Дело не в упорстве, дело не в том, чтобы прошло немного больше времени. Проблемы не представляет собой и то, что ты не напряжен. Проблема в том, что сама идея самогипноза создает тонкое напряжение, которого ты не осознаешь.
Просто обдумай саму идею, что ты пытаешься загипнотизировать себя. Кто пытается? - поскольку ты пытаешься гипнотизировать себя, сами усилия становятся преградой. И, естественно, не произойдет это и без усилий, и вот ты оказываешься перед дилеммой: если ты не пытаешься, ничего не происходит; если ты пытаешься, сами твои попытки удерживают тебя бдительным, и эта бдительность не позволяет случиться гипнозу. Гипноз не нуждается, ни в каких усилиях с твоей стороны.
Таким образом, самогипноз - это другой метод. Вот в чем состоит этот метод: сначала тебя должен привести под гипноз кто-то, кому ты можешь доверять. Если ты не доверяешь, то будешь сопротивляться гипнозу. Во-вторых, человек, которого ты выбираешь для гипноза, не должен быть твоим другом, возлюбленным, с которым ты очень близок, потому что тогда ты не будешь принимать его серьезно. Ты будешь хихикать и смеяться, и это разрушит все мероприятие. Ты должен выбрать человека, которого ты уважаешь, которому ты доверяешь. Ты чувствуешь в этом человеке определенную целостность... тогда позволь ему привести тебя под гипноз.
Расслабление происходит, значит, нет никаких трудностей. Со своей стороны ты расслабляешься. Лишь небольшая часть не может расслабиться, потому что ты пытаешься гипнотизировать сам себя. Эта часть тоже расслабится, потому что это делает кто-то другой. Или, если ты боишься, когда тебя гипнотизируют другие... Века осуждения гипноза заставили людей бояться, что если тебя кто-то загипнотизирует, ты окажешься под его властью, и тогда он сможет заставить тебя делать что угодно, и тебе придется это делать. В этом случае ты можешь использовать магнитофон.
Никто не испытывает неуважения к магнитофону. Никто не испытывает недоверия к магнитофону, никто не состоит с магнитофоном в близких отношениях, никто не влюблен в магнитофон. Магнитофон удовлетворяет всем необходимым условиям. И этот магнитофон - твой. Закрой дверь и запиши на магнитофон все гипнотические внушения. Затем расслабься и позволь магнитофону провести гипноз.
Итак, магнитофон или человек - как для тебя лучше? Я предложил бы человека, потому что человек позаботится. Магнитофон беден: он будет повторять все, что бы ты ему ни сказал. Он не умеет ничего другого. Это пандит, раввин. Выбери кого-нибудь здесь - Кавиша тебе поможет.
И пусть тебя введет под гипноз другой человек, просто давая тебе предложения - что если ты медленно сосчитаешь до семи... В любое время, когда ты хочешь войти под гипноз, ты просто расслабляешься и считаешь от одного до семи, и ты под гипнозом. С твоей стороны не происходит никаких усилий к гипнозу; ты не должен ничего делать, ты должен просто считать - и это тоже приходит из твоего бессознательного, не из сознательного. Сознание совершенно расслаблено.
Это предложение должно даваться в течение, по меньшей мере, семи сеансов. Бери десятиминутный сеанс каждый день в течение семи дней, но в эти десять минут снова и снова - только одно предложение - что каждый раз, когда ты хочешь войти под гипноз, просто очень медленно сосчитай до семи - но не внезапно.
Сначала расслабься, сфокусируй на чем-то глаза. Подойдет лампочка. Не моргай глазами, и когда ты почувствуешь расслабление, веки станут тяжелыми, тебя станет клонить ко сну, начни считать от одного до семи, очень медленно, очень сонно, не очень громко, шепотом, про себя. И на числе семь ты окажешься в состоянии глубокого гипноза, и этот гипноз продлится десять минут.
