идеальной любовницы. Пора было с этим покончить. Выйти замуж и остепениться.
Правда, Энрике так нравился ей своей распущенностью. От одной мысли, что они всю ночь занимались любовью, ее сердце сладостно билось. Энрике был настолько искусным любовником, что заставлял ее душу смеяться и плакать. Возможно, поэтому она и влюбилась в него так глупо и страстно. «А как же Поль? – спрашивала она себя, – Ах, я безнравственна!»
Однако Энрике Делбторро не обращал на нее внимания. Он бренчал на своей гитаре и разглядывал девиц за ближайшим столиком. Ему все больше нравилась блондинка в майке без лифчика. Блондинка была пергидрольная, но это не имело значения. Если женщина умеет себя преподать, тем лучше для любовных утех. Правда, последнее время Энрике использовал виагру, потому что стал сдавать. Поэтому его и волновали самые яркие и распутные женщины. А взгляд блондинки обещал многое.
Клара давно заметила, что Энрике пялится на девиц. Ей хотелось подойти и треснуть по его дребезжащей гитаре. «Господи, если я ему действительно не нужна, то чего переживать», – подумала она.
Самое странное заключалось в том, что все ее любовники заставлял ее переживать падение, как в первый раз. Поэтому Клара ощущала себя порочной.
Она порывисто схватила сумочку и встала. Многие недоуменно уставились на нее, но она сумела вежливо улыбнулась. Энрике равнодушно наблюдал, как Клара шла к выходу. Грег и Дин кивнули ей. Андрей торопливо помог ей одеться.
Ее голова была высоко поднята, на лице застыла улыбка.
– Спасибо, Андрей.
– Пожалуйста, – как обычно, его лицо не выражало никаких эмоций.
Она вышла, не оглядываясь. Это было нелегко. Но что Клара могла поделать? Она любила Энрике. И на этот раз хотела следовать сердцу, а не воле родителей.
В тот момент, когда прозвучал звонок в дверь, Грейс наносила макияж. У нее остался ровно час на то, чтобы подготовиться и добраться до отеля Бена для переговоров о найме на работу. Она чувствовала приятное возбуждение.
– Иду! – крикнула она, когда снова раздался нетерпеливый звонок. Дженкинс захлопнула коробочку с пудрой и поспешила к двери. После бессонной ночи, заполненной мечтами о Ное, Грейс была не в форме. К тому же она не успела снять ночную сорочку, а волосы были наскоро завязаны на макушке резинкой.
Грейс заглянула в глазок. За дверью, стоял Ной.
– Грейс, открой! – нетерпеливо потребовал он.
Дженкинс отпрянула от двери. Ее первым чувством была радость. Она успела соскучиться! Но вслед за радостью пришло смущение – Грейс вспомнила слова Агаты. Грейс решила уделить больше внимания своей внешности и с утра занялась макияжем.
Пытаясь выиграть время, Грейс прокричала через дверь:
– Что ты здесь делаешь, Ной?
Он явно не ожидал такого вопроса и потянул за дверную ручку.
– Открой! – повторил он на этот раз уже с раздражением.
Дженкинс распахнула дверь.
– Привет, – сказала она, улыбаясь.
При виде Харпера ее сердце затрепетало. Сегодня он выглядел особенно хорошо в тонком сером свитере и черных брюках. Темные цвета подчеркивали синеву его глаз.
Ной никогда раньше не был в ее квартире, поэтому ему была интересно. Он внимательно осмотрел обстановку комнаты, и наконец его взгляд остановился на Грейс. Ной разглядел Грейс – особенно ее ночную рубашку и носки. Это его явно развеселило. Уголки его губ поднялись, и он поздоровался:
– Привет.
– Хочешь зайти? – спросила Грейс, несколько успокоенная его горящим взглядом. Она почувствовала себя нужной – и ей захотелось прыгать от счастья. Вот только для этого у нее совершенно не было времени.
Ной вошел в квартиру и закрыл дверь. Его взгляд скользнул по тщательно убранной гостиной и вернулся к Грейс.
– Мило выглядишь.
На взгляд Грейс, слово «мило» в данном случае не совсем подходило.
– Спасибо.
Он продолжал смотреть на нее, не отводя глаз.
– Иди ко мне, Грейс.
Грейс уже знала, что означал этот его взгляд, особенно в сопровождении хриплого голоса. Она кашлянула и спросила:
– Зачем?
– Иди ко мне, – повторил он требовательно, – и я покажу тебе, зачем.
Он был подозрительно нетерпелив.
– Ной, – жалобно сказала она, чувствуя, что ей хочется прижаться к нему, – сейчас неподходящее время.
