Прижавшись щекой к щеке, Ита зашептала в самое его ухо:
– Это Он впустил в меня стужу, заморозил ледяным жезлом… И теперь я не смею предать Его даже в мыслях, даже когда Он спит, иначе адское пламя охватывает меня всю, – я словно Его щупальце. А еще… мне все время хочется крови, это сводит с ума!
Принцесса вдруг всхлипнула совершенно по-детски.
– Вот, теперь ты точно оттаяла, – улыбнулся Тэрик. – А кому служит Он?
– Выше Его – лишь Духи!
– Хорошо, – сказал Тэрик, – но если Дэв…
– Молчи! – в ужасе вскрикнула Ита. – Что ты наделал?!
– Что?
– Ты разбудил Его!!
Тело девушки вдруг скрутила жуткая судорога, а мигом позже ее кожа стала снежно-белой, обжигающе ледяной. В панике Тэрик рванулся, но тонкие щупальца уже обрели нечеловечью мощь и все глубже вминались в его плоть, раздирая когтями кожу. Задыхаясь, юноша взглянул принцессе в лицо и не поверил: прекрасные черты неуловимо изменились, и теперь глазами Иты на него безучастно взирал Черный Спрут, предводитель Тайного Воинства. И главный враг Тэрика.
– Хороша западня? – рокочущим басом спросила девушка, и Тэрик ужаснулся ее вытянувшимся клыкам. – Наконец ты попался!
Недавние смерчи на ее теле превратились в клокочущие водовороты – с неумолимой силой Тэрика затягивало в них, грозя разорвать на части жестокими судорогами.
– Тебе не выиграть у меня, Дэв, – выдавил Тигр, с трудом раздвигая удушающие кольца. – Рано ли, поздно, но я достану тебя – жди!
– Правда? – не поверил тот. – А ты успеешь? Оглянись!
Послушно Тэрик повернул голову и обомлел. Из-за багровых штор в комнату просачивались стылые тени. Они были здесь все: рослые двойняшки Мэд с Филом, изящный Сид, миниатюрная Юка, четверка юных крепышей-Спрутов, симпатичные девчушки-полукровки, – общим числом двенадцать, полный набор. Начинался их очередной Сон, а посреди просторного стола уже дожидалась увязшая в капкане жертва, полная теплой крови.
Зарычав, Тэрик изо всех сил уперся в худые плечи колдуньи, но страшные объятия разжимались медленно, слишком медленно. Тогда он вдавил скрюченные пальцы в шею Иты, готовясь вырвать ей горло.
– Ну давай! – хрипло рассмеялся Спрут. – Это же просто!
Однако Тэрик, проклиная себя, уже раздвигал непослушные пальцы.
– Ты не сможешь ее убить, – со странным сожалением заметил Дэв. – А значит, убьют тебя. Прощай, Тигренок!
Бледные фигуры оборотней уже сгрудились вокруг стола, наставив пустые глаза на сочащуюся из многих ранок кровь. И тут, неожиданно для себя, Тэрик впился ртом в ненавистные ему сейчас губы и присосался накрепко, глубоко проникая языком. Две враждебные стихии наконец сцепились – во влажной тесноте сращенных полостей – и вспенились яростными вихрями, каждая силясь втянуть в себя другую. В следующий миг Тэрик накрыл ладонями снежные холмики принцессиных грудей, образуя новые сцепки, и сразу, не раздумывая, вогнал пылающий жезл в леденящую воронку самого жуткого из ее водоворотов, на этот раз отпустив себя полностью. Мгновенно жезл погрузился на всю глубину. С его конца сорвался, бешено кружась, горячий смерч, с гулом ввинтился в узкую горловину и на чудовищной скорости ринулся к месту смыкания морозильных ходов. С налета смерч ударил снизу по трем меньшим водоворотам, и тотчас Тэрик отчаянным усилием словно вывернул их наизнанку. И замкнулось кольцо наслаждения, обжигающий буйный вихрь закружился по слившимся телам, стремительно расплавляя стужу. Вся кожа Иты пошла темными пятнами, она припадочно задергалась, словно пригвожденная в четырех местах.