Эти предложения нужно давать в течение трех-семи сеансов. Не пытайся это делать после первого сеанса. Не пытайся, потому что, если ты потерпишь поражение, это даст тебе гипнотическую установку, что ты не добьешься успеха. Поэтому семь дней не пытайся - просто позволь делать это другому человеку. Попытайся на восьмой день. На восьмой день другой человек может просто сесть рядом с тобой, просто чтобы дать тебе чувство того, что он обо всем позаботится, и затем постепенно этот человек должен уйти на второй план. Ты становишься вполне способным приводить себя под гипноз сам.
Трудность самогипноза в том, что ты вовлечен сам; человеку приходится гипнотизировать самого себя. Это все равно, что тащить себя вверх, взявшись за собственные ноги, и пытаться достичь неба. Ты не достигнешь неба, ты только упадешь на землю. Ты можешь подпрыгнуть, но дело не в подпрыгивании; ты хотел летать.
Самогипнозу присуща эта трудность; гетерогипноз всегда прост, очень прост. Но впервые добившись успеха в самогипнозе, ты почувствуешь огромную радость. Ты смог сделать нечто противоречивое. Чтобы избежать противоречия, потребовался другой человек.
Система тантры - одна из самых важных вещей, которые когда-либо случались в истории человека. Все остальное вторично, потому что тантра - это усилие трансформировать живую энергию в ее предельную форму, в форму просветления. Но поскольку живая энергия сексуальна, тантра подверглась осуждению - осуждению со стороны подавляющего секс общества, подавляющих секс религий. Осуждение было так сильно, что тантрики пострадали более других систем мышления, философов, искателей.
Один индийский король, Викрамадитья, убил десять тысяч пар. Это была особая секта тантриков, действительно дерзких людей. Мужчина и женщина жили в одном платье, обнаженные. Внутри они были обнаженными - покрытыми только одной общей одеждой. Они носили синее платье, символизирующее, что «из-за этого глупого общества мы должны что-то носить, иначе наше единственное платье - голубое небо» - отсюда голубой цвет. Из-за этого голубого цвета их стали называть
Эти пары перемещались по стране и учили, но то, чему они учили, было слишком выходящим за всякие рамки, чтобы это мог понять посредственный ум. Викрамадитья приказал, что ни одной пары нила не должно остаться в живых. Десять тысяч пар - это значит двадцать тысяч человек - были просто зверски убиты. Они были истреблены во всей Индии, где бы они ни находились. Ни одного не осталось в живых.
Другие секты тантриков вынуждены были прятаться в лесах, чтобы проводить свои медитации по трансформации энергии. Общая масса общества была абсолютно против этих людей. Их священные писания сжигали. Самые ценные из священных писаний мира были сожжены. Уцелели и остались не сожженными только немногие редкие копии. Естественно, они стали называть свое учение «учением шепотом».
Иисус говорит своим ученикам: «Идите и кричите с каждой крыши, что здесь сын божий. Распространяйте послание». Почему же тантрики говорят, что их учение - учение шепотом? Они много страдали; Иисус ничего об этом не знает. Тысячи их мастеров были убиты, но само учение было так сильно и так практично, так научно, что продолжало привлекать разумных людей. Но им пришлось решить, что их учение должно быть лишь шепотом: «Не говори вслух, иначе ты будешь убит». И ради чего? Это совершенно другая ситуация.
Если ты убиваешь такого человека, как Сократ, его смерть станет осуждением всему обществу на многие века. Пока живет человечество, греки не смогут стереть с себя осуждение, написанное на их лицах, - что они отравили свое лучшее, высочайшее цветение.
Но в Индии ситуация была совсем другой. Был не один Сократ, были многие. В каждой школе был свой собственный Сократ, один или много. У сиддхов было восемьдесят четыре мастера. Даже запомнить их имена трудно. Я много раз пытался запомнить их имена, но восемьдесят четыре имени запомнить трудно. Самое большее, я могу вспомнить нескольких наиболее выдающихся, тех, кто оставил священные писания: Сиддхапад, Конапад... и я говорил о сутрах Сарипада - то есть Сарахи, которого любовно называли Сарахапа.
