следует. Наверное, вы видели много чудес, братья, но оставайтесь — останьтесь до конца, и вы увидите это шоу целиком. Итак, первое действие... наверное, вы видели много чудес, много представлений... Положите руку на сердце, а голову отложите куда-нибудь подальше. Сёстры, братья! Пусть каждый пообещает, что не уйдёт до самого конца, иначе моя дочь, которой двадцать семь лет, так и останется лежать здесь, разделённая надвое. Так чья же это дочь?»
«Наша!» — в один голос вскричала толпа.
«Её имя?»
«Независимость».
«Скажите — отрезать ей голову?»
«Отрезай!»
«Ладно. Кто она вам? Она — моя дочь. Скажите: отрежь и присоедини обратно, наш лидер!»
«Отрежь и соедини обратно, вождь!»
«Да, это правильное решение».
Он накрывает независимость простыней, рубит ей шею и отделяет голову.
«О вождь, покажи это нам, подними простыню!»
Раздаются многочисленные голоса, которые протестуют, но голос лидера оказывается самым громким:
«Вы обещали не уходить; иначе ваша независимость, ваша истина останется в этом беспомощном положении. Джентльмены, отдайте свои голоса — один, два, сколько можете. Сожгите моего ребёнка на погребальном костре».
Он садится в сторонке, а охваченные паникой люди, видя отрубленную голову, в страхе опускают свои бюллетени в его урну.
Ваши лидеры не слишком-то отличаются от фокусников. И за всем этим присутствует только одно желание: как вы будет голосовать? И они крутят колесо, добывают домашний кади, пользуются именем Ганди-бабы. Они ходят в храмы, ходят в мечети. «Аллах и Ишвара — твои имена, дай всем нам чистые мысли, Бхагаван», — вот какие песни преданности они поют. Но если ему не дадут мясо, президент страны чувствует разочарование — президент такой страны, как Индия! Он не может даже одного дня прожить без мяса, и для него это превращается в трудность. Если бы он получил его, возможно, люди так бы и не узнали, что он ест мясо.
Махавира должен был видеть то, что вредить деревьям можно только тогда, когда вы нечувствительны, когда вы подобны камням. Можно убивать животных ради пищи только в том случае, если ваше сердце умерло, и ваша душа полностью огрубела.
То же самое Горакх говорил вчера, помните. Если вы поклоняетесь камням, вы становитесь камнями. Ваши храмы — это идолы, ваши идолы — камни. Внутри вы каменные. Внутри вас нет жизни.
Вся вселенная чувствительна. Вся вселенная молится, каждый по- своему. Поклонение происходит, предложение продолжается. Вопрос не в языке, но в чувстве. Отбросьте язык. Когда чувство вырывается, когда чувство наполняет вашу жизнь, тоните. Да, если вы хотите плакать, плачьте. Если вы хотите смеяться, смейтесь. Если вы хотите танцевать, танцуйте. Это путь чувств.
Ваши слёзы приближают вас всё больше и больше к Богу, больше, нежели ваши писания. Ваши слёзы искренние, они исходят из глубин вашего сердца. Ваши слёзы — это ваша смиренная просьба.
Пожалуйста, прими мои поклоны глубокой жажды, прими мою любовь.
Иногда в восхищении танцуйте: он дал вам такой редкостный мир. Он дал вам такую ценную жизнь. Всё неизбежно. Каждое зернышко наполнено до отвала. Это такая ритмическая вселенная. А вы даже не благодарите её.
Благодарность — это молитва. И, конечно, воспоминание о Нём будет приносить вам печаль. Это хорошо. Воспоминание о Нём будет крутиться внутри вас. И это хорошо. Но не делайте это воспоминание формальностью. Иначе оно станет ложным. Формальность не действует.
Как-то я гостил в одном доме. Молодая девушка, жившая в доме, принимала участие в школьном диспуте. Она сказала мне: «Ты прочитал так много лекций, а моя речь должна занять только три минуты. И если ты поможешь мне приготовить её, я точно выиграю первый приз!» Она была действительно заинтересована в этом, и я ей помог. Я попросил её прорепетировать, и подготовил её. Сначала она сказала: «Братья и сёстры, если я ошибусь, извините меня!» Я научил её сказать сначала эту фразу. Её мама и папа тоже пошли туда, и они попросили меня пойти вместе с ними. И я пошёл с ними. Она начала свою речь, глядя в моём направлении. Она была очень счастлива, потому что она была полностью подготовлена.
Она сказала: «Братья и сёстры, если я извиню вас, вы ошиблись!»
Что было делать? Если вы будете повторять как попугаи, вы не уйдёте далеко. Точно так же ваши молитвы становятся стандартными и пропадают. Вы научились, как попугаи, вы занимаетесь вашими песнями преданности, но они все выученные, вы их запомнили наизусть. Это деятельность, они не настоящие. Они должны быть настоящими.
Поэтому не спрашивайте, какими должны быть молитвы. Пусть в начале возникнет потребность. Просто не останавливайтесь. И когда потребность охватит вас, не останавливайтесь. Мы стали очень несчастными. Мы боимся плакать, боимся смеяться, боимся танцевать, боимся переполняться эмоциями. Мы полностью высыхаем. Всё наше человечество становится ложным, пустым, лицемерным.
