Умри, Йог, умри.

кого-то. Никто не может умереть. Поэтому грех не в том, что вы едите кого-то. Смерти нет. Вы не можете никого убить. Вы просто отнимаете тело у живого существа. И это живое существо получит новое тело. И вопрос не в том, убиваете вы или нет, вопрос в том, имеете ли вы права отнимать чужое тело? Это вопрос стоит перед вами. Это существо получит новое тело, попадёт в новое лоно. Никто не умирает. Кришна говорит: «На ханьяте ханьямане шарире». Душа не умирает, когда уничтожается тело. Но этот вопрос стоит перед вами. Вы показываете свою бесчувственность. Внутри нет чистосердечия. Вы остаетесь немного подобными камням, вы не мягкие. А если вы не мягкие, ваш внутренний лотос не расцветёт. Или останется расцветшим наполовину. Один или два лепестка останутся нерасцветшими.

В высшем состоянии сознания вы не можете есть мясо. И те, кто хотят приобщиться к высшим состояниям сознания, должны осознавать это.

И поэтому Горакх говорит правильно:

Йоги, которые всё ещё осуждают других, едят мясо, пьют вино, принимают наркотики, сотнями идут в ад. Шри Горакх Раджа говорит чистую правду.

Я говорю истину, я никого не осуждаю. Я просто передаю факты. И в вашей жизни начинается революция. Революция того, кто слушает истину.

Теперь Рахим вопрошает в обоих мирах, он ищет истину и теряет этот мир, но когда движется не туда, теряет Раму.

Мгновение революции приходит в жизни того, кто услышал истину, понял истину. Он начинает видеть то, что если он будет следовать за истиной, он может достигнуть Рамы, и тогда мир пропадёт сам собой. Мир не нужно оставлять, он исчезает самостоятельно. Если вы будете следовать по ложному пути, вы не найдёте Раму, но если вы будете следовать по пути истины, вы потеряете этот мир. Тот, кто видит это, должен будет сделать чёткий выбор. Я делаю это выбор — посвящение, делаю выбор — принимаю саньясу. Это решающий миг.

Одиночество знает сиддха; двоих знает садху;истинный искатель, домохозяин знает четырёх — пятерых; мирской человек — десять — двадцать человек.

Сиддха, осознавший, знает, что он один. Даже в толпе он всё ещё один. Поймите это правильно. Даже если вы сидите в лесу, вы не будете одни. Вы видели людей, которые уходят? Куда они уходят? Они уходят в горы, но они берут с собой свои радиоприёмники. Они получают много газет, покупают журналы. Они помнят о своей жене, детях, друзьях. Кому хочется быть в одиночестве? Они идут в горы вместе с толпой, они берут с собой весь мир. Если иногда они остаются в горах, даже тогда они не будут одни. Создаётся такое ощущение, что они сидят в уединении, но внутри них продолжает крутиться память об их друзьях, жене, детях, семье, деньгах, богатстве, магазине, мире.

Даже если вы будете в одиночестве, вы будете в толпе. Сиддхи — это те, кто одинок там, где находится. Если он находится в толпе, он в уединении. Сиддха означает того, кто познакомился со своей внутренней природой. Мы приходим одни и уходим одни. Мы всегда одни. Так же, как мы пришли, так же мы и уходим. Наше одиночество вечно. Игра, в которую мы играем: муж и жена, церемонии, с которыми нам приходится иметь дело, семьи, в которых мы живём — это все иллюзии, это игра. Они не представляют никакой ценности, это всё равно, что играть с куклами и кукольными домами. Играйте, если хотите, я не советую вам прекратить эту игру. Но помните о том, что игра — это игра.

Одиночество знает сиддха.

Только тот, кто испытал одиночество, может осознать себя, и его зовут сиддха. Тот, кто остаётся один даже в компании друзей, остаётся сиддхой.

Двоих знает садху.

Тот, кто нуждается в двоих, не может быть одинок, не может жить без разделения на я и ты, тот, как считает Горакх, относится к категории садху. Это не так уж мало: быть готовым к тому, чтобы были только двое. Ум не готов к этому, ему нужно множество. Тот, кто стал единым и принял своё бытие — это сиддха. И ему больше ничего не осталось достигать. Он больше ни от кого не зависит. Ему больше не на кого надеяться. Тот, кто говорит, что нужен другой, будь то жена, муж, друг, мастер, ученик, — если нужен другой, даже если это Бог; до тех пор, пока преданный говорит, что ему нужен Бог, он ещё не смог возвыситься над положением садху. Двойственность всё ещё сохраняется. Вы можете направить двойственность в двух направлениях. Двойственность мужа и жены, ученика и мастера преданного и Бога, — но двойственность всё равно сохраняется. Вы становитесь сиддхами, когда вы становитесь не двойственными. А пока вы искатели. Это не так уж мало: вы готовы принять только двоих. Есть в этом мире люди, которым не нужно множество.

Альберт Камю пишет в письме, что даже если у него будут все женщины мира, всё равно он не может быть удовлетворён. Потому что когда он видит женщину, которая идёт по улице, он чувствует, что хочет иметь её. И практически каждый мужчина находится в таком состоянии. Сколько женщин вам нужно, в действительности? Если бы перед вами предстал Бог и если бы Он спросил, сколько женщин вам нужно для того, чтобы почувствовать удовлетворение? И тогда у вас будут большие трудности. Сколько вам нужно попросить? Миллион? Вам это может показаться мало; ум скажет вам, что вам нужно сто миллионов. Если вы попросите сто миллионов, вам и этого потом покажется мало. Создаётся такое ощущение, что вам нужно попросить сто миллионов, но даже эта цифра покажется вам маленькой. Создаётся такое ощущение, что вам нужно попросить десять миллиардов, или даже миллиард миллиардов. И вы попросите десять миллиардов миллиардов. Вы просто не знаете большей цифры. И сколько бы вы ни получили, вы не можете найти удовлетворения.

Вот почему Горакх говорит, что искатель удовлетворяется двумя. Он счастлив меньшим. Он приблизился к одному. И теперь ему остаётся отбросить только одного. Ему нужно освободиться только от одного.

Домохозяин знает четырёх — пятерых.

Есть ещё такие, кого не устраивает меньше, чем четыре — пять человек, и это домохозяева. Они живут семейной жизнью. Представьте себе смысл