Степанов копался в справочниках по американским корпорациям; британская школа аналогов казалась ему интересной и не до конца еще понятой современниками.
Отчего, думал Степанов, и Мари Кровс словесно, и несколько провинциальных американских газет в статьях с разных сторон, исходя из разных, видимо, посылов, трогают имя Дигона именно в связи с Гаривасом?
Он искал и нашел в старых документах дело Чарльза Уилсона, министра обороны в кабинете Эйзенхауэра. Именно он, доверенный человек группы Моргана, один из блистательных президентов 'Дженерал моторс', резко сломал свой прежний курс, выступил за ограничение гонки вооружений, обвинил в политической слепоте своих коллег по правительству, а затем подал в отставку.
Подоплека неожиданной смены ориентиров стала понятной значительно позже - это была одна из форм скрытой драки за власть в Вашингтоне между империями Морганов и Рокфеллеров. Если человек Моргана настаивает на необходимости 'мирных переговоров' с русскими, на развитии с ними добрых отношений, на прекращении военного психоза, значит, по логике вещей, именно Морганы лучше всего чувствуют настроение народа, значит, им и надлежит получить ключевые позиции в администрации; ничто 'просто так' за океаном не делается, за всем, коли поискать, сокрыт глубокий и тайный смысл.
Степанов нашел документы и об одном из лидеров республиканцев Гарольде Стассене. Связанный с тем же Морганом, именно он, Стассен, начал в свое время громкую кампанию против братьев Даллесов - государственного секретаря Джона и директора ЦРУ Аллена. В подоплеке этого скандала, в который были втянуты крупнейшие политики и журналисты, была та же схватка Морганов с Рокфеллерами.
Но это драка на Уолл-Стрите. А существует глубинное могучее, противоборство банкиров Юга и Среднего Запада против твердынь банковского Нью-Йорка. Группа Джанини требует поворота Вашингтона к Латинской Америке за счет западноевропейской активности. Отчего? Видимо, банки Юга и Среднего Запада не успели закрепиться в Западной Европе, им необходим новый рынок, Латинская Америка и Азия, они хотят получить свой профит, они готовы к сражению против 'старых монстров' Уолл-Стрита, которые захватили все, что можно было захватить, и в этой их борьбе со старцами заручились поддержкой и генерала Макартура, и могучего сенатора Тафта.
'Дигона выталкивают на первый план, - подумал Степанов, именно так; слишком уж выставляют напоказ. Кому это выгодно? Поди найди; не найдешь, старина, такое становится ясным после того лишь, как закончено дело, когда оно стало историей'.
Степанов отчего-то вспомнил, как Гете объяснял пейзажи Рубенса. Его собеседники верили, что такая красота может быть написана только с натуры, а великий немец посмеивался и пожимал плечами; такие законченные картины, возражал он, в природе не встречаются, все это плод воображения художника. Рубенс обладал феноменальной памятью, он природу носил в себе, и любая ее подробность была к услугам его кисти, только потому и возникла эта правдивость деталей и целого; нынешним художникам недостает поэтического чувствования мира...
'Имею ли я право в данном конкретном случае с Лыско, который отчего-то - так, во всяком случае, утверждает Мари Кровс' - поднял голос против дигонов, воображать возможность некоей коллизии, в которой до конца не уверен, ибо не имею под рукою фактов? Наверное, нет. Я ведь не пейзаж пишу, подумал Степанов, - я пытаюсь выстроить концепцию, отчего произошло все то, что так занимает меня, и чем дальше, тем больше'.
Он хмыкнул: ничто так не обостряет и страдания, и одновременно высшие наслаждения, как активная работа ума, будь она трижды неладна; хорошо быть кабаном - пожрал, поспал, полюбил кабаниху, вот тебе и вся недолга...
22
Из бюллетеня Пресс-центра:
'Выходящий в Париже журнал 'Африкази' опубликовал статью, посвященную политике администрации Рейгана в Центральной Америке, и комментарий известного экономиста, профессора Вернье: 'Когда в первые дни вьетнамской войны усилия американцев подавить движение сопротивления с помощью тактики 'борьбы с подрывными элементами' провалились, Вашингтон попытался обеспечить себе победу с воздуха, осуществляя систематические бомбардировки районов, которые якобы находились под контролем Национального фронта освобождения. Поскольку сегодня в Сальвадоре борьба с подрывными элементами оказывается столь же малоэффективной, Вашингтон вновь планирует меры, которые должны компенсировать военные неудачи на земле. Сальвадорская авиация все чаще проводит рейды и бомбардировки; разрабатываются планы, направленные на расширение американского авиационного присутствия в районе. Нет сомнения, что подобный метод приведет лишь к увеличению числа жертв в Центральной Америке, но будет иметь не больше успеха, чем когда-то в Юго-Восточной Азии.
Хотя президент Рейган обещал, что не станет 'американизировать' войну на сальвадорской земле, он сделал это в форме, которая не отрицает возможности военных акций американцев в Центральной Америке.
'С 1979 года, - отметил недавно сенатор от штата Коннектикут Кристофер Додд, - мы затратили на Сальвадор более миллиарда долларов, и к чему это нас привело?'
Вернье заключает свой комментарий весьма пессимистично: 'Белый дом не считается со своими западноевропейскими союзниками, планируя 'старую политику новых канонерок'.
23
14.10.83 (9 часов 05 минут)
Инспектор Шор подвинул фрау Дорн, секретарю покойного Грацио, чашку кофе.
- Я заварил вам покрепче... Хотите молока?
- Нет, спасибо, я пью без молока.
- С сахарином?
- Мне не надо худеть, - сухо, как-то заученно ответила женщина.
- Тогда погодите, я поищу где-нибудь сахар...
- Не надо, инспектор, я пью горький кофе.
- Фрау Дорн, я пригласил вас для доверительной беседы... Однако в том случае, если в ваших ответах появится то, что может помочь расследованию, я буду вынужден записать ваши слова на пленку. Я предупрежу об этом заранее. Вы согласны?
- Да.
- Пожалуйста, постарайтесь по возможности подробно воспроизвести ваш последний разговор с Грацио.
Женщина открыла плоскую сумочку крокодиловой кожи ('Франков триста, не меньше, - отметил Шор, - а то и четыреста'), достала сигареты, закурила; тонкие холеные пальцы ее чуть подрагивали.
- Он позвонил мне что-то около одиннадцати и попросил срочно, первым же рейсом вылететь в Цюрих, там меня встретят, ему нужна моя помощь, прибывают люди из-за океана, беседа будет крайне важной... Вот, собственно, и все.
- Какие люди должны были прилететь из-за океана?
- Кажется, он упомянул 'Юнайтед фрут', но я могу ошибиться...
- Спасибо, дальше, пожалуйста.'
- Это все...
'Это не все, - отметил Шор, - разговор-то продолжался более семи минут'.
- Как вам показался его голос?
- Обычный голос... Его голос... Только, может быть, чуть более усталый, чем обычно... Господин Грацио очень уставал последние месяцы...
- Жаловался на недомогание?
- Нет... Он был крайне скрытен... Как-то раз сказал, что у него участилось сердцебиение накануне резкой перемены погоды... Но потом врачи провели курс югославского компламина и ему стало значительно легче...
- Он не жаловался на здоровье во время последней встречи?
- Нет.
- Следовательно, попросил вас прилететь утренним рейсом, и на этом ваш разговор закончился?
- Да.
- Вы живете одна?
- С мамой.
- А кто подошел к телефону, когда он позвонил вам? Матушка или вы?
