Она тоже встала, обняла его на прощание и проводила до двери. Но едва он отъехал от дома, она погасила свет, рухнула в постель и мгновенно уснула. Она явно не была «совой».
Но были и те, кто любит ночь, для кого послеполуночные часы наполнены вдохновением. Пока Райан и Даллас обсуждали Кертиса Фарджера, Серый Джо проснулся в двуспальной кровати рядом с Клайдом, услышав, как хлопает кошачья дверка.
Он спрыгнул с кровати и пробежал через гостиную к двери. Кисуля сидела на крыльце, играя пластмассовой дверкой, а Дульси растянулась рядом с ней на коврике, наслаждаясь прохладой ночного ветерка. Минуту спустя они уже бежали по городку мимо тускло освещенных магазинов, огибая вазоны с декоративными деревьями, прошмыгивая через палисадники у дороги. Морской проспект был пуст и безлюден. Свадебная вечеринка закончилась, и полные угощений столы, и люди вместе со своими фонариками исчезли, словно их сдуло морским бризом. Кошки бежали без остановки, пока не очутились высоко на холме, где пышная трава колыхалась длинными волнами. Они гонялись друг за другом, освобождая свои головы от избытка голосов, избытка смеха, от избытка человеческих проблем. Одни в ночи, они носились по зарослям, ничего не боясь и ни о чем не заботясь, смеясь и поддразнивая друг друга.
— А вот я тебя! — Затем шипение и игривое ворчание, и голоса, почти человеческие, но не громче шепота. — Не поймаешь!
— Ах ты, бездомная бродяжка.
— Кто последний добежит до дерева, тот собачий корм! Дульси взлетела на громадный дуб, стоявший под звёздным шатром на вершине холма. Почтенный исполин раскинул свои узловатые кривые ветви, подставив их порывам ветра. Кошки резво вскарабкались по его ветвям, словно матросы по качающейся мачте, и уселись, глядя на холмы, которые сбегали вниз. Древние складки земли, которые здесь оставались всё ещё совершенно дикими, не тронутыми человеческой цивилизацией. А вдали над океаном повис острый серп луны. Дульси любила воображать, что звезды, среди которых плыла эта лунная лодочка, были глазами вознесшихся на небо кошек, покинувших этот мир задолго до них.
Ветер стих. Кошки замерли, прислушиваясь.
Наступила такая тишина, что они могли слышать дыхание друг друга, и в этой тишине до них долетел иной звук.
Кто-то бежал по склону, топча высокую сухую траву. Судя по его сопению, зверь был немаленький.
Высоко над землей они были в безопасности от собак и койотов. Но кугуары умеют лазать по деревьям. И теперь в слабом свете новорожденной луны они разглядели бегущую тень. Зверь был ростом с пуму, крупный и быстрый, то и дело появлялся и исчезал в разросшихся на склоне садах.
Но бежал он не как пума.
— Собака, — прошипел Джо. — Это всего лишь собака.
Однако зверь был крупным и бежал целеустремленно, словно охваченный каким-то наваждением. Он что, охотился на них? Учуял свежий кошачий след? В ночной тишине его сопение было столь отчётливым, а намерения столь очевидными, что кошки предпочли забраться повыше в темную крону дуба.
В противовес общепринятому мнению, некоторые собаки довольно ловко могут лазать по таким раскидистым деревьям, как это. Им не раз приходилось видеть, как охотничья собака в пылу погони за енотом сама взбирается на дерево. Дульси озабоченно посмотрела на Кисулю, поскольку волновалась за малышку.
«Однако она уже не маленькая», — вдруг поняла Дульси. Только сейчас она заметила, что Кисуля уже не котёнок. Теперь она была размером с Дульси и, похоже, продолжала расти. И Дульси хорошо знала по их шуточным потасовкам, что мышцы малышки тверды как камень. Кисуля тем временем точила когти о грубую кору и смотрела на бегущую внизу собаку горящими глазами, словно дожидалась удобного случая спикировать вниз на собачью спину и разодрать незваного гостя на мелкие клочья.
Казалось, только вчера Джо и Дульси нашли её на Вельмином холме – крохотный комочек, кожа да кости – испуганную, постоянно гонимую более крупными сородичами и оттого вечно голодную. Это было странное существо: сейчас она могла умирать от страха, а спустя секунду безрассудно и дерзко бросалась в новое приключение.
