для священников и политиков важное умение, а он все-таки был и тем, и другим.
И я рассказал, как меня «стерли» из нашей реальности. Как я стал таможенником. Посетил чужие миры. Потом решил докопаться до правды – кто же все-таки управляет функционалами. Как попал в Аркан, как на меня стали давить, как убили девушку, в которую я влюбился, как меня попытался убить друг, как я узнал, что он куратор, как я снова скитался по мирам, как мы с Котей помирились и решили действовать вместе…
Нам дважды приносили чай и кофе – я пил кофе, а кардинал предпочел чай. Поставили на столик вазочки с фруктами и орешками. Недовольно поморщившаяся девушка в форме от Микеланджело сменила мне пепельницу.
Изредка кардинал задавал вопросы. Я не удивился тому, что его очень заинтересовал Аркан, но почему-то его любопытство вызвал еще и Янус. А вот моим миром и Верозом он не интересовался. Неужели на Земле есть агенты Тверди?
Наконец я выдохся. Судя по сумеркам за окном, проговорили мы часов пять-шесть, не меньше.
– Интересная история, – сказал Рудольф. – Очень интересная… Итак, ты – бывший функционал с какими-то непонятными остатками способностей, и твой друг – куратор, главный функционал Демоса, с частично утраченными способностями, хотите… – Он сделал паузу. – Весь вопрос в том, чего именно вы хотите. Защититься от Аркана и стать обычными людьми?
– А возможно ли защищаться от Аркана, будучи людьми? – вопросом ответил я. Весь предварительно продуманный план разговора вдруг показался мне наивным и неправильным.
– Но ведь мы – смогли.
– Но как? Как вы находите порталы в ваш мир, как определяете эмиссаров Аркана? Нет, я не допытываюсь, – торопливо уточнил я. – Не считайте, что я хочу чего-то разведать… хотя хочу, конечно, но не это главное. Но объясните, как и почему вы победили Аркан? Вы не обязаны мне верить, но ведь вы можете сказать что-то, для арканцев не тайное, что поможет нам в борьбе?
– Опять же вопрос – к чему приведет ваша борьба, – вздохнул кардинал. – Кирилл, наш мир, волей ли Бога, кознями ли дьявола – да, я допускаю и последнее, ведь дьявол ограничен и не всеведущ, он мог желать нам зла, но милость Господа обратила это зло в добро… так вот, наш мир – религиозен.
– Уже заметил, – не удержался я от иронии.
– А вера в Бога всегда имеет в себе еще одну составляющую – веру в дьявола. Да, именно, Марко рассказал мне про ваш разговор… Мы всегда были готовы к чему-то подобному. К искушению. К тому, что к нам придут – и посулят златые горы, а взамен попросят лишь расписаться кровью на бумажке… Поэтому мы и узнали о функционалах. Те, к кому приходили, иногда рассказывали. А те, кому рассказывали, – верили. И мы стали искать выход. Ваш мир любит бездушные машины. У нас все случилось по-другому, мы меняли живое вокруг нас – растения, животных… мы не трогали только себя. И наша биологическая наука сделала то, чего пока не может ваша технология, ваши компьютеры, лазеры и космолеты… – Он выговорил эти слова четко, но они все равно звучали как-то чужеродно. – Мы создали то, что позволяет видеть чужаков…
Кардинал поднял руку к лицу. Коснулся кончиками пальцев глаза, поморгал, будто снимая контактную линзу.
И протянул ко мне ладонь с блестящим комочком трепещущего прозрачного желе.
– Что это? – прошептал я.
– Неофициально это называется «глаз ангела», – ответил кардинал. – А официально – «спектрально- анализирующая линзовая медуза». Это действительно медуза… точнее, ее предки были медузами. Крошечный комочек прозрачной плоти из волн мирового океана. Вначале ее пытались приспособить в качестве обычных очков. У вас есть такие штуки из пластиковой массы.
