Эти странные итальянцы

противники, нежели построить что-либо самим.

К несчастью (а может быть, и к счастью) итальянский народ, как и римский плебс, вполне счастлив тем, что ему хватает «хлеба и зрелищ», и политические лидеры хорошо это знают. Недаром Италия проводит лучшие в мире чемпионаты футбольной лиги. Матчи, где блистают звезды мирового футбола, пришли на смену боям гладиаторов и представлениям в Колизее. Итальянцы не находят в этом ничего странного и продолжают жить в полной уверенности, что весь остальной мир устроен точно так же, не зря же говорят: «Мир – большая деревня».

Левые и правые

Ярлыки итальянских политических партий могут запросто сбить с толку. Либералы никогда в полном смысле слова либералами не были, социалисты – не совсем социалисты, не говоря уже о коммунистах, которые вовсе не коммунисты, а христианских демократов трудно назвать христианами, да и особым демократизмом они не отличаются.

Итальянцы, особенно левые, очень озабочены разграничением правых и левых. Так, проводятся дебаты, можно ли считать караоке правым уклонизмом и допустимо ли для левых нанимать прислугу. Но страсти постепенно угасают, так как люди все больше приходят к выводу, что далеко не все можно разделить на правое и левое, а даже если и удастся, суть дела от этого не изменится.

Референдумы

Время от времени в Италии проводятся референдумы по тому или иному важному вопросу, как-то: развод, аборт, ядерная энергия, применение пестицидов в сельском хозяйстве или количество телевизионных каналов, которыми позволительно владеть одному человеку. Таким образом, у итальянцев создается иллюзия, будто они участвуют в принятии важных политических решений.

Чтобы результаты референдума оказались действительными, необходим пятидесятипроцентный кворум. Поэтому, несмотря на все увеличивающееся число итальянцев, желающих стать на защиту все уменьшающегося числа животных и птиц, в референдуме по этому вопросу приняли участие только 45% населения, и новое законодательство не прошло. С другой стороны, итальянцы единым фронтом выступили за запрет перебивать рекламой художественные и документальные фильмы.

Бюрократизм

Все итальянцы убеждены в том, что долгие бюрократические процедуры совершенно необходимы, но только не для них, а для всех прочих. Ведь без бюрократизма «другие» итальянцы, чего доброго, примутся мошенничать. Более того – с итальянской бюрократической системой связано так много интересов власть имущих, что едва ли положение когда-нибудь изменится. Мало того, что государство получает огромные доходы от прохождения различных гербовых бумаг, вдобавок бюрократический аппарат – это сотни тысяч рабочих мест. Чем дольше длится та или иная юридическая процедура, тем в итоге меньше безработица.

К тому же если б не было проволочек, не было бы смысла подталкивать бюрократическую машину, и тысячи «galoppini » (неофициальные лица, занимающиеся ускорением волокиты) остались бы не у дел.

В Италии так много законов и министерских директив (чтобы жить согласно закону, итальянский гражданин обязан выучить 800 000 всяких правил и установлении), и они так разнообразны, запутанны и подчас противоречивы, что их применение парализовало бы любую бюрократическую процедуру. А поскольку даже мелкий государственный служащий обладает большой властью в том, чтобы принять, отвергнуть или задержать любое прошение, все буквально благоговеют перед ним, особенно если на нем служебный мундир. Да и сам государственный чиновник, надев мундир, становится олицетворением власти и ожидает почестей, положенных разве что коронованным особам.

К итальянской бюрократии надо иметь подход. Если вы не имеете подхода, бюрократ пальцем не шевельнет, чтобы помочь вам в вашем деле. А если имеете, он проявит необходимую гибкость и найдет приемлемое решение вопроса.

Каждый знает, что, если неуважительно отнестись к системе, обидеть какого-либо чиновника или обратиться не к тому «galoppino », ожидание затянется на годы. Чиновник способен при желании облегчить или осложнить вам жизнь. Так, один выходец из Калифорнии, который преподавал в итальянском университете, решил записаться на какие-то курсы. Он обратился в канцелярию, где ему сказали, что нужна копия диплома Калифорнийского университета с переводом, заверенным Итальянским консульством в Лос-Анджелесе. Съездив в Калифорнию во время летних каникул, он запасся необходимыми документами и снова обратился в упомянутую канцелярию. «Очень хорошо, – сказали ему. – Теперь нужна копия аттестата об окончании средней школы». Калифорниец пытался возразить, что без аттестата не смог бы поступить в университет, но безрезультатно. По словам чиновника, ему надо было снова ехать в Лос- Анджелес, брать копию аттестата, переводить на итальянский и заверять перевод в Итальянском консульстве. В конце концов пришлось пойти окольным путем, чего он всеми силами старался избежать, а именно: попросить старших коллег, чтобы те вмешались и как-то уладили дело в обход нижней инстанции.

К государственным служащим все относятся с уважением, чего нельзя сказать о государственном имуществе. Итальянец не считает это имущество своим и не чувствует необходимости охранять его. Дома у него обычно ни пылинки, а на улице он преспокойно бросает мусор, поскольку там за чистоту отвечает уже не он, а муниципалитет.

Мафия

Слово «мафия» теперь используют во всем мире для обозначения организованной преступности и злоупотребления властью. На каждом шагу мы слышим о спортивной мафии, о деловой мафии, о мафии в мире искусства и так далее, но моделью всем этим видам служит итальянская мафия.

В Италии мафия имеет разветвленную сеть органов, и власть каждого распространяется на строго ограниченную территорию. Основные ответвления мафии – это «camorra » в провинции Неаполь, «'Ndrangheta » («мысок сапога») в Калабрии, «cosa nostra » на Сицилии, но мафия остается мафией, как ее ни называй.

Во всех своих местных проявлениях мафия испокон веков была на Юге Италии образом жизни (а для некоторых – и смерти). Причина живучести мафии достаточно проста: при отсутствии действенного правительства это единственная организация, куда простой человек может обратиться, скажем, за разрешением на работу или на брак.

Итальянцев мафия пугает и одновременно завораживает. Они знают, что щупальца спрута достигли высших эшелонов политики и бизнеса, ведь мафии, как известно, ни в чем нет отказа, поскольку все имеет свою цену. Знают все и про кодекс omerta (молчания), и про то, что мафия непобедима, так как если отрубить гидре одну голову, на ее месте тут же вырастут новые, и чудище станет сильней, чем прежде.

Все считают мафию язвой на теле медленно разрушающегося итальянского государства. Итальянцы сжились с этим государством в государстве, которое поделило страну по своему усмотрению. Однако втайне люди надеются, что рано или поздно этот недуг удастся устранить, что будут найдены соответствующие