недвижимость и рабов, и все это невозможно было унести с собой при сложившихся обстоятельствах. В седельной сумке у него лежало семьдесят золотых паголов, немного ювелирных изделий. Еще у него была лошадь и Сентерри. Девушка стоила намного дороже обычной рабыни; Д'Алик был уверен, что при удачном раскладе ее можно было бы продать за сотню паголов. После этого он мог бы укрыться в горах, где его знали под другим именем как почтенного виноторговца.
– Куда мы едем? – спросила Сентерри, когда они остановились на ночлег под скалистым уступом.
– В Урок, это на берегу Леира. Там меня ждет покупатель.
– Покупатель? И сколько он тебе заплатит?
– Сотню золотых паголов.
– Но… но мой отец даст тебе в тысячу раз больше, если ты вернешь меня ему.
– Ваше высочество, слухи о том, что мой помощник обесчестил вас, уже распространились за границу Хадьяла. Мой помощник. Вскоре это станет известно в Сарголане. Это означает, что силы всей империи будут брошены на то, чтобы поймать меня и насадить мою голову на копье. Принцесса обесчещена. И эта принцесса – вы.
– Но почему ты думаешь, что обвинять станут тебя?
– Я давал указания Торагеву обучать некоторых рабынь мастерству проституции. Так что я в любом случае буду виновен. Кроме того, он мертв – а я жив. А потому меня можно пытать.
– Твой помощник мертв?
– Да. Я убил его, ведь, забравшись на тебя, он ограбил меня на сотню тысяч паголов. Мой гнев не так легко умерить. Лиши меня возможности получить ту сотню паголов, которую я рассчитываю получить за тебя, и о последствиях лучше не задумываться.
Сентерри не приходилось сомневаться в том, что ее жизнь теперь висела на волоске, и Д'Алик мог в любой момент перерезать этот волосок. Стоило ему просто бросить ее одну в пустыню, и она, скорее всего, обречена.
– И кто меня купит?
– Богатый караванщик. Он хочет основать королевскую династию правителей пустыни и обещал мне сотню золотых паголов за любую женщину королевской крови, если она будет детородного возраста. Будешь хорошо вести себя, с тобой и обращаться станут по-хорошему, как с настоящей королевской особой, вот увидишь.
Сарголанская боевая галера «Волнорез» стояла так, что ее можно было разглядеть от маяка Гелиона. Она встала на якорь, стравив едва ли не сто метров якорного каната, чтобы удержаться в потоке океанского течения. Один из кораблей Варсоврана стремительно миновал ее – его задачей было проверить, точно ли держат позиции суда оцепления, плотным кольцом окружавшие остров, не превышает ли расстояние до берега установленные десяти миль. Никто не делал тайны из того, что второй огненный круг должен обрушиться на Гелион через 64 дня после первого, на самом деле это известие широко распространялось агентами Варсоврана. Император считал, что чем больше будут бояться его могущества, тем лучше. Как раз в тот момент, когда торейский патрульный корабль ушел в ночную тьму, кольца Мираль коснулись горизонта. Матросы сняли с лодки Ферана маскировочное покрытие.
– Рявкнул Феран. – Борта ненамного толще пергамента!
Возможно, лодка была хрупкой, но зато невероятно легкой, а форма ее напоминала узкий наконечник копья. Защитный костюм Друскарла был аккуратно запакован и закреплен в лодке, потом туда осторожно спустились члены экипажа. Поверхность моря оставалась спокойной. Постепенно диск Мираль скрылся за линией горизонта, и только слабое зеленое сияние еще оставалось над водой. Феран и Друскарл заняли свои места столь осмотрительно, словно переступали через спящего крокодила, потом им передали весла.
– Мы должны вернуться через два часа после удара огненного круга, – сказал Феран, когда течение медленно повлекло лодку прочь от галеры. – При удачном стечении обстоятельств за нами не будет погони.
– Вы уверены, что после второго огненного круга Серебряная смерть рухнет на землю? – уточнил сарголанский капитан.
– Да. Это не просто демонстрация силы, – ответил Феран. – Варсовран тщательно заботится о том, чтобы не потерять контроль над этой штукой.
Феран и Друскарл взялись за весла, решительно направляясь в сторону Гелиона – прямо на маяк.
– Мы должны быть на месте через час, – проговорил Феран, едва переводя дыхание, но не переставая грести.
– Ты слишком много поставил на то, что Серебряная смерть упадет именно после этого удара, – заметил Друскарл.
– Если это не случится, мы просто будем прятаться в течение дня, а с наступлением темноты вернемся на корабль. Потом появится новый шанс.
– Ты так и не сказал, почему так уверен, что Серебряная смерть рухнет после второго удара.
Феран промолчал.
– Феран! По-моему, сейчас нет сомнений, что я ни с кем не смогу поделиться информацией.
– Все дело в земляных работах, – мрачно буркнул Феран.
– Земляные работы? Ты имеешь в виду те подводные укрытия, которые строили островитяне?
– Нет-нет. Из своего укрытия я видел, как наблюдатели Варсоврана размечали огромную дугу, пересекавшую перешеек между двумя частями Гелиона. Центр окружности расположен в нескольких десятках метров от бывшего храма Метрологов, Простейшие арифметические подсчеты показывают, что граница второго круга должна почти полностью прийтись на воду. Вспышка произойдет утром, а это еще и время прилива.
