообщай. Все понял?
Кивнув, Безмен поднялся, прижимая к животу пухлую папочку, выскользнул из кабинета. Я усилил звук и придвинулся к Гансу вплотную.
- С «синими» предстоит дуэль.
- Дуэль? - Ганс нахмурился. - Это плохо.
- Боишься «синих»? С твоими-то морячками!
- Дело не в силе. За ними авторитет, идея… - Он поднял на меня глаза. - Я так понимаю, есть какая-то новая информашка?
- Считай, что есть. Мороз и Бес списаны. Вчера кто-то добавил к ним Капрала. Бочку покатят теперь на нас, и, судя по всему, покатят организовано. Чувствуется третья лапа.
- Но если это менты грохнули Капрала, какого рожна «синим» ссориться с нами?
- А ты сумеешь братве доказать, что это менты запачканы, а не мы? - я фыркнул. - Тем более, что в «Харбине» у них тоже была своя доля. Нас уже поссорили, соображаешь?
- Но можно ведь поделиться!
- Разумеется, можно. Не обеднели бы. Только был бы толк, а его, боюсь, не будет. Точнее, будет, но не тот, на который мы рассчитываем. К примеру, на Дина, на тебя и меня придет оплаченный зеленью заказ. Да ещё найдут профессионалов издалека - международной квалификации. Мечтаешь о такой перспективке?
Ганс замотал головой.
- На фиг такую мечту?
- Вот и я не мечтаю. А ждать этого надо не сегодня, так завтра. Пока живы обиженные.
- Морячки подустали, босс.
- После отдохнут, Гансик. Это можешь гарантировать твердо! Всех наградим по-царски. Плюс внеочередные отпуска. А пока в срочном порядке выходи на Соху Красоватого. Есть для него дельце. Хватит отсиживаться по берлогам, пусть поработает.
- Найти-то найдем, это не проблема. Но что он должен делать?
- А вот что… - Вторя скрипкам и гитарам французов, я неспешно выложил начальнику охраны часть своего плана. Парень он был сметливый и искушенный, однако на этот раз проняло и его.
Глядя на начальника своей охраны, я вновь и вновь убеждался, что в этом мире все мы чрезвычайно одиноки - худые и толстые, мерзавцы и честные, дикие и глупые. Ганс был своим до корней волос, но и у него имелась некая пограничная черта, переступив которую, я выходил из сферы его восприятия.
Так отцы не понимают детей, а дети - своих старших. Ипатьев. Синдром гражданской воины…
В конце концов, с планом моим Ганс согласился, но только потому, что иного выхода у него не оставалось.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Я в знак протеста каждый день
Играю фугу «До Минор» перед экраном!
Ламуан Моречее
Нет, она совсем не казалась зеленой соплюшкой! Настоящая женщина-жрица! Не бестолковая нимфетка, не перебивающая желание хищной ненасытностью вамп, - самая настоящая жрица! И тело её прижималось к моему, заполняя все пазухи, не оставляя ни клеточки свободного пространства, при этом не пеленая руками и ногами, чего я терпеть не мог, предоставляя полную свободу маневра. Она не знала, но чувствовала, как себя держать и вести. Олицетворенная природа, не обезображенная старческими пятнами цивилизации.
Самое забавное, что в отличие от Елены её нельзя было назвать красавицей. Та самая половинчатость лица, которую я подметил в первую нашу встречу, угадывалась и в фигуре. Стройная спина и ровные плечи волею природы оказались усаженными на крестьянский ширококостный стан. Все равно как какая-нибудь шахматная королева! Длинная скрипичная шея плезиозавра, переходящая в безразмерное тулово… То есть, о безразмерности речи, понятно, не шло, однако ножки Надюха имела вполне эаурядные. Куда там до Синди Кроуфорд! Уверен, в самом периферийном конкурсе обнаженки она не одолела бы и первого тура. Тем не менее, распаляла меня эта девочка сказочным образом. Возможно, театральная приглаженность Елены давненько поднадоела мне, превратившись в инородный груз. Надюха была своей - и внутренне, и внешне. Ее скифская дикость мне импонировала, уличная вульгарность притягивала, как магнит. Таким, скорее всего, был и я сам, отчего получалось некой подобие симбиоза. В партнере мы зачастую и любим самих себя. Кого ещё нам, законченным эгоистам, любить? Так что особого открытия я не делал. Кажется, нашу странную общность понимала и сама Надюха, хотя в перерывах между любовными утехами, не стеснялась осыпать меня бранью. Черт его знает почему, но мы были друг другу нужны, и даже ругань её меня практически не задевала.
- Уже удираешь?
- Убегаю, Надюха!
- Беглец!
- Не беглец, а делец. У дельцов всегда мало времени.
Я торопливо одевался, а она разгуливала вокруг меня кругами, распевая выдумываемое на ходу:
- Ты не беглец и не делец, ты просто-напросто подлец… И зачем все это нужно, ты можешь мне объяснить?
- Не зачем, а кому!
- И кому же?
- Наверное, нам обоим.
- Да уж, связалась со сволочью и сама стала такой, - Надюха сокрушенно вздохнула и тут же повисла у меня на шее. - Ох, и гад же ты. Ящер! Приходи поскорее, ага?
Такая вот была у нас любовь! Прямая и откровенная, как лезвие бритвы. И никаких Павлуш,
