Мы болтали в общежитском палисадничке. Рядом шеренгами дефилировал народ, большей частью знакомый. Многие не одобряли дружбы с арабами, хотя тех было не меньше, чем наших. Почему-то считалось, что арабы - педики.
- Ну как? - Халид издевательски оскалился. - Будем преклонять колени или распрощаемся навеки?
- Что за идиотские требования? - возмутился я. Это у вас там принято, что ли?
К чему эти демонстрации? На нас же люди смотрят.
- Тем лучше.
Я умолк в замешательстве. Научиться метать нож было заманчиво, но не такой же ценой! Однако, в словах моего безумного знакомого звучал явный вызов, и отказаться означало признать поражение. Сейчас встану, решил я, и уж тогда мы распрощаемся точно. Гори он огнем, идиот.
Я начал медленно подгибать коленки. Любуясь зрелищем, Халид слегка придержал меня за плечо.
- Молодец, умница. Только в таком настроении на колени не становятся. Тоже мне, революционер, коммунар парижский! Ну скажи, нестандартная ситуация?
Я угрюмо кивнул.
- А ты к ней оказался не готов. Гордость заела. Кому она нужна, твоя гордость?
Ты мог спокойно согласиться или спокойно отказаться. Ни в том, ни в другом нет проигрыша. Свобода не ущемлена, если это осознанное решение. Научись говорить нет! Или да! Но только от души, от печенок.
И здесь Халид снова попал в точку. Твердое да или твердое нет всегда были для меня непосильным грузом. Каждый раз перед принятием важного решения я колебался до тех пор, пока его не принимали за меня другие.
- Подумай об этом, - мягко посоветовал Халид. - Пойдем прогуляемся.
Мы отправились в дальнюю безлюдную посадку. По дороге я внимательно разглядывал этого странного человека. На первый взгляд, он выглядел моложаво, но незаметные морщинки говорили о зрелом возрасте. Халид двигался очень расслабленно, но упругой и решительной походкой: ни одного лишнего движения, концентрация и свобода одновременно. Руки висели вдоль туловища, но не безвольно - они принимали единственно верное, удобное положение. Мы шли по пыльной грунтовке, но шлейф подымался только вслед за мной. Халид словно плыл над дорогой, лишь слегка касаясь ее.
Вскоре мы достигли ближайших деревьев.
- Разувайся, - скомандовал он. - Постой немного на траве, пусть ноги подышат.
Влажная трава неприятно холодила ступни. Перед глазами встал призрак скорой простуды.
- Ну что ты за курица! - неприязненно бросил Халид, словно читая мои мысли. - Откуда столько страхов? Учись доверять телу. Оно гораздо здоровее, чем ты думаешь. Твой страх препятствует нормальному течению энергии - отсюда и болячки. Вот сейчас ты наглухо запер энергию в животе - она вся сбилась в плотный комок. Ну-ка, подыши!
Я принялся медленно и глубоко вдыхать-выдыхать. Постепенно ноги стали теплыми, мокрая трава больше не доставляла дискомфорта, приятно лаская подошвы.
- Вот так бы и всегда, - Халид был удовлетворен. - Сейчас ты будешь учиться первому упражнению. Оно называется 'врастание'. Стань, как я тебе показывал.
Я перенес вес тела на носки, 'подвесил' плечи и почувствовал центр тяжести.
- Опускай энергию в ноги. Подожди, пока поток станет явным, осязаемым. Теперь разреши потоку свободно уходить в землю, как бы пуская корни. Наблюдай за этими корнями - сколько их, как они выглядят, их цвет, фактура, длина, быстро или медленно растут, крепкие или слабые. Не торопись, доверяй процессу. Рано или поздно энергия найдет выход, и начнется 'врастание'.
Я сосредоточился на подошвах. Действительно, сквозь них в землю уходил едва заметный поток, похожий на несколько слабых корешков серого цвета. Они были маленькие и жалкие, но быстро росли. Через некоторое время на них стали появляться какие-то волоски, как на настоящих корнях растения. Корней стало больше, и они изменили цвет на более темный, сделались прочнее, уверенно вгрызались в почву.
