— Я бы не разрешил тебе расчесывать своей расческой тот беспорядок, который ты называешь волосами.
Пока Люси, покраснев, что-то бессвязно лопотала в свое оправдание, плечи Джонти затряслись от беззвучного смеха. Эта толстая свинья ожидала от Корда совсем другого ответа. Да и сама Джонти, по правде говоря, тоже. В основном ему нравилось быть не на стороне Джонти Рэнд.
Хотя в его голосе не было дружелюбности, Джонти еще больше удивилась, когда он скомандовал:
— Иди оседлай своего жеребца, Джонти. Ты можешь поехать со мной, я хочу проверить высохшее русло реки в нескольких милях отсюда. Я вчера видел лошадиные следы, ведущие туда.
— О Корд, а можно я тоже поеду? — Люси с выжиданием подалась вперед. — Мне надоело постоянно находиться в летнем домике.
Корд посмотрел на нее и сухо сказал:
— Никто не велел тебе сидеть там все время. Здесь вокруг столько дел, которыми можно заняться на улице. Ты могла бы помочь Джонти по хозяйству, — с подчеркнутой медлительностью насмешливо сказал он.
— Я здесь не для того, чтобы заниматься хозяйством, — вспыхнула Люси.
Когда Корд с безразличным видом пожал плечами, Люси успокоилась и начала его уговаривать:
— Позволь мне поехать, Корд. Я составлю тебе лучшую компанию, чем этот женоподобный Джонти.
— Я не собираюсь развлекаться, Люси, — холодно сказал Корд. — Я беру Джонти, чтобы он изучил территорию, ему это понадобится, когда он начнет работать с мужчинами. Но если тебе так уж хочется с нами поехать — пожалуйста.
Глаза Люси загорелись, и она улыбнулась.
— Как у тебя дела с табуном? — стала подлизываться она, вставая и обойдя вокруг стола, чтобы сесть рядом с Кордом. — Ты провозился с ним так много времени.
Корд не обратил внимания на ее вопрос, а, скользнув по ней взглядом и потянув носом, сказал: .
— Ты бы лучше пошла и искупалась в реке, женщина. Ты начинаешь смердеть, как Понч.
Джонти не смогла сдержать смешок, когда Люси сердито вскочила. Однако она быстро подавила его, увидев злобный взгляд, предупреждающий, что ей не придется долго ждать возмездия. На мгновение Джонти позабыла о том, что за историю могла рассказать эта женщина человеку, сидящему напротив.
Корд заговорил, прервав ее невеселые мысли.
— Оседлай жеребца и для Люси тоже, Джонти, и поедем. Я не могу напрасно терять время.
Джонти выглядела совсем несчастной, когда шла в сарай выполнять приказание Корда. Она глупо считала, что работа поваром — ее убежище, что Корд был вполне доволен тем, что она кормит их два раза в день, чтобы оставить ее в покое. И то, что он только что сказал, доказывало обратное. Рано или поздно ей все равно придется охотиться за мустангами. Джонти уже оседлала Красотку и пыталась оседлать лошадь побольше, как пришли Люси и Корд. Она ждала, держа лошадей за удила, тяжело дыша, от напряжения у нее на лбу выступили капельки пота. Не глядя на Джонти, Корд большим пальцем указал через плечо и скомандовал:
— Запри собаку в доме. Если табун все еще в каньоне, я не хочу, чтобы он их распугал.
Волк жалобно замотал хвостом, когда Джонти затащила его в дом, и, пока она закрывала дверь, у нее возникло ясное ощущение, что оставлять собаку было большой ошибкой, что еще до вечера ей очень понадобится его защита. Когда Корд нетерпеливо позвал ее, чтобы отправиться в путь, она сказала себе, что это просто ее причуды и поспешила забраться в седло. В конце концов, что могло с ней случиться рядом с Кордом?
Почти около часу Корд вел женщин прямо на гору. Воздух был мягким и безветренным, и Джонти наслаждалась, глубоко вдыхая густой сосновый аромат. Постепенно, по мере того, как они поднимались, лес становился все более густым, деревья были выше, а тени темнее. Джонти нравилась эта земля, пустынные места, величественные горы и даже животные этих диких и пустынных мест. Когда она уедет, то ей будет этого не хватать.
