– Как ты разыскал Кейлаша? – недоуменно спросил Конан. – Неужели следовал за нами через пустыню?..
– Нет конечно, – ответствовал жрец с присущим ему странноватым коринфийским акцентом. – Мой юный друг Мадезус попросил меня помочь тебе. Когда он пал под ножом убийцы, я сразу ощутил его гибель… – И Калетос поднял амулет, только что врученный ему Конаном: – Я следовал вот за ним.
– А лошади у вас есть? – спросил Конан. – Не пешком же вы меня обогнали!
– Твой друг расскажет тебе обо всем, – с улыбкой ответил жрец…
…И на глазах у изумленного Конана белые одеяния Калетоса начали сиять. Мало-помалу сияние стало нестерпимо ярким. Конан заслонился руками и плотно прищурился, пытаясь рассмотреть, что же происходит со старым священником.
До конца дней своих он никому не рассказывал о том, что предстало его глазам в следующий миг. Он увидел сквозь слепящий белый свет, как начало изменяться лицо древнего старика. Исчезли морщины, возникла величественная борода и длинные волнистые волосы. Только глаза, зеленые, широко расставленные, остались прежними.
Это был лик Митры, Повелителя Света. Конан узнал его. И склонил голову в присутствии бога.
Но прежде он успел заметить кое-что еще. Рядом с лучезарным Существом возникло еще одно. Оно прижимало к груди спасенный амулет и с улыбкой смотрело на Конана. Потом в его сознании прозвучал шепот Мадезуса:
– Мы благодарим тебя, Конан. Не горюй обо мне: мой дух упокоен. Я совершил в этом мире то, что должен был совершить… Счастливо, друг!
И оба исчезли в мгновение ока.
Конан, Кейлаш и Мальгореш не сразу обрели дар речи… Потом, очнувшись от потрясения, заговорили. Как оказалось, никто, кроме них, не видел ни сияния, ни всего остального.
Кейлаш тряхнул головой, пытаясь что-то понять:
– Я смутно помню, как Калетос отыскал меня в пустыне… Я бредил и был близок к смерти… Там были кони, или мне так показалось. Он отвез меня в храм, и жрецы занялись моей ногой. А когда я немного поправился и смог ехать верхом, мы сразу отправились сюда, в Иннасфалн…
– Точно! Только нынче утром приехали! – подтвердил Мальгореш. Конан спросил: Верхом?
– Ну… то есть да… – смущенно протянул Кейлаш. Чувствовалось, что собственные воспоминания вызывали у него все большее сомнение. – Мы снаружи их привязали…
– Когда я подошел, – сказал Конан очень серьезно, – там не было никаких лошадей.
Кезанкиец слегка побледнел. И некоторое время размышлял о случившемся, прежде чем заговорить.
– Разумному человеку, – сказал он наконец, – незачем впутываться в дела жрецов и волшебников!
Широко улыбаясь, он потянулся за кружкой. Конан поднял свою – и согласно кивнул.
