мы не хуже итальянцев!
И всему пляжу стыдно стало, что такую ерунду себе позволить не можем. Но никто добровольцем не вызвался. Стесняются. Говорят, каждый должен начать с себя. И на мои плавки смотрят пристально.
Вернулся в гостиницу и сказал себе: «Если не ты, то кто?» Тренировался до утра. Семь потов согнал. Не знаю, сколько килограммов сбросил, но плавки сами сваливаются. Причем, опять-таки в номере отлично получается! Надо опробовать в боевых условиях при народе. Вызвал по телефону коридорную, мол, плохо мне, умираю. Через полчаса старушенция приползла. «В чем дело, почему ночью будите?» — «Сейчас, — говорю, — бабуля, увидишь, потерпи!» Как я тренировочные штаны снял, бабка в крик: «Помогите!» Я ей шепчу: «Цыц! Будь патриоткой!» А она заходится: «Теперь это у вас патриоткой называется!» На ее вой вторая прискакала, тоже из конницы Буденного, и обе хором завели на два голоса. Только тут до меня дошло, что они про свою девичью честь вспомнили. Хоть и старые женщины, а все одно на уме, узко мыслят! Ну почему у нас так: если на машине, — значит, ворюга! Не пьет, — предатель! Брюки снял, — ухажер!
Я их успокаиваю: «Бабоньки, угомонитесь! Плевал я на вашу честь, тут речь о чести страны». Но бабули из номера дунули как молодые.
Лег в постель и увидел я сон: будто забросила меня судьба в тыл врага с важным заданием — снять плавки, показать, где у нас раки зимуют. Операция удалась. Снял плавки в Париже, водрузил на Эйфелеву башню. И французы увидели, что мы такие же люди, как все!
Тут я проснулся и сказал себе: «Саня, сегодня или никогда!»
Пришел на пляж, и чувство такое, будто за мной вся страна стоит и на мои плавки смотрит.
— Граждане! — крикнул я — Соотечественники! Сейчас у вас на глазах, как бы невзначай, я сниму плавки, надену шорты. Попрошу всех мужественно не обращать на это никакого внимания. Вы же видели в музеях шедевры мирового искусства без ничего! Смотрите на меня, как на обыкновенный шедевр. Приготовились! Внимание!..
И тут народ пополз от меня в разные стороны, будто я сейчас гранату метну.
Как потом докажу, что произошло снятие? Пока свидетели не расползлись, содрал, наконец, проклятые плавки вместе с кожей! Чуть руку не вывихнул!
— Ура! — кричу. — Полюбуйтесь, граждане!
А народ в песок зарылся полностью, как ящерки в «Мире животных». Я чье-то ухо откопал, кричу: «Дружок! Высунь глазок!»
А из-под песка голос: «Не мешайте людям загорать! Уйдите с солнца!»
Слава богу, один человек не побоялся взглянуть правде в глаза! Это вы, товарищ милиционер! Как я вас опознал на пляже без формы? Так по кобуре же на плавках!
В отделение? С удовольствием! Вот она, гарантия свободы личности: я без плавок, рядом вы с кобурой! Нет, шорты надевать не буду принципиально! За что же я мучился? Пусть все видят, что мы не хуже итальянцев! А может, кое в чем их и превзошли!
Феличита
Хватились Терехина только в пятницу, когда Валентина Павловна клянчила по тридцать копеек, в этот раз на ДОСААФ. Деньги отдали все, даже Купцов, который принципиально давал только на похороны.
Подсчитали все, что собрали, вычли из того, сколько обязаны были сдать, — тридцати копеек не хватало! Недостача была в размере одного человека-взноса. Кого именно? Батюшки, Терехина нету!
— Погодите, а сегодня он был на работе? А вчера?
— Вроде бы нет…
— Что значит «вроде бы»?! Вы же с ним рядом семь лет! А кто его видел последний раз?
Никто Терехина последний раз не видел.
Ничего себе номера! Позвонили домой.
Жена удивилась:
— За ним в понедельник заехали ночью, сказали: «Ничего с собой не берите, срочно в командировку!» И увели в пижаме. Что-то случилось?!
— Во женушки пошли! Мужа уводят ночью в пижаме, а она: «Что-то случилось?»
— Выходит, пропал человек?!
Обзвонили больницы и морги. «Не поступало тело гражданина Терехина? Такое светловолосое, в пижаме?» Увы, в пижаме никаких тел не поступало.
В милиции сказали:
— У нас и так забот по горло! Пропали перчатки жены начальника отделения. Объявлен всесоюзный розыск. Так что ищите своими силами. И постарайтесь найти тело не в нашем районе.
В конце дня позвонила супруга Терехина и нарыдала полную трубку:
— Пропал Коленька мой! А в среду получка! Кто же получит деньги за мужа! Как жить без него, без доверенности, не представляю!
Как могли, ее успокоили. Сказали: «Куда бы человек ни пропал, к получке вернется. Тем более премия!»
Забросив работу, все дружно вспоминали, какой это был человек, Терехин! Такой порядочный, такой скромный, такой незаметный, что толком его никто не мог вспомнить! Да, замечательный был человек!
И вдруг обнаружили письмо на имя директора:
«Мы, нижеподписавшиеся, похитили сотрудника вашего Терехина Н. И. Для возврата товарища придется скинуться на выкуп в размере тысячи долларов в любой валюте и положить деньги под сосну у беседки на 46-м километре Выборгского шоссе. Если таких денег не будет, пеняйте на себя и положите под ту же сосну триста рублей, две палки твердокопченой колбасы, три бутылки коньяка, соль и сигареты кончаются.
С уважением. Ваши похитители».
Во, ребята дают! Сперли человека, семья без кормильца, страна без труженика, ДОСААФ без взноса, — и после этого еще колбасу им отдавай! Совсем мафия обнаглела! Ну правда, просят за Терехина не жалкий червонец, а тысячу долларов! Как за миллионера какого-то! Ценят людей, подонки, не то что наша бухгалтерия!
А Валентина Павловна сказала:
— Мы с него тридцать копеек, а они за него тысячу долларов! Интересно, какой подоходный налог с такой суммы?
— Да с такой суммы я бы любой подоходный отдал! — крикнул Митьков.
Все сотрудники высыпали в коридор, и гвалт поднялся, будто стая ворон налетела на хлебную корку. На доске объявлений уже висела фотография Терехина в черненькой рамочке, а ниже аккуратные буковки соболезнования. Опять постарался художник Миша Хорьков. Его оперативность наводила на мысль, что он загодя приготовил некрологи на всех сотрудников.
Сразу вызвались добровольцы, готовые немедленно отправиться на поиски Терехина хоть к черту на рога, с сохранением оклада, естественно.
Человек пять предложили тут же содрать с себя кожу для пересадки Терехину, всего за два дополнительных дня к отпуску.
Предложенная кем-то резолюция: «Надо что-то решать, товарищи!» — была принята единогласно.
Первым естественным желанием было собрать мигом деньги, продукты и выкупить товарища по работе. Вторым естественным желанием было собрать деньги и колбасу с сотрудников отдела Терехина, которые сроднились с ним за годы совместной работы. Те возмутились до глубины души:
— А разве Терехин не был одинаково близок и дорог всему коллективу?! К тому же раньше работал он в пятом отделе! Кто дал вам право лишать их возможности спасти человека?!
Кто-то крикнул:
