Само это наслаждение и есть то, в чем состоит медитация.
Вопрос от Видьи. Теперь она жаждет какого-нибудь страдания. Она наслаждается, но она не может наслаждаться наслаждением. Ей хочется создать для себя какую-нибудь сложность. Очень трудно действительно быть счастливой и быть счастливой своим счастьем. Едва ты становишься счастливой, как тут же начинаешь искать какую-нибудь сложность. Ты не в состоянии поверить, что ты можешь быть счастлива, что ты действительно можешь быть счастлива. Что-то, должно быть, не так. Зато когда ты страдаешь, счастью твоему нет предела - это твое состояние, оно тебе известно, оно тебе хорошо знакомо; это твоя тождественность. Когда ты страдаешь, ты счастлива, потому что знаешь, что именно так и существуешь - но когда ты счастлива, ты начинаешь страдать. Ты не можешь довериться счастью - оно ведь такое неизвестное.
Тогда как медитация - это наслаждение, праздник.
Стремясь выработать характер у своего сына, отец дал ему две монеты, - в один пенс и в два пенса, - когда тот уходил в воскресную школу: «Вот, Питер, отдай на нужды церкви ту монету, которую сочтешь нужной».
Когда мальчик вернулся, отец спросил, какую монету он отдал. И Питер ответил: «Ну, прежде чем нам что-то отдавать, священник сказал: «Господь любит, когда подают с радостью», а я знал, что смогу отдать один пенс с большей радостью, чем два пенса, и поэтому отдал его».
Я полностью согласен с этим мальчиком. Все, что приносит тебе радость, хорошо. Все, что приносит тебе радость, религиозно. Пусть радость будет твоей единственной религией, единственным законом. Пусть не будет больше никакого закона. Просто наслаждайся - наслаждайся всей душой, на всю катушку. А медитация придет подобно тени. Это медитация, которая уже приходит; это звуки шагов приходящей к тебе медитации.
Пятый вопрос:
Это зависит от тебя. Это зависит от твоей позиции. Ожидание может стать несказанной радостью, если ты доверяешь, веря в то, что это произойдет, если ты веришь, что это приближается с каждой секундой. Если ты доверяешь тому, что это уже начало происходить, оттого что ты стал к этому двигаться - тогда любое приходящее мгновение будет нести тебе все большую и большую радость. Дом ведь приближается.
Но ты можешь быть очень несчастным, если займешь позицию: «Как долго мне еще ждать? Как далека цель? Почему мне приходится ждать так долго? Почему другие уже достигли? Почему другие достигают раньше меня?» И тогда ты можешь создать для себя тысячу и одну проблему и стать несчастным. Помни: закон заключается в том, что чем несчастнее ты в своем ожидании, тем больше продлится это ожидание - потому что Бог не может случиться в несчастном уме. Но чем счастливее ожидание, тем ближе ты подходишь. А если твое ожидание способно стать твоей всепоглощающей радостью, Бог случится в это самое мгновенье - и не нужен будет никакой временной промежуток. Все зависит от твоего терпения.
Но когда я говорю «терпение», я не имею в виду отрицательное качество - я имею в виду радостное терпение - трепещущее, ожидающее. Это ведь произойдет! Когда это произойдет - не важно, это все равно произойдет.
Все зависит от твоего истолкования. Истолкование - это процесс, который нужно очень глубоко понять. Ты можешь увидеть куст розы и начать подсчитывать шипы. И если ты станешь подсчитывать шипы, ты насчитаешь их миллионы. В самом этом подсчитывании ты утратишь способность видеть розу. Если ты станешь подсчитывать шипы, ты вся ими исколешься, и руки твои будут в крови. Ты рассердишься, расстроишься, придешь в отчаяние - и глаза твои не смогут увидеть розу. Как ты сможешь увидеть розу, когда существует столько шипов? Шипы будут лезть тебе в глаза, твои глаза будут заслонены шипами - и ты не сможешь увидеть розу. Впрочем, даже если у тебя и будет проблеск розы, ты не сможешь доверять. Как же случиться розе? Ты знаешь одни только шипы, ты знаешь одну только боль от шипов. И роза кажется уже чем-то невозможным. Быть может, это сон, быть может, ты сама придумала ее, быть может, это галлюцинация или что-нибудь еще в этом духе. Однако это не может случиться по самой природе вещей - настолько это противоречит опыту встречи с шипами. И тогда это сделается невозможным, ты станешь постепенно забывать розу. И она уже не будет для тебя существовать.
Но если ты смотришь на розу, если ты чувствуешь розу, если ты с розой становишься розой, если ты позволяешь ее аромату проникнуть в твое глубочайшее ядро, если ты чувствуешь влагу цветка, капли росы на нем и танцующие в них лучи солнца, если ты видишь полную радость цветка, его несравненную красоту - в самом этом видении шипы розы начнут отходить на задний план. Они могут быть на кусте, но для тебя они существовать не будут. Они не могут для тебя существовать, ведь твои глаза наполнены розой. А когда твои глаза наполнены розой - причем не только глаза, но и сердце - тогда ты удивишься, поняв, что шипы ничего не значат. Даже если одна роза окружена десятью тысячами шипов, значение имеет только роза, шипы же значения не имеют. Вся твоя перспектива изменится, и ты будешь смотреть на шипы не как на врагов розы, а как на ее телохранителей. Они же ее охраняют, они друзья, они защищают - иначе роза не сможет выжить. Шипы эти необходимы.
Стоит только тебе увидеть красоту жизни, как уродство начнет исчезать. Самое большее, оно станет тенью. Если ты начнешь смотреть на жизнь с радостью, уныние начнет исчезать. Ты не можешь иметь и рай, и ад одновременно, ты можешь иметь лишь что-то одно. И это твой выбор. Ты можешь обрести это в любую секунду. Если ты хочешь ад, ты можешь обрести его прямо сейчас. Если ты хочешь рай, ты можешь обрести и его. За это отвечаешь только ты - это твой выбор.
Это зависит от твоего истолкования.
Мне хотелось бы рассказать тебе несколько анекдотов...
Тридцать монахинь оказались в чистилище. «А теперь, девочки, - сказал дежурный ангел, - я хочу, чтобы каждая из вас, у которой когда-либо были на Земле сексуальные отношения, встала - и помните: никакого надувательства. Уж я-то знаю, как вас проверить».
Двадцать девять монахинь встали, застенчиво потупив глаза, а тридцатая продолжала сидеть.
Ангел кивнул и вызвал по телефону дьявола. «Сатана, - сказал он, - я отправляю к тебе тридцать монахинь - и советую тебе быть особенно внимательным к одной. Она глуха как пень!»
В этом все твое истолкование. Оно говорит, скорее, об уме самого ангела, нежели о той женщине, которая хранила молчание и не встала.
Или другая сцена...
Жемчужные Врата. Святой Петр спрашивает вновь прибывших.
Св. Петр: Имя?
Вновь прибывший: Мелвил.
Св. Петр: Ты когда-нибудь играл в азартные игры, пил или курил, когда был на Земле?
Мелвил: Нет.
Св. Петр: Ты когда-нибудь воровал, лгал, мошенничал или клялся?
Мелвил: Нет.
Св. Петр: Был неразборчив в связях?
Мелвил: Нет.
Св. Петр: Скажи мне: что же тебя там так долго удерживало?
