– Я знаю, что ты знатная леди, и ты, конечно, имеешь представление о том, как надо вести хозяйство. Я хочу, чтобы ты взяла в свои руки управление этим поместьем, пока все здесь не пришло в упадок.
– Почему ты решил, что я знатная леди? – спросила Эдива, с трудом произнося слова, потому что у нее пересохло в горле.
Норманн на мгновение задумался, потом ответил:
– Потому что если бы ты не считала, что это поместье, принадлежит тебе по праву, ты не осмелилась бы так бороться со мной.
– Ошибаешься, я всего лишь белошвейка из Фландрии, – сказала она, стараясь казаться испуганной.
Он приблизился к ней еще на шаг, пристально глядя на нее сверху вниз зелеными глазами.
– Ты не белошвейка.
– Тебе не понравилась моя работа? Что-нибудь тебя не устраивает?
Он приблизился еще на несколько дюймов.
– Твоя работа безупречна, но мне кажется, что ты умеешь не только шить.
Она гордо вздернула подбородок:
– А зачем мне делать что-нибудь еще?
По его лицу медленно расползлась улыбка, и он, протянув руку, прикоснулся пальцами к ее щеке.
– Насколько мне помнится, я нашел средство, позволяющее добиться послушания.
Эдива едва удержалась, чтобы в испуге не отпрянуть от него. Если она откажется помочь, то он нарушит их соглашение.
– Я сошью тебе новую одежду!
Его пальцы погладили прядь ее мягких золотистых волос.
– Я хочу, чтобы ты помогла мне и в другом.
Жобер смотрел на Эдиву так долго, что сердце ее затрепетало, словно пойманная пташка. Потом он обвел рукой комнату и сказал:
– Это твой дом. Не думаю, что тебе хотелось бы видеть, как все здесь приходит в упадок. Но это может случиться, если кто-нибудь не наведет порядок. – Он снова посмотрел на нее. – Женщины тебя послушаются. Они не будут притворяться, что неправильно поняли твои указания. И не попытаются обмануть тебя, пуская в ход женские уловки. Ты знаешь, какую работу они должны выполнять. И какую работу должны выполнять мастеровые и остальные слуги. Я уверен, что благодаря тебе хозяйство снова окрепнет.
Эдива глубоко вздохнула. С одной стороны, ей очень хотелось сделать именно то, о чем он просил. С другой стороны, она все еще считала, что должна любой ценой противиться всему, что бы он ни говорил.
– Откуда ты знаешь, что они будут по-прежнему слушаться меня? Все думают... все думают, что ты сделал меня своей любовницей.
– Они будут слушаться, я в этом уверен. Даже мои люди побаиваются тебя. Сомневаюсь, что какой- нибудь слуга или крестьянин осмелится возразить тебе.
– А что я получу, если приму твое предложение? – спросила Эдива.
Жобер улыбнулся:
– Ты будешь держать в своих руках все хозяйство и добиваться процветания Оксбери. Разве этого мало?
– И ты не станешь приставать ко мне? Он окинул ее насмешливым взглядом:
– До поры, до времени.
Эдива чуть не задохнулась от возмущения. Значит, он обманет ее! Но что она может сделать? Чем дольше удастся ей держать его на расстоянии, тем больше шансов, что братья что-нибудь придумают, чтобы захватить Оксбери и освободить ее от этого кошмара.
– А если я сбегу? – произнесла она, тоже улыбаясь.
– Тебя будет охранять один из моих людей.
– Даже ночью? Или ты будешь запирать меня на ночь? Его зеленые глаза блеснули.
– Ночью я буду спать рядом с тобой и сам буду охранять тебя.
Эдива вышла во двор и несколько раз глубоко вдохнула свежий воздух. Наконец-то она свободна.
Хорошо бы взобраться на сторожевую башню и окинуть взглядом долину, полюбоваться красками осеннего леса и блеском реки. Но она боялась, что человек, приставленный к ней для охраны, пожалуется своему начальнику, что она хотела убежать.
Эдива посмотрела на своего стража, окинула его дерзким взглядом. Это был тот же молодой рыцарь, который приносил ей еду и питье. Он покраснел под ее взглядом, но глаза не отвел. Может быть, он понял, что она не кусается. Он очень серьезно относился к своей обязанности и всюду следовал за ней по пятам, словно преданный щенок.
– Как тебя зовут? – спросила она на понятном ему языке.
Он удивился:
– Что?
– Назови свое имя, – повторила она. – Если ты будешь всюду сопровождать меня, мне надо знать, как тебя зовут.
– Меня зовут Роб, – сказал он. – Роб Ласкаль.
– А я – Эдива.
– Эдива, – повторил он. – Где ты научилась нашему языку? Нас здесь никто не понимает.
– Мой отец привез из Нормандии женщину, чтобы она учила меня.
– Это хорошо. Теперь ты сможешь помочь нам общаться с другими саксами.
Эдива разозлилась.
– Я согласна позаботиться о том, чтобы Оксбери оставалось процветающим поместьем. Но больше я ни в чем помогать норманнам не намерена. Вы по-прежнему остаетесь моими врагами!
Молодой рыцарь растерялся, что доставило Эдиве некоторое удовлетворение. Она не будет относиться к нему слишком строго, но и вольностей тоже не допустит.
Мгновение спустя Эдива осознала всю глупость своих гордых высказываний. Зачем ей разжигать в нем подозрения? Не разумнее ли усыпить его бдительность?
– Где все девушки с кухни? – спросила она. – Где прядильщицы?
Он пожал плечами:
– Я не знаю. Некоторые, возможно, еще спят. Мужчины... – начал было он и покраснел.
– Пусть их всех пришлют ко мне, – приказала Эдива. – Скажи, чтобы привели себя в порядок. Им приказывает их хозяйка.
Роб взглянул на нее и опустил глаза. Она видела его нерешительность. Подчинится ли он ее приказанию? Ведь это означает, что на какое-то время она останется без присмотра.
– Я буду здесь, – сказала она. – Даю слово.
Скоро все женщины собрались во дворе. Некоторые даже успели заплести косы, но большинство выглядело крайне неряшливо. Конечно, ими здорово попользовались рыцари. Но она не станет ругать их. Разве у них был выбор?
– За последние дни не выполнялось много работ, которые должны быть сделаны, – сказала она. – Теперь все изменится. Прежде всего необходимо привести в порядок общий зал. Когда закончим с этим, я скажу каждой из вас, что делать дальше. До наступления зимы предстоит еще немало потрудиться.
– А как быть... с ними? – почти шепотом спросила стройная кудрявая девушка.
– Норманны больше не будут приставать к вам.
– Что-то не верится, – сказала одна из женщин. – Как вам удастся заставить их оставить нас в покое?
– Хозяин норманнов дал мне право распоряжаться в поместье. Если его люди будут приставать к вам, скажите об этом мне. И я все улажу.
– Вот вы как сошлись с этим рыжеволосым гигантом! – раздался голос Голды, девицы с глазами, как у кошки, работавшей прядильщицей. Она выступила вперед, уперев руки в крутые бедра. – Он сделал ее своей любовницей. Зачем нам ее слушаться?