Но с тех пор прошёл год. Год назад Джо увидел свалившийся с утеса автомобиль и нашёл в нем мёртвого водителя. Год назад Люсинда Гринлоу похоронила своего убитого мужа и влюбилась в его дядю Педрика. А потом Люсинда вышла за него замуж, они забрали Кисулю к себе и отправились вместе с ней путешествовать. Малютка была в таком волнении – шутка ли, увидеть весь мир! Однако очень скоро ей пришлось вернуться – бедняжку моментально укачивало в машине. Трижды Гринлоу предпринимали попытки взять её с собой и трижды привозили полумертвую Кисулю обратно.
И поэтому почти год назад Люсинда навсегда отдала маленькую пёструю кошечку Вильямс, а пожилые новобрачные со спокойной душой отправились путешествовать.
«А ведь она выросла», — подумала Дульси грустно. Этот факт вкупе с буйным и непокорным нравом Кисули внезапно заставил Дульси почувствовать не только одиночество, но и острую тревогу.
Если малышка почувствовала, что она уже взрослая и ей не нужно подчиняться старшим, что тогда она может наделать?
Дульси глядела с ветки на большого пса, который словно тень сосредоточенно бежал по их следу, и к нормальному кошачьему страху перед незнакомым зверем примешивался весь тот страх который накопился в ней за этот чрезвычайно странный день. Страх перед трагедией, которая чуть не произошла. И страх от той безрассудной отваги, с которой Кисуля бросилась предотвращать белу.
Жизнь вдруг показалась Дульси огромной и непреодолимой. Она почувствовала себя совершенно растерянной. Она, Джо и Кисуля – одни в этом необъятном мире. Непохожие на своих сородичей, не совсем кошки, но и не люди, наделённые талантами тех и других. Может, они и впрямь были, как сказал однажды Джо, просто шуткой великого кошачьего творца? Может, он создал их напоследок только лишь ради непонятной забавы, для собственного развлечения?
Ей в это не верилось.
И почему сегодня ночью её мысли столь пугающи? Этот ужасный взрыв расстроил её больше, чем казалось вначале.
— Он уходит, — сказал Джо, всматриваясь в удалявшегося вниз по холму пса. Они глядели ему вслед, пока тот не исчез среди коттеджей. Все собаки на улице залаяли. Собачий лай сопровождал перемещение зверя, квартал за кварталом, в сторону города. Местные псы единодушно решили разнообразить свою скучную жизнь, радуясь любому новому развлечению.
Когда пёс исчез и лай умолк, кошки спустились с дерева и отправились на охоту. Бесшумно двигаясь в ночной тишине, было несложно вспугнуть кролика в высокой траве, загнать и убить его. Еда на свадьбе была чудесной, но она ни в какое сравнение не шла с великолепной свежей крольчатиной. В три часа утра, судя по бою часов на башне, эхом разлетевшемуся по окрестным холмам, они уселись в траве, чтобы разделить между собой третьего кролика. И в этот момент тишину прорезали два далеких выстрела.
Кошки прекратили есть.
Этот звук мог быть просто автомобильным выхлопом но вряд ли. Они не слышали, чтобы какая-нибудь машина проезжала по улицам. А приподнявшись, чтобы выглянуть из высокой травы, они нигде не увидели отблеска фар. И звуки были резче – более отрывистые, чем приглушенный взрыв при выхлопе. Они слишком хорошо знали звуки выстрелов, потому что не раз слышали их возле тира в полицейском участке. Кроме того, Джо и Дульси знали их по собственному опыту – им самим довелось быть мишенями – и этот опыт повторять не хотелось.
Эхо отразилось от склонов и затерялось среди домов. Даже чутким кошачьим ушам не удалось определить, откуда точно шел звук, но совершенно точно – из северной части городка. Они поглядели на редкие огни в той стороне, высматривая зажёгшийся или только что потушенный в доме свет, но не заметили никаких изменений.
Больше выстрелов не последовало, и кошки направились вниз – к дому, к безопасности. Они, конечно, любили приключения, но глупыми не были. Однако, пересекая небольшой парк над шоссе №1, они