Наконец, все трое прибыли на ровное место, которое выделялось густыми зарослями елей и сосен. Корд продолжал их вести, пересекая плато, пока снова тропинка не повела вниз. Еще несколько минут — и он уже пришпоривал своего жеребца и восхищенно восклицал негромким голосом:
— Вон, посмотрите вниз, в каньон.
Джонти наклонилась вперед в седле и уставилась вниз на жеребца и его гарем лохматых кобылиц, спокойно пасущихся на обширной площади.
Солнце играло в огненной гриве жеребца, и Джонти воскликнула:
— Какое красивое животное!
— Да, он, действительно, красив, — согласился Корд. — Я его оставлю как племенного жеребца. Подумать только, какая необычная порода скакунов пойдет от такого производителя. Богатые джентльмены на западе хорошо заплатят, чтобы иметь что-нибудь подобное.
Она еще долго любовалась великолепным животным, когда Корд сказал:
— Я поеду вниз, чтобы взглянуть на него поближе. А вы вдвоем стойте тут и ни звука. И следите, чтоб ваши жеребцы не подали сигнала тревоги свистом.
Корд направил Ронайда вниз по тропинке и вскоре исчез из вида среди деревьев. Джонти уставилась в то место, откуда он должен был появиться. Красотка дернула ушами, и Джонти наклонилась вперед, чтобы зажать рукой ноздри лошади, как вдруг услышала свист кнута, которым Люси щелкнула по крупу Красотки. Кобыла заржала от боли, и Джонти, потеряв управление, смогла только схватить поводья и повиснуть на них. А маленькое животное понеслось и, стремглав, побежало вниз по склону, направляясь прямо на табун диких лошадей. У Джонти слетела шляпа и ужасно растрепались кудри. Слезы обжигали на ветру щеки, усилившиеся от быстрой скачки Красотки. Она едва видела, как табун бросился врассыпную, когда ее кобыла ворвалась в него. Джонти слышала сердитый крик Корда, но ничего не могла поделать, а Красотка стала неуправляемой.
Джонти почувствовала, что поводья выезжают у нее из рук, и она скоро свалится. А если она упадет, ее могут затоптать копытами взбешенные лошади. Вдруг позади нее раздался звук приближающейся лошади, Джонти вздохнула, когда длинные загорелые пальцы схватили уздечку и заставили кобылу остановиться.
Она упала в седло, дрожа всем своим существом от напряженной попытки удержать кобылу. Но, взглянув на Корда, чтобы поблагодарить его, сжалась от страха, увидев его разъяренное лицо.
— Что, черт тебя побери, ты делаешь, — он соскочил с седла, приблизился к ней и схватил ее за руку. И от одного сильного рывка она оказалась на земле. Джонти, шатаясь, встала, подошла к Красотке, чтобы опереться на нее и закричала:
— О нет!
От крупа до самой середины бока ее любимицы был виден кровавый след от хлыста. Джонти шокировано посмотрела на струйку крови, стекающую по нежной грациозной ноге.
— О Красотка, — прошептала она. — Что это чудовище сделало с тобой. — Джонти быстро повернулась, услышав приближающийся топот копыт.
Ярость вспыхнула в ней, как костер, когда Люси сползла на землю и поспешила к Корду.
— Я убью ее, — прорычала Джонти, стиснув зубы, и набросилась на проститутку с кулаками, готовая вцепиться в ее мясистое лицо.
Корд преградил ей дорогу, когда Джонти почти добралась до своей жертвы. Люси, невинно распахнув глаза, кричала.
— Я не могла остановить его, Корд. Мы просто сидели там, когда вдруг он сказал: «Дай-ка, я позлю этого ублюдка немножко». И, прежде чем я успела сообразить что к чему, он стегнул кнутом по крупу этого бедного животного и ускакал.
Джонти была настолько ошеломлена этой явной ложью, что не могла вымолвить ни слова и сказать, что никогда не била Красотку кнутом.
Когда, опомнившись, Джонти открыла рот, чтобы опровергнуть ложь Люси, Корд сильно ударил ее по губам тыльной стороной руки. Она зашаталась, попыталась удержать равновесие, но, в конце концов, все- таки упала на землю. Джонти сидела, уставившись в безжалостное лицо Корда, из уголка ее губ струйкой
