Пытаясь наладить отношения с матерью, Лаура попросила ее помочь с выбором предметов домашнего обихода. Каролина пришла в восторг от этой просьбы.
Она настояла, чтобы Лаура купила несколько пар ирландского постельного белья, вышитые простыни от Фритти и необыкновенные скатерти из Портсаульта для палисандровых обеденных столов. Каролина выбрала зеленовато-голубой веджвудский фарфоровый сервиз, серебряную посуду Баккелети и баккара.
Вскоре в ванной висели кремовые и зеленовато-голубые полотенца, а пышное изголовье, обшитое натуральным голубым шелком, украшало королевских размеров кровать. Бело-голубые китайские фарфоровые вазочки стояли на столах, небольшие персидские ковры добавляли объема комнатам.
Теперь это была изящная, привлекательная квартира. Теплое и удобное жилье. Красивое местечко. Но все-таки пентхаус не был домом.
Он не был «Мюзиклендом».
Глава 36
Вопрос звучал так: «Как вы зарабатываете деньги?»
«Крупный рогатый скот и нефть» – был ответ.
Мисси Грэхэм усвоила для себя это, когда ей еще не было и трех лет. Сидя верхом на колене у отца, Беннета Грэхэма, она услышала, как он произнес эти слова, отвечая изумленному репортеру из восточной части страны, приехавшему на их ранчо площадью в триста тысяч гектаров.
Это декларативное заявление вызвало широкую усмешку у молодого обозревателя и победоносный блеск в прищуренных от солнца глазах ее отца. На следующий день Мисси забралась в пикап, поехала вместе с отцом в город и там сообщила его приятелям, собравшимся за чашечкой кофе в кафе «Матадор», что «мы богаты благодаря крупному рогатому скоту и нефти».
Ее слова вызвали настоящий рев у одетых в комбинезоны фермеров и скотоводов в хлопчатобумажных брюках. Сам Беннет Грэхэм смеялся громче всех.
Однако это был неоспоримый факт.
Беннет Грэхэм родился и вырос на огромных просторах Бенджамина. В тот год, когда он уехал учиться в техасский технический колледж в Лаббок, была найдена нефть. Беннет любил шутить, что их белые коровы герфордской породы стали такими же черными, как и их покровительница, святая Гертруда, благодаря все той же нефти, извергающейся из земли.
В колледже Беннет познакомился с симпатичной молодой девушкой из Андрюса. Петси Мейхен случайно оказалась единственной дочерью в семье человека, который владел не одним, а тремя скотоводческими ранчо в Техасе. Жили Мейхены на ранчо около Андрюса, ранчо поменьше находилось недалеко от Пекоса, а третье, которое они назвали Рода Роза, в тридцати милях от Эль-Пасо.
После свадьбы Беннета Грэхэма и Петси Мейхен объединились две самые большие скотоводческие империи во всем Техасе. Беннет привез Петси к себе домой, в Бенджамин. Там через два года родилась Мисси. Сначала Петси была довольна жизнью, но вскоре ее одолела «навязчивая идея», как говорил Беннет Грэхэм. Ей наскучила жизнь на ранчо, она хотела переехать в город.
– Хорошо, черт возьми, – сказал он, – давай поедем в Лаббок и купим большой дом.
Петси фыркнула:
– Лаббок – это тоже дыра! Я уже хорошо все продумала, Бен. Мы переедем в Даллас.
– Даллас? – прогремел Беннет. – Разве кто-нибудь с Капитолийского холма хочет переехать в Даллас? Давай уж поедем тогда в Сан-Антонио.
Петси доступно объяснила мужу, что в Сан-Антонио узкий круг правящей «старой гвардии». Это семейства, которые живут там с давних пор и не принимают новичков в свой избранный круг. А в Даллас большие деньги пришли вместе с нефтяным бумом. Если там человек будет достаточно богат, убеждала мужа Петси, и щедро пожертвует на благотворительные цели, то не имеет никакого значения, сколько времени он живет в Далласе – хоть неделю. Крупный вклад на нужды симфонического оркестра или музея искусств наверняка поможет достичь цели – войти в элиту далласского общества.
– Петси, дорогая, ты говоришь, что стоит только мне кинуть кость в виде небольшой суммы денег на благотворительность, как тебя тут же начнут приглашать в общество? – спросил Беннет, посасывая «Кэмел».
– Я повторила только то, что слышала.
– Ну хорошо, черт возьми, если это осчастливит тебя, то давай поедем туда и подыщем для нас большой дом.
Грэхэмов тепло принимали в лучших домах Далласа. Никто не возмущался, что Беннет Грэхэм бранится, рассказывает скабрезные истории и появляется на торжественных вечерах в лоснящихся ковбойских костюмах и ковбойской шляпе. Никто также не выказывал негодования по поводу того, что Петси Грэхэм слишком громко говорит и смеется, задает напрямик нескромные вопросы и пьет неразбавленный бурбон.
Роскошный дом в Хайленд-Парке, длинные «кадиллаки», выбегающая в жару и холод прислуга и глубокие-глубокие карманы, щедрые пожертвования из которых слизывал никогда не скудеющий поток общественных нужд, обеспечили Грэхэмам непоколебимое положение в далласском обществе.
Беннет и Петси не сильно изменились с годами, разве что стали еще богаче. У каждого из них была своя жизнь. Петси нравилось проводить продолжительные дружеские ленчи с девушками, весной ездить за покупками в Париж и проводить лето на юге Франции. И еще: она совершенно не могла обходиться без бурбона.
Беннет, рожденный на бескрайних просторах, чувствовал себя в Далласе белой вороной. Он предпочитал ездить на лошадях, а не в своих «кадиллаках», и широкие, открытые равнины были для него милее городских площадей. К тому же общение с животными устраивало его больше, нежели общение со многими представителями рода человеческого. Поэтому Беннет предпочитал проводить время на своих четырех ранчо, а не в Хайленд-Парке.
Все, кто знал Петси и Беннета Грэхэм, утверждали, что яркая Мисси представляла собой их гремучую
