– Очень смелое наблюдение.
– С Девять все в порядке?
– Как никогда раньше. Она в безопасности, под присмотром, занята честной работой. Ходят слухи, что Ларон был казнен на Гелионе как священник-Метролог, а затем его вернули к жизни с помощью Серебряной смерти.
– Именно так.
– Как это случилось?
– Я видел все своими глазами, но с расстояния. Чтобы успешно функционировать, Серебряной смерти необходимо здоровое тело. Поэтому пришлось исцелить Ларона от смерти.
– Однако. Сначала эта штука убивает целый континент, а потом исцеляет от смерти. А как насчет Тореи? Может, ее тоже вернут к жизни?
– Сомневаюсь.
– Но почему Ларон? Варсовран знал, что он был вампиром?
– Нет. Он просто нашел человека с перстнем ордена Метрологов на пальце. Варсоврану нужен был кто- нибудь для публичной казни, а никого другого под рукой не оказалось.
– И что, в сумятице никто не удосужился проверить его личность?
– Во время войны сумятица – вещь обычная. Варсовран ударил его топором в грудь, не зная, что маленький лгун уже давно мертв и рана для него ничего не значит. Затем на него надели Серебряную смерть. Когда Варсовран запустил свое магическое оружие, рана Ларона исчезла, он смог подняться с земли и заговорить. Никто, кроме меня, не заметил, что он в сознании, хотя Мираль уже скрылась за горизонтом. Серебряная смерть вернула его к жизни. У него теплая кровь, он засыпает и пробуждается по собственной воле, но осталась едва ли десятая часть прежней силы.
Друскарл откинулся назад и скрестил руки на груди, размышляя над рассказом Ферана. Будущее вдруг показалось ему довольно радужным.
– Как ему удалось сбежать?
– Начнем с того, что я хороший пловец.
– То есть ты доплыл до места, где затонула «Лунная тень», когда солнце зашло, а отлив достиг максимальной точки. Кто был с тобой?
– Норриэйв, Хэзлок, Д'Атро. Эти трое уцелели. Хейндер и Марток были убиты во время нападения эскадры Варсоврана.
– И почему ты теперь оказался в твердыни Варсоврана?
– Вероятно, именно сюда привезут Серебряную смерть.
– Отобрать у Варсоврана это оружие не легче, чем заново приделать мне яйца.
– После стольких лет в уксусе, боюсь, их не стоит присоединять к живому телу. И все же… все же есть способ завладеть Серебряной смертью. Если бы мы смогли действовать быстрее, то опередили бы его в Ларментеле. Нам еще может представиться такая возможность.
– На Гелионе?
– Здесь. Огромная армия северных королевств Акремы уже в пути, скорее всего, она появится под стенами Диомеды к концу следующего месяца, – Феран указал рукой на гавань. – Если Варсовран использует Серебряную смерть, чтобы сокрушить мятежный дворец на островке, командующие и короли, возглавляющие коалиционные войска, почти наверняка скажут: «Извините, ошибочка вышла» – и поспешат по домам. Именно тогда и появится шанс первыми добраться до Серебряной смерти.
– Но Варсовран и его люди так густо нашпигуют тебя стрелами, что едва ли кому-то удастся отличить тебя от огромного морского ежа.
– Нет. Не думаю. Мне довелось наблюдать за Серебряной смертью на Гелионе. Она защищает себя и своего повелителя, целая армия не сумеет убить Варсоврана, пока рядом с ним стоит эта штука. Но чтобы создать огненные круги, оружие должно покинуть тело, в которое оно входит. В этом его уязвимое место, вот что дает надежду. Ты заинтересован в том, чтобы мне помочь?
– Не исключено, – ответил Друскарл, пристально глядя на Ферана.
Когда евнух покинул таверну, он еще раз взглянул на восток, где за горизонтом лежал Гелион. Серебряная смерть опять могла оказаться в пределах досягаемости.
Небо было затянуто облаками, скрывавшими Мираль, а Ларон лежал, раскинув руки, прямо на мостовой. Он знал, что у него совсем мало времени, но боль, скрутившая тело, заполнила и его мысли. Вниз по улочке сгорбившийся человек пересчитывал монеты в свете фонаря. Юноша пополз. Примерно в метре он нашел свой опустевший кошелек. Внутри остался лишь кусок стекла – обломок из руин Ларментеля. Ларон его подобрал и пополз дальше.
Потом он уткнулся в закругленную деревянную поверхность. Вокруг лежали и стояли бочки: разбитые и уже починенные. Бочки. Его пальца лихорадочно ощупывали и простукивали эти огромные емкости. Он отчаивался и в то же время надеялся, что боги подлунного мира все же улыбнутся ему. И он нашел! Бочка, днище которой выбито и брошено внутрь. Он заполз в нее и сумел поставить вертикально.
Шаги приближались.
– Эй, где ты там? Тебе больно? Ничего, сейчас я с этим покончу.
Теперь среди бочек рыскал уже другой человек, охотник. Он толкнул бочку, в которой находился Ларон, и двинулся дальше, пиная валявшиеся повсюду обломки.
– Выходи, а то хуже будет, – теперь в голосе звучала неуверенность.
