когда увидела, как девушка закусила губу, чтобы не закричать от боли.
– Ты пойдешь со мной! – рявкнул Гормли. – Я долго ждал случая свернуть тебе шею, проклятая девчонка! Ну вот он и наступил, этот день. Я надеялся, что воины тана сделают это за меня, но с радостью удавлю тебя собственными руками!
Кэтлин успела заметить мелькнувшую тень ужаса на застывшем лице Фионы. Много лет подряд девушка привыкла поступать как маленький зверек – при виде приближающейся опасности забиваться в укромную щель или пытаться перехитрить своего врага в надежде, что быстрые ноги и острый ум выручат ее и на этот раз. Но как бывает, увы, довольно часто, настал день, когда хищнику повезло больше и он вонзил острые когти в тело жертвы. Игра была окончена.
Кэтлин отлично понимала, чем рискует, показавшись на глаза Гормли. Но что ей оставалось делать? Одному Богу известно, когда вернется Нилл. Даже если, узнав о несчастье, он отправится на выручку, девушка к его приезду может быть уже мертва.
Кэтлин отчаянно огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы сойти за оружие, но ничего не обнаружила. Оставалось полагаться только на хитрость. Собрав все свое мужество, она встала у них на дороге. В этот момент Гормли свирепо толкнул Фиону в спину и та почти уткнулась носом в Кэтлин.
– Что за… кто? – начал Гормли, но при одном взгляде на Кэтлин челюсть его отвалилась. Увидев плотоядный огонек, загоревшийся в глубине его свирепых кабаньих глазок, Кэтлин почувствовала дурноту. – Так-так, и кто же это у нас, Фиона? Не иначе сама королева фей, которую ты, верно, украла вместе с моей коровой? Ишь ты, какая красотка! Ну-ну, не надо бояться, мой маленький цветочек! Теперь уж Турлох Гормли о тебе позаботится!
Надменно выпрямившись, будто настоящая хозяйка Дэйра, Кэтлин смерила наглеца взглядом.
– Немедленно отпустите Фиону, – процедила она сквозь зубы.
– Нет уж, дудки! Даже ради ваших прекрасных глаз, моя очаровательная голубка, – грубо хохотнул Гормли. – Она лгунья и воровка, имеющая наглость грабить честных людей! Я потратил годы, чтобы поймать девчонку за руку, отыскать доказательства ее подленьких делишек, и вот этот день наконец настал. Уж на этот раз дочка проклятого Ронана отправится прямиком в пекло, повидаться с папашей!
– Но она ведь уже сказала, кажется, что понятия не имеет, как корова забралась туда! – возмутилась Кэтлин, решив не сдаваться. – Возможно, ваше животное просто-напросто забрело туда, пока я… пока мы собирали вереск!
– Вы что, леди, принимаете меня за идиота?! Девчонка украла у меня корову, и она за это заплатит!
«Заплатит!» – похоронным звоном отдалось в мозгу Кэтлин. Золотой браслет, который она носила на запястье, единственное, что связывало ее с отцом и матерью, дар любви, который они, расставаясь с крошечной дочерью, положили в пеленки, когда ее навеки забрали из их рук, вдруг стал горячим и сдавил ей руку. Она уже совершила одну непростительную глупость, позволив Гормли увидеть ее лицо, но если теперь покажет ему эту драгоценность, можно не сомневаться, что его крошечные свинячьи глазки запомнят ее навсегда.
«К тому же, отдав ему браслет, – шепнул чей-то голос, – ты больше никогда не сможешь, лежа без сна в постели, снова и снова прижимать его к губам, зная, что когда-то его касались руки покойных родителей».
Глубоко вздохнув, Кэтлин упрямо вздернула подбородок и взглянула в лицо Гормли с решимостью, которую сама от себя не ожидала.
– Ну хорошо, Гормли. А если Фиона уплатит вам за корову, вы ее отпустите?
– Да не крала я у него эту проклятую корову! – запротестовала Фиона.
Это выглядело настолько глупо, что Кэтлин захотелось хорошенько наподдать упрямой девчонке.
– Должно быть, вы недавно в наших местах, – с наглым смешком покачал головой Гормли. – Да обыщи хоть весь Дэйр сверху донизу, все равно ничего ценнее паутины не сыщешь! Однако если вам, о прекрасная королева фей, угодно сотворить чудо и предложить мне кошель золота, я, так и быть, откажусь от удовольствия полюбоваться, как будет визжать на допросе проклятая девчонка!
Кэтлин потребовались все ее силы, чтобы не позволить этому негодяю заметить, как она боится.
– У меня есть одна вещица, которую я готова отдать вам в уплату за Боанн. Кажется, вы сами жаловались на то, что корову сглазили. С тех пор как она попала в ваши руки, вам вечно не везло, верно?
– Говорю вам, это она всему виной, эта мерзкая девчонка! – хрипло прорычал Гормли.
– Да уж, – выплюнула Фиона ему в лицо, – давай, вали все на меня, на проклятие фей, на корову! А ведь всему виной ты сам! Достаточно только посмотреть на несчастную животину! Ведь у нее вся шкура в шрамах! Ты бил ее!
– Проклятие, да ты, никак, еще смеешь обвинять меня, ведьма! – рявкнул Гормли.
– Но это чистая правда! – взвилась Фиона. – Дьявольщина, да у меня не хватит пальцев сосчитать, сколько раз я собственными глазами видела, как этот негодяй, пьяный в дымину, лупил палкой несчастное животное только за то, что бедняга попалась ему под руку. Да, да, и не только корову, а еще и жену и сыновей! Всякого, до кого хватило рук дотянуться! А они, в свою очередь, колошматили чем попало несчастную Боанн!
«Господи, спаси и помилуй! – в ужасе взмолилась про себя Кэтлин. – Неужели она не понимает, что своими руками накидывает петлю себе на шею?!»
– Фиона, прекрати немедленно!
– А что до того, будто бы я украла твою проклятущую корову, так, может быть, заодно припомним и то, что ты стащил из Дэйра, когда я была еще слишком маленькой, чтобы защитить наше добро? А, Гормли?
– А ну закрой свой рот, девчонка, или, клянусь всеми святыми, я заткну его навсегда! – Физиономия Гормли стала пунцовой. – Еще такие, как ты, станут меня обвинять!
– Любой, у кого есть глаза, может увидеть все это у тебя в доме – стулья, на которых вырезаны имена
