Оля, благодаря которой и было достигнуто равновесие, молча поглощала хурму. Говорил, в основном, Комов. Он по-прежнему утверждал, что никакого отношения к исчезновению Олега не имеет
- Он в последнее время как-то притих. Может быть, надоело дурака валять?
- Допустим, - нехотя произнес Лев. - Но в гимназии ты не один учишься. Плюс учителя. Ни с кем из них стычек не было?
- Стычек? - задумался Комов. - Вроде бы нет. Правда есть в нашем классе некая дама...
- Кто такая?
- Да так, дура одна.
- А поподробнее?
Что мог сказать Комов о Юле Гуляевой? Немногое... Собственно, он уже ее охарактеризовал. Если еще точнее - красивая дура.
Лев, глядя на выражение лица Комова, подумал: 'Не потому ли ты так говоришь, что ей на тебя наплевать?' и проникся преждевременной симпатией к этой самой Юле Гуляевой.
Сердце в трауре вижу, и зверь
Заползает в охрипшую грудь.
Черным выкрасить красную дверь
Умоляю себя: 'Не забудь!..'
из песни(12)
Устав звать Олега Мохова. Шуйский затих. Уже минут двадцать они бродили по подвалу, добрались, наконец, до металлической двери, к сожалению - крепко-накрепко закрытой. Никакого замка, однако, видно не было. Даже замочной скважины. Зато щели между дверью и кирпичной стеной были широкие, хотя и не настолько, чтобы протиснуться через одну из них.
- Кажется, с той стороны прижато, - вслух подумал Шуйский.
- Навалимся, что ли? - тоскливо предложил Бург. От минутного всплеска его активности и следа не осталось. Да и какие в этой темноте следы?
- Навалимся, - отозвался Шуйский.
Но дверь не поддалась. Как будто это была стена, обыкновенная металлическая стена, к которой можно прижаться, по которой можно провести рукой, ногой или даже любопытным носом, но сдвинуть ее с места - затруднительно. Да что там - затруднительно... Есть двери в форме стен, а есть стены в форме дверей. Есть люди в форме военных и военные в форме людей... Но не об этом речь. Они потолкались у дверей минут пять, погремели, потыкали фонариком во все щели и слегка успокоились. Посовещавшись же - решили возвращаться. Похоже, их миссии сегодня не суждено закончиться успешно.
Но сделав несколько шагов в обратном направлении, Шуйский наступил на что-то мягкое. Подумалось - не на дохлую ли крысу? Спешно убрав ногу, он направил фонарик вниз и обнаружил, что это не крыса и тем более не мышь. Под ногами лежал шарф, причем - был он, кажется, весь в крови, и отступившее чувство опасности немедленно вернулось.
- Что случилось? - вновь перешел на шепот Оскар Александрович.
- Шарф...Весь в крови...
Шуйский осторожно нагнулся, помня о больной пояснице... На шарфе виднелись какие-то буквы. Вглядевшись получше, он прочел 'Спор... Спор?.. А-а. 'Спартак'. Ну конечно же, 'Спартак' Москва. Обычный красно-белый шарф, а кровь только померещилась.
Шуйский мысленно обозвал себя подходящими словами и взял находку в руки.
- Вы не помните, носил ли этот Мохов шарф? - спросил он.
- Кажется, носил, - неуверенно произнес Оскар Александрович. Все стало ясно. Надо было быстро подниматься наверх и сообщать кому следует о находке.
Они безболезненно добрались до поворота, свернули направо. Вновь предстояло боком двигаться мимо нагромождения парт. Угроза оказаться под завалом была не меньше, чем в первый раз / проклятые высокие потолки со сводами, позволяющие составлять парты почти до небес. Интересно, кто и, главное, каким образом вознес парты на такую небывалую высоту?/
Но двигались они все же быстрее, чем полчаса назад. Несколько метров - и они вырвались на свободу, как будто вернулись из древнего мира в новую эру, где жизнь, может быть, и не лучше, но как-то привычнее.
Ночной сторож куда-то запропастился. Наверно, все еще слушал музыку, развалившись в учительской на диване, в качестве колыбельной выбрав почему-то альбом Шуйского. Но сторож мало интересовал обоих: им нужен был директор гимназии Ходунов.
- Мирослав Афанасьевич? - взволновано спросил Бург, схватив телефонную трубку, но еще не набрав номер.
Шуйский ненавязчиво напомнил Бургу правила пользования телефонным аппаратом.
- Ну конечно же...
Оскар Александрович догадывался, что именно ответит ему директор. Ведь в вверенном тому учебном заведении / образователь ном учреждении/ 'подземных ходов не числится'.
Предчувствия Бурга не обманули. Ходунов поднял крик, причем такой, что на шум прибежал ночной сторож Леха, кулаками протирая глаза.
- Война?! - закричал он испуганно.
- Да нет... - махнул рукой Шуйский. - Это наш директор по телефону разговаривает.
- А где он? - спросил сторож, оглядываясь.
- На том конце провода - вздохнул Шуйский, сочувственно поглядев на покрасневшего Оскара Александровича.
Но как ни кричал директор, ему пришлось согласиться, что находка шарфа кое-что значит. После некоторой заминки было решено обратиться в службу спасения, организованную в городе несколько месяцев назад. Точнее, в городе одновременно появилось сразу две, а то и три одноименные службы, отчего люди точно не знали - куда звонить. Но это было все-таки лучше, чем жить вообще без службы спасения.
Оскар Александрович позвонил почти наугад, и вскоре в гимназии воцарилось некоторое оживление, плохо сказавшееся на настроении ночного сторожа Лехи, между прочим - внука вахтерши Марфы Семеновны. По искаженному лицу Лехи было понятно, что он твердо знает - спать ему сегодня никто не даст.
Первым в гимназию приехал директор. Он до такой степени был мрачен, что на первом этаже пришлось включить дополнительное освещение.
Через несколько минут появился завхоз Смертин и завуч по воспитательной работе Алла Евгеньевна Воронина. Оскар Александро вич совсем скис. В последнее время вид Аллы Евгеньевны пробуждал в нем нехорошие чувства,
Через час на 'Жигулях' первой модели примчалась служба спасе ния. Из машины вышли три молодых парня в спортивных куртках.
- Это у вас обезьяна в дымоход залезла? - спросил один из парней.
- Какая обезьяна? - выпучил глаза директор.
- У нас, у нас... - неожиданно подтвердил Оскар Александрович. - То есть не совсем обезьяна и не совсем в дымоход... Но, в общем вы не ошиблись.
- Ну тогда показывайте...
Пока спускались в подвал, Шуйский успел спросить Бурга:
- Причем здесь обезьяна?
- Я где-то читал, что служба спасения охотнее выезжает на помощь животным, чем людям. Вот и решил перестраховаться...
- А вы больше газет читайте... Уж не в 'Первой ли молодости' такую ахинею пишут?
- Да, кажется там.
- Понятно.
Тут Шуйский подумал, что положительную рецензию на его альбом тоже 'Первая молодость' опубликовала.
Тем временем все, включая Аллу Евгеньевну и ночного сторожа Леху, спустились в подвал, для разминки наступив несколько раз на грабли, но избежав серьезных потерь.
