– Езжайте, езжайте. – И Руис добавляет что-то по-испански.
Потом они с Полиной «под руку» движутся в кварталы развлечений, а мы с Бертом катим по Чамберс-лейн на юг.
– А вообще молодец парень, – изрекает Берт, – симпатичной девчонке в таком месте бродить без сопровождения – считай, акул дразнить. Схватят – и в секс-рабыни, опомниться не успеет.
– На глазах у патрулей и просто прохожих?
– Ну не прямо на глазах, конечно; а по заведениям патрульные шарить не станут. Они ж не муниципальная полиция, они приказы от Ордена получают.
– А что Орден?
– Так, ничего. Только власть и сила здесь у него, серьезная власть, и если при такой власти четверть города отдано под бордели с казино, где, разумеется, девочки работают добровольно и без всякого принуждения, – значит, Ордену такое выгодно. Кто ж будет портить дойную корову. На словах декларируется «свобода личности», а на деле сам понимаешь, какие личности имеют право быть свободными, а каким при попытке покачать права по этой самой личности конкретно врежут. И хорошо, если не прикладом.
Перед гостиницей делаем крюк через «Оружейный лабаз» – Берт покочевряжился, но вспомнил о витрине с ножами и согласился. Там я, пнув подальше жабу, закупаю четыре коробки пистолетных патронов сорок пятого калибра и два цинка натовской «семерки», подрастратился на полигоне и вообще – раз уж опытный Сай говорит «боеприпасов много не бывает», стоит иметь запас, чай, не на собственном горбу переть. На консервной жести продолговатых цинков – незнакомое клеймо изготовителя: меч, перекрытый шестеренкой… и, к моему немалому удивлению, русская маркировка: «Демидовскпатрон 7.62х51 НАТО (.308) М80 220 шт».
– Неужели здешнее производство?
– Оно самое, – кивает Билл. – Стальная гильза и русский порох, даже с магазинной наценкой дешевле орденских. Не под все стволы годятся, правда.
– У меня «фал», ты вчера видел, и еще «мадсен».
У Билла явственно дергаются усы.
– Покажи, а? Слышал не раз, но в руках не держал…
Да без проблем, хорошему человеку не жалко. Продавать не стану, как бы ни уговаривали – пускай его коллекционный образец, так я лучше эту коллекцию сам поставлю на полку и буду любоваться! Минут на двадцать вместе закапываемся в железо, наконец Билл качает головой.
– Большие были затейники эти датчане…
– Так как, будет он демидовские патроны кушать или ему чего получше подавай?
– Будет, эта механика все переварит, под старые пороха изначально сконструирована. Там специально регулятор стоит. Наставление-то есть?
– Под другую его же модель есть, по-русски на лаптопе.
– Ну вот в наставлении глянешь, как настраивать при долгой стрельбе. Насчет русских патронов не волнуйся, их и «фал», и «эм-четырнадцать», и «джи-три» потребляют за милую душу; про «болты»[40] и речи нет. Вот с «эй-ар-десять» возможны фокусы, она понежнее, чаще чистить приходится, а кое-какие ее цивильные клоны из нынешних, которые на самом деле – модная «эй-ар- пятнадцать» под старый калибр, еще капризнее и стальную гильзу не любят.
Да, не повезло обладателям красивых капризных винтовок. Готов им искренне посочувствовать – и еще искреннее порадоваться, что меня такие трудности миновали.
– А сорок пятого демидовского нет?
– Ни разу не видел. Наверное, не выпускают. Девять миллиметров – пожалуйста.
Жаль. Ну, пистолет не автомат, к нему двух сотен хватит надолго, если не злоупотреблять тренировками, а на злоупотребления меня жаба точно задавит.
Но каковы здешние русские-то! Однозначно, у них там в Демидовске реинкарнация советского ВПК, на триста с хвостиком тыщ душ такие объемы продукции поднять… богато живут. Похоже, с нежеланием переселяться в Русскую Конфедерацию я поторопился. С другой стороны, уж это-то переиграть несложно: сопроводим Гену в Новую Одессу и заодно посмотрим собственными глазами на тамошние реалии. А то помню я, хотя и самым краешком, советские времена, когда по оружию впереди планеты всей, а жрать народу считай нечего было.