- Отлично, - констатировал Халид. - Обрати внимание: расти надо не из ног, а из живота. Представь: центральный корень начинается в солнечном сплетении, а вверх и вширь от него расходятся ветви. Это тысячи твоих нервных окончаний, кровеносных сосудов, мышцы, кости. Попробуй одновременно расти вверх и вниз.
Неожиданно мне стало смешно. Я представил себя настоящим деревом, и подростки вырезали на моей коре ножиком какие-то слова. Халид заметил мою улыбку:
- Продолжай в этом настроении. Вообще, старайся использовать для работы любое состояние сознания. Ты можешь быть грустным деревом, испуганным деревом, задумчивым деревом, злым деревом. Каждое из них по-разному шумит, по-разному растет, по-разному пьет соки из земли. Прислушивайся к изменениям, наблюдай их и запоминай.
Я полностью погрузился в эту своеобразную медитацию. Тело сделалось легким и устойчивым одновременно, исчезла скованность, но в то же время я казался себе могучим и непоколебимым. Где-то внутри присутствовала спокойная сила - похоже, она поступала по моим 'корням' из почвы.
- О, да ты уже начал 'сосать'! - воскликнул Халид. - Учись пить сок земли.
Это незаменимая вещь - она исцеляет любые болезни и может изменять твое тело на клеточном уровне. Поймай ощущение 'сосания', обязательно поймай и запомни! Когда научишься, не нужно разуваться - необязательно даже стоять на земле. Ты можешь лететь в самолете и спокойно пускать корни - при хорошей тренировке они мгновенно достигнут почвы. Кстати, - Халид приблизился ко мне и как в прошлый раз легонько наподдал плечом. Я даже не почувствовал. - Вот тебе и урок устойчивости. Вспомни - в прошлый раз ты был как мешок с дерьмом - но не простой, а ужасно напряженный мешок. Выбить тебя из колеи не составляло никакого труда.
- А сейчас? - поинтересовался я.
- Проверим, - заговорщически шепнул Халид. - Смести-ка центр тяжести.
Я начал клониться вперед, следя, как бы не упасть.
- Неправильно, сын мой, неправильно! Опять тормозишь тело, опять боишься. Дай центру тяжести двигаться так, как он хочет, не дрейфь. Будет очень интересно.
Я поплыл вперед. Тело медленно наклонялось над землей, сохраняя позвоночник выпрямленным. Когда я достиг угла в 45 градусов, прямой как стрелка, с подошвами, упруго стоящими на земле, что-то екнуло в груди, ужаснувшись необычности ощущений, и я моментально упал. Было очень стыдно.
- Брось! - Халид широко улыбался, скаля желтоватые крепкие зубы. - Опять ты думаешь не о том, обсасываешь неудачу. Ты вообще представляешь, что ты сейчас сделал? На минуточку, нарушил законы физики. Вашей, человеческой физики.
- А у вас какая физика? - не удержался я съязвить. - И у кого это у вас?
- Много будешь знать, - холодно бросил Халид, - ничему не научишься. Или научишься, но не тому.
- Ладно, не обижайся, - примирительно пробормотал я.
- Не буду, не буду... Может, на колени встанешь?
Ни слова не говоря, повинуясь бессознательному импульсу, я рухнул на колени.
- Слишком много чувств, - равнодушно заметил этот сукин сын. - Мне без разницы твои позы - даже коленопреклоненные. Ты - плохой актер, глупый, бесчувственный, равнодушный. Возможно, путь актера - не твой путь. А раз так - перестань играть и позерствовать.
Эта выволочка словно бы прошла у меня мимо ушей. Я умиротворенно сидел на пятках, наблюдая, как шевелится густая влажная трава. Казалось, мир перестал существовать. Трава росла, и я углублялся в землю вместе с нею, был частью удивительного круговорота рождения и увядания.
- Эй! - на самое ухо рявкнул Халид, разрушив все очарование. - Эй! Опять куриный смертный сон? Ну что ты за человек: первая попавшаяся ловушка - как раз твоя. Нельзя идти на поводу у таких состояний, да и у всех остальных тоже.
Пойми: это наркотик, который ничем не отличается от 'травы' или ЛСД. Ничего не стоит впасть от него в зависимость - будешь искать такие состояния, наслаждаться ими, а ведь это всего лишь иллюзия! Тебе, небось, уже мерещится нимб над головой. Прекрасный повод почувствовать себя чертовски значимым,
