– Больно же, – охнула я.
Она была дюйма на два меня ниже, но фунтов на пять тяжелее. Волосы коротко подстрижены и аккуратно уложены. На вид ей было лет шестьдесят. Губы накрашены яркой помадой, брови нарисованы черным карандашом, а щеки украшали пятна розовых румян. Точно не из Бурга. Скорее всего, из поселка Гамильтон.
– Мне надо было тебя сбить, когда имелась такая возможность, – сказала она.
Она снова ударила меня сумкой, но на этот раз я перехватила ее за ремешок и вырвала из ее рук.
– Моя сумка, – взвизгнула женщина. – Воровка! Помогите! Она украла мою сумку!
Вокруг нас начала собираться толпа. Автолюбители и посетители похоронного бюро. Старуха схватила за рукав одного из мужчин, стоящих впереди.
– Она хочет украсть мою сумку. Из-за нее произошло столкновение, а теперь она хочет украсть сумку. Позовите полицию.
Из толпы выскочила бабушка.
– Что происходит? Я только что подошла. Из-за чего весь шум?
– Она украла мою сумку, – заявила женщина.
– Неправда, – ответила я.
– Украла.
– Нет!
– Уберите ваши грабли от моей внучки, – сурово потребовала бабушка.
– Да. И она – моя сестра, – мужественно поддержала ее Валери.
– Не лезьте не в свое дело, – заорала женщина на бабушку и Валери.
Женщина толкнула бабушку, бабушка толкнула женщину, и через секунду они уже колотили друг друга, а Валери стояла рядом и визжала.
Я сделала шаг вперед, чтобы остановить их, но в этой путанице рук и визгливых угроз кто-то заехал мне в нос. Из глаз посыпались искры, и от боли я упала на колени. Бабушка и пожилая дама немедленно прекратили размахивать руками и стали совать мне салфетки и начали советовать, как остановить кровотечение.
– Кто-нибудь, вызовите «Скорую помощь», – взывала Валери. – Пусть приедет врач.
Тут подоспел Морелли и поднял меня на ноги.
– Думается, нам стоит выбросить бокс из списка перспективных профессий.
– Старуха сама начала.
– Если судить по твоему носу, я бы сказал, что она сама и закончила.
– Просто удачный удар.
– Дечуч проехал мимо меня на скорости в семьдесят миль, – сообщил Морелли. – Я не сумел вовремя развернуться, чтобы погнаться за ним.
– История моей жизни.
Когда кровь перестала течь из носа, Морелли погрузил меня, бабулю и Валери в «Хонду» и поехал за нами до дома моих родителей. Там он сделал нам ручкой, не желая присутствовать при моей встрече с мамой. Юбка и кофточка Валери были в пятнах крови. На юбке имелась даже небольшая дырка. Ободранная коленка кровоточила. И под глазом уже начал образовываться синяк. Бабушка была примерно в таком же виде, только без фонаря под глазом и драной юбки. И что-то случилось с ее волосами. Они стояли торчком, из-за чего она сильно смахивала на Дона Кинга.
Поскольку новости в Бурге распространяются со скоростью света, мама еще до нашего появления успела ответить на шесть звонков и знала все подробности нашей заварушки. Когда мы вошли в дом, она твердо сжала губы и кинулась доставать лед, чтобы приложить к моему глазу.
– Все не так уж плохо, – попыталась утешить мать Валери. – Полиция во всем разобралась. И медики сказали, что они не думают, что у Стефани сломан нос. Да и вообще, они со сломанными носами почти ничего не делают, правда, Стефани? Разве что пластырем заклеят. – Она взяла пакет со льдом из рук матери и водрузила его на свою голову. – В доме есть что-нибудь спиртное?
– Дружок, – пробормотал Лунатик, оторвавшись от телевизора, – что случилось?
– Немного повздорила насчет места для парковки.
Он кивнул.
– Никто не хочет стоять в очереди, да? – И он снова уткнулся в телевизор.
– Ты не собираешься его здесь оставить? – спросила мама. – Он ведь не будет тоже у меня жить?
– Ты думаешь, он может у тебя прижиться? – с надеждой спросила я.
– Нет! Никогда! – Голос мамы зазвенел.
– Тогда, видимо, мне придется его забрать.
Энджи, сидящая перед телевизором, оглянулась.
– Это правда, что тебя побила старуха?