«Что вытворяет он!» – растерянно пророкотал в сознании Тэрика чужой голос. В тот же миг струйка огненного вихря прорвалась в обнаруженный канал, устремившись в неизвестность. С опозданием канал отпрянул, будто опаленное щупальце, а вместе с ним убрались из тела принцессы последние клочья холода. Заклятие спало наконец!
Задыхаясь, Тэрик приподнял голову. Юные Спруты вповалку лежали вокруг стола, блаженно досматривая свой последний Сон. А под Тэриком стонала и всхлипывала темнокожая девушка, раз за разом сотрясаемая сладкими судорогами. Нежными ладонями, подошвами она гладила истерзанную его спину, время от времени принимаясь неутоленно раскачивать таз. Затем вдруг тормозила его взмахи, стискивая ствол упругими кольцами. Наконец ее обессиленные щупальца ссыпались с Тэрика.
– Пить! – прошептала Ита едва слышно. – Все горит внутри…
Молча Тэрик подставил ей свои пораненные плечи, и девушка жадно слизала с них кровь, пополам с потом, – дурные привычки уходят не сразу. Но остаточный этот пожар затушился быстро, и вскоре Ита заснула, словно выключилась.
Совершенно опустошенный, Тэрик поднялся с нее и стал одеваться, с трудом усмиряя дрожь в пальцах.
«Теперь я чую тебя, Дэв, – с вялым торжеством подумал он. – Жди!»
И вдруг услышал прямо над собой негромкий мелодичный смех.
2
Холодея, Тэрик вскинул голову. В затянувшем потолок тумане сияла дыра, через которую изящными мостками были переброшены две обнаженные, безупречно женственные ноги, а меж приподнятых коленок светилось улыбкой дивное лицо под высокой короной. Это было словно нечаянное оконце в облаках, и небесная царица манила Тэрика к себе холеным пальчиком. Потом к его ногам развернулся трос, выпав из дыры, и больше Тэрик не колебался.
С воспрянувшей живостью он взмыл по тросу к потолку, благоговейно протиснулся между точеными ногами и уселся на краю люка, одним быстрым взглядом охватив вокруг все.
Как же тут было чудесно! Во все стороны простирался сад со многими уютными озерцами и ручейками, изящно окаймленными золотыми берегами, а между ними землю устилал упругий зеленый ковер. Старые деревья прямо от грунта распадались на могучие, причудливо выгнутые ветви, сплетаясь в вышине в общую исполинскую крону. А в сплошной листве мелькали разноцветные плоды, в большинстве Тэрику неведомые. И над всем этим великолепием сияло лазурью бездонное небо, в центре которого пылал ослепительный шар, пробиваясь жаркими лучами даже в густую тень.
Всемогущие Духи! – поразился Тэрик. – Сколько же новых красок появилось в мире, пока я блуждал по темным норам. Я добрался уже до голубой – а что осталось?
Но тут его взгляд остановился на хозяйке заоблачного рая, и все сторонние мысли отлетели прочь. Ибо она впрямь походила на царицу каждой линией своей, каждым жестом – при том, что почти весь ее наряд составляли украшения. От радужно сверкающей короны плотный каскад ожерелий спускался по высокой шее к покатым плечам, накрывая их подобием драгоценной кольчуги. От ожерелий золотой ручеек стекал в ложбинку меж налитых грудей, разливаясь затем искрящимся маревом вокруг прогнутого стана, слишком хрупкого для таких спелых плодов. Крутые бедра охватывал по самому верху узорный поясок, целомудренно раздаваясь лишь на лобке и ответвляя полоску в промежность. А завершали облачение спиральные браслеты, обвивающие гладкие руки и стройные голени женщины, – впрочем, на указательном пальце еще присутствовал скромный перстенек, слегка диссонирующий с общей нарядностью. Невесомые эти покровы наверняка не уступали прочностью доспехам, и такой стиль безопасной наготы был Тэрику знаком – только здесь его даже не пытались скрыть под одеждой.
Небрежным жестом царица велела Тэрику убраться из дыры, и едва успел он поджать ноги, как провал между ним и прекрасной хозяйкой затянулся. Вдруг оказалось, что они сидят друг к другу вплотную, почти смыкаясь коленями, и стоит протянуть руку… Вспыхнув, Тэрик оторвал взгляд от ее беспечно выпирающих грудей, всмотрелся в чарующее лицо, благосклонно улыбающееся случайному гостю. И тут ему стало жарко