– Контактные линзы, – кивнул я, не отрывая взгляда от медузы. Трогать ее не хотелось, да кардинал и не настаивал. Он снова вернул комочек протоплазмы в свой глаз, поморгал.
– В качестве замены очков медузы не прижились. Очень уж нежны и дороги. Они могут прожить несколько месяцев, если их регулярно выпасать в аквариуме с питательным планктоном, но все равно очень и очень нежные существа… Зато выяснилось, что, изменив их должным образом, можно увидеть скрытое ранее. Например – тепло.
– Обалдеть, – только и сказал я, глядя в глаза кардинала. Теперь понятно, откуда задорный молодой блеск. – Живые инфракрасные очки…
– А можно увидеть и более тонкие световые волны. Ультрафиолет, так?
Я кивнул. Я уже ничему не удивлялся.
– Так вот одна из разновидностей «глаза ангела» позволяет отличать функционалов от обычных людей. Функционалы излучают сложные гармонические колебания. Это излучение идет от головы, точнее – от гипофиза. Экранировать колебания обычным образом невозможно… мы надеемся, что невозможно. Бывшие функционалы вроде тебя меняют свой спектр излучения, но тоже остаются не-людьми.
– Возвращаются обратно, но не до конца?
– Нет. Переходят в какое-то третье состояние.
– А что за излучение? Радиоактивное, электромагнитные волны…
– Нет. – Кардинал улыбнулся. – Нет. Но это уже те вопросы, на которые я не стану отвечать. Даже если поверю тебе до конца. Ты можешь быть другом, но и друг способен предать или выдать информацию под пытками.
– Я и не настаиваю, – с обидой сказал я. – Так… интересно стало. А порталы? Ну, не только порталы, вообще – функции?
– Они тоже излучают, – небрежно сказал кардинал. Слишком небрежно, чтобы это было сказано случайно.
– Они… живые? – воскликнул я.
– А как вы думаете, молодой человек? Если за ночь какая-то старая каменная башня вырастила вам мебель и покрасила стены, то как это получилось? Маленькие сказочные гномики постарались?
Меня передернуло. Потом я сказал:
– Тогда «поводок» функционала…
– Это его пуповина, – кивнул Рудольф. – Невидимая энергетическая пуповина. Если отойти слишком далеко, то она рвется.
– Но для младенца это означает рождение…
– А для функционала тоже. Полная свобода.
– Зато все способности исчезают!
– А у младенцев много способностей? – ответил кардинал вопросом.
– Бывшие функционалы способны вырасти во что-то другое?
Рудольф погрозил мне пальцем:
– Не увлекайтесь ассоциациями. До определенного предела они полезны, помогают нам понять происходящее, но потом начинают запутывать. Знаете, как я обычно объясняю простому невежественному человеку феномен Троицы?
Я пожал плечами.
– Я говорю так: глядя на небо, мы видим солнечный диск. Так же мы способны узреть и даже понять Христа, его человеческую составляющую. При этом нам кажется, что Солнце не очень-то и большое и крутится вокруг нас. Но на самом-то деле Солнце – огромно, и это Земля вращается вокруг него. Так и мы, люди, на самом-то деле соотносимся с Христом… Идем дальше. Солнце видится нам диском, но это исполинский шар. Так и Бог для человеческого взора доступен лишь малой частью, которая ослепляет нас. Не в наших силах объять его во всей полноте… И еще – даже если мы закроем глаза, перестанем видеть Солнце – все равно мы почувствуем его лучи, его тепло – всей кожей. Так и Дух Святой пронизывает все мироздание.
– Э… толково, – осторожно сказал я. – Кажется, даже мне стало чуть понятнее!
Кардинал засмеялся:
– Спасибо. А вот один простой человек, выслушав мое объяснение – я тогда был рядовым священником, – подошел и спросил: правильно ли он меня понял, что Господь – большой и круглый?
– Ясно. Функционалы, сорвавшись с поводка, ни в кого не вырастают…