Добираемся наконец до «Белого коня». Сай еще где-то шатается, а вот Шакуровы на месте, неторопливо «файвоклокничают»[41] (и то, как раз по местному пять часов, самое время). Радую их сообщением о прогулках дочки. Надя безнадежно всплескивает руками.
– Ее удержишь! Никого не слушает.
– Не скажи, – возражает Гена, – голова у нее на месте, умеет и собирать информацию, и соображать по уже собранной. Иногда. Если ей интересно. Французским заинтересовалась – выучила, сама все курсы прошла; захотелось на самбо – три года отзанималась…
– Самбо – это полезно, – киваю, – если кто захочет обидеть, получит по полной.
– Ага, а потом приду я и добавлю куда осталось, – соглашается Шакуров, – насчет этого весь Ростов в курсе был.
Ну, Гена Ростовский, я тебя за язык не тянул, сам тему поднял…
– Ген, а можно личный вопрос?
– Личный? Ну валяй.
– Ты вроде в Ростове хорошо держался и не бедствовал; зачем сюда потянуло?
В полированной барной стойке отражается движение: Надя под столом сжимает руку супруга. Вопрос не только личный, но и, похоже, больной. Что ж, скажет «не твое дело» – его право, не обижусь, дело действительно не мое. Хотя и может быть важно в нынешнем раскладе.
– Не бедствовал и хорошо держался, это ты правду сказал… – медленно цедит Шакуров. – А, ладно, теперь-то что. При Союзе в исполкоме рукава протирал, потом за дела взялся и крутил… всякое. В подробностях не буду, но хорошо крутил, чисто. Сколько раз обэхаэсники на хвост падали, а концов не нашли. Крепко держался.
Был у меня тогда друг. Вот с ним на пару многое вертели. Со школы, считай, вместе, тридцать блин лет! Что случилось, где я ему так на мозоль наступил – не знаю, но именно Че на меня бочку и покатил. Представил все так, будто я с очередной… операции скрысятничал, мол, на самом деле взял десять лимонов, а записал на два. Его слово против моего, и у него бумаги. За весь свой наработанный авторитет Крокодил Гена получил аж три дня, чтобы принести в зубах недостающую сумму, и тогда мне дадут тихо уйти на покой, а иначе…
В одном повезло: Поля с Надюхой вторую неделю как на каникулах на Лазурном берегу сидели; позвонил им, велел перебираться на запасной адрес и ни с кем не связываться, пока я не дам отбой тревоги. А сам тем временем дымзавесу организовал, мол, через свои банки кредиты щас прокручу и выложу денежки. Ну и пока все это крутил, вызвонил кой-кого в Тулоне – был у меня канал на человечка, который как раз в Новую Землю чего-то поставлял, однажды по пьянке и услышал про «новый мир, где старые проблемы тебя не достанут», прикинул то-се, решил, что «на покой» надо уходить именно туда, потому как здесь, в старом мире, достанут – не те, так другие. Меня вывели на вербовщика Ордена, утрясли вопрос, и дальше уже Орден мне сделал прикрытие и по своим прикормленным каналам посодействовал с обналичкой резервных счетов, взял мою долю в ростовских делах, и даже наш дом с машиной выкупили. Дали, конечно, не полную стоимость, чуть больше половины – но у бывших своих я бы и этого не получил, и уж точно не за два дня. А уже в Тулоне Поля через приятелей-джиперов организовала и подготовила нам свежий армейский «геленд», раз в «новый мир» можно на четырех колесах, а не на своих двоих, там же и снарягу подкупили, типа для долгого сафари, через тамошнего орденского вербовщика наличку поменяли на золото… с таким хозяйством тут, в общем, и оказались. Вот Петровича жалко – слов нет, он же сюда отправился просто за компанию, с «дочкой» расставаться не захотел, своих-то давно не было…
Так. Еще плюс один к моему предвиденью: нечто вроде этого расклада я себе по Шакуровым раньше и рисовал. Подробности не слишком важны, главное другое: человек уходил от проблем, но уходил с довольно приличной суммой на руках. И оба обстоятельства известны как Ордену, организовавшему переход в Новую
