– О! Черт!
– В чем дело? – не успев опустить подол, пробормотала Элизабет.
– Я обжег губу.
– Вы что, задремали?
Он улыбнулся:
– Да, заснул с этой чертовой сигарой во рту.
– Раз уж вы не спите, не могли бы вы подойти сюда? – попросила Элизабет, поспешно одернув юбку.
– Иду, – сказал он, придавив каблуком окурок сигары.
Янки встал и медленно пошел к девушке. Элизабет пристально посмотрела на него, размышляя о том, можно ли ему доверять. Она указала рукой на каменный пол, и мужчина присел на корточки прямо перед ней.
– В чем дело, мисс?
– Вы заставили меня кое о чем задуматься.
– Что вы говорите?!
– Вы абсолютно правы – стрелки не обучены. Я так же, как и вы, не боюсь смерти, но меня страшит мысль о предстоящих мучениях.
– О, мисс! Лучше бы я не говорил вам этого! – Он попытался ободрить Элизабет: – Все произойдет быстро. Нам не придется страдать.
– Не стоит меня утешать. У меня есть план. – Она с гордостью показала ему белые полоски ткани. – Эти полоски я оторвала от своего платья.
– Что вы говорите? – Он едва сдержал улыбку.
– Да, и если вы сядете на пол, я пришью вам на грудь белый крест. – Она почти улыбалась, глядя ему в глаза. – И тогда даже худший из стрелков попадет вам прямо в сердце.
Янки грустно улыбнулся и, не заставляя себя ждать, подсел ближе к ней. Облокотившись о стену, он поднес руку к пуговице на кителе и спросил:
– Мне это снять?
Элизабет поспешно ответила:
– Нет, не надо. Я буду пришивать крест прямо к кителю. – Она достала из ридикюля иголку с ниткой и вновь обратилась к нему: – Готовы, шпион?
– Готов, мисс.
Элизабет положила руку ему на грудь и услышала медленное биение сердца.
– Вот здесь, – сказала она и, придерживая полоску ткани напротив сердца, взялась за иглу.
Слегка отстранившись, он взял ее за запястье.
– Я надеюсь, вы не собираетесь проткнуть меня насквозь, мисс?
– Нет, шпион. Пока я буду шить, моя левая рука будет находиться под вашим кителем. Так что если я кого и уколю, так только себя.
Он отпустил руку Элизабет, и девушка принялась за работу. Глядя на нее сверху вниз, янки наблюдал, как старательно она шила и каким умилительным было ее сосредоточенное прелестное лицо. Нежная рука лежала на его обнаженной груди под кителем. Кончики ее пальцев касались его тела, и это прикосновение заставляло его сердце биться чаще. Как ему хотелось, чтобы она перевернула руку и дотронулась ладонью до его груди!
Он хотел ее прикосновения.
Элизабет сосредоточилась на шитье. Ей не нравилось, что янки так близко, не нравилось, что ей приходится держать руку у него под кителем и касаться его груди. Однако его черные кудри и горячая упругая кожа пробуждали в ней какое-то странное любопытство. Элизабет чуть было не перевернула ладонь, едва справившись с желанием дотронуться до его тела.
Ей действительно этого хотелось.
Наконец крест был пришит. Оставалось лишь оторвать нить, и Элизабет не долго думая приблизила лицо к груди янки и откусила нить. На левой стороне серого кителя белел крест. В такую мишень трудно не попасть.
– Спасибо, мисс. Я действительно вам очень признателен, – проговорил янки.
– Я рада. – Элизабет с удовлетворением посмотрела на свою работу и бесхитростно спросила: – Не окажете ли и вы мне любезность?
– Вы имеете в виду…
– Да, шпион. Пожалуйста, пришейте крест мне на грудь… Тогда и мне не придется страдать.
Очарованный решимостью Элизабет, янки одобрительно кивнул и взял из ее рук иголку с ниткой. Без лишних церемоний он положил свою правую руку поверх ее голубого платья, и его длинные смуглые пальцы коснулись мягкого изгиба ее высокой груди.
Сердце Элизабет часто забилось.
