рассыпчатой, а каша с тушеным мясом была ароматной от приправ. Джонти едва смогла удержаться, чтобы не съесть долю Волка.
Кофе оказался свежим и ароматным. После ужина она погрузилась в ванну, прихлебывая маленькими глотками кофе, чтобы снять усталость. Через полчаса Джонти легла в мягкую постель, облегченно вздохнув. Снаружи дождь все еще хлестал по стеклу. Но она уже не слышала его, охваченная глубоким, крепким сном.
Конь устал и прихрамывал, когда вдалеке показались подножия гор. Корд тоже изрядно вымотался. Он устал от верховой езды, от твердой земляной постели и очень сильно проголодался. Утром у него кончились запасы еды, но он был полон оптимизма. После длительного торга со сварливым, старым владельцем ранчо, теперь Корд являлся собственником тысячи акров земли: половины в лесу и другой половины в лугах, включая ту долину, где паслись стада породистых диких лошадей.
У него в жилах играла кровь и по другой причине. Через полчаса он снова будет с Джонти и на этот раз заставит ее выслушать объяснения насчет Тины Терез.
Корд криво ухмыльнулся. Он не мог поверить в то, что, находясь в Эбилене двое суток, он не посетил ни одного публичного дома, и ему даже не хотелось этого. Ни одна, даже лучшая проститутка в городе, не могла сравниться с Джонти в постели.
Он обернулся и похлопал узел, привязанный к седлу, представив, как засияют ее голубые глаза, когда она увидит три платья, красивое нижнее белье и изящные туфельки, которые он прикупил в Эбилене, кроме того, еще куски ароматного мыла.
Корд громко рассмеялся, подгоняя Ронайда. Какие будут у всех удивленные лица, когда из дома выйдет Джонти, умопомрачительно красивая, в одном из этих платьев. Он представлял, как ткань будет плотно облегать ее упругую грудь, и тут же почувствовал, что возбуждается. Корд покачал головой, удивляясь самому себе. Стоило ему подумать о ней — и его плоть сходила с ума. Он был одержим желанием Джонти.
Корд добрался до подножия гор и вскоре остановил жеребца перед домом. Его лицо заросло темной бородой, выросшей за неделю. Он улыбнулся Джонсу и Тине, сидящим на крыльце.
— А где Джонти? — спросил он, поздоровавшись со всеми и спрыгнув на землю.
Джонс встал, откашлялся и, насупившись, ответил:
— Лайтфут и мальчишка убежали. Они уехали сразу же за тобой.
Корд долго и с недоверием смотрел на своего друга. Его глаза расширились от боли и потрясения. Он заломил руки. Она уехала.
Корд оперся на Ронайда, как бы ища поддержки, и тут до него дошло, как будто кто-то шепнул ему на ухо: «Индеец и этот бандит были родственниками». Корд грубо сквозь зубы выругался. Его одурачили. Индеец был послан в лагерь той ночью с единственной целью — присматривать за Джонти и забрать ее отсюда, если она захочет.
Корд ссутулился и бросил холодный взгляд на мексиканку. Причина отъезда Джонти была в том, что она застала его с этой сучкой. Он попытался подавить в себе это уныние и расправил плечи. Все, что нужно было ему сделать — это найти Ла Тора, тогда он найдет Джонти, и он должен поторопиться, пока дядя Джим не затащил ее к себе в постель.
Когда Корд заговорил с Джонсом, в его голосе послышалось какое-то неистовство.
— У тебя есть какое-нибудь представление, где может скрываться Джим Ла Тор?
Джонс почесал лысую голову.
— Я не знаю, имеет ли это какое-нибудь значение, но когда-то я слышал, как индеец и мальчишка говорили о Болтен Пасс, и я слышал, что они упоминали имя Ла Тора.
Корд кивнул, потупившись. Болтен Пасс был как раз подходящим местом, где мог скрываться этот бандит. Однажды он и сам там был, охотясь за мустангами. Из всех, деревень, в которых побывал Корд, эта была самая дикая и глухая.
Он поднял голову и посмотрел на Джонса.
— Я быстро перекушу сейчас, ты немедленно седлай мне лошадь и подготовь ее через пятнадцать минут.
— Человек, ты спятил. Ты устал, — Джон шагнул на край крыльца. — Отдохни хоть несколько часов. Один день не имеет абсолютно никакого значения.
Заметив боль в глазах Корда, все дальнейшие доводы замерли на губах старика. Слегка смутившись от того, что Корд так озабочен ребенком, которого сам презирал, Джонс просто сказал:
— Хорошо, Корд.
Джонс сошел с крыльца и направился к загону, ведя с собой Ронайда.
— Принеси мне что-нибудь поесть, потом собери запас продуктов на неделю, — бросил Корд через плечо Тине, которая бросилась за Джонсом, чтобы снять узел с седла.
Корд повернулся и пошел в дом, а за ним бежала молчавшая до сих пор Тина.
— Корд, — защебетала она. — Тебе надо отдохнуть, как сказал Джонс, какое значение имеют несколько часов? — она помрачнела, так как Корд ничего не ответил. — Я не знаю, почему ты так волнуешься из-за этого тощего мальчишки, этого ублюдка. Он… Корд выпрямился и свирепо прорычал:
— Никогда больше не вздумай называть Джонти ублюдком.
Мексиканка ошеломленно отшатнулась, затем повернулась и побежала на кухню.
Корд вошел в свою комнату, бросив унылый взгляд на запертую, мрачную дверь в спальне Джонти. Он сунул пакет с женской одеждой под кровать, подальше от любопытных глаз, потом запер все деловые бумаги, касающиеся собственности, в жестяную коробку. Этот документ был очень важным. На нем рядом с его именем было имя Джонти. Если с ним случилось бы что-нибудь такое, что он не вернулся бы, например, его убили бы, то, по крайней мере, он обеспечил Джонти домом. Через пять минут Корд уже переоделся в чистую одежду и пристегивал патронташ. Он ни секунды не сомневался в том, что ему придется использовать кольт, который он машинально повесил на правом бедре. Ла Тор не отдаст Джонти просто так. Корд тщательно привязал кобуру к своей ноге, чтобы ничто не помешало ему вынуть оружие при необходимости.
Тина молча, с недовольным видом, наблюдала, как Корд с жадностью поглощал солонину и яйца, которые она приготовила. Когда через несколько минут он, не сказав ей ни слова, подхватил пакет с запасом еды и вышел из дома, то недовольство на ее лице сменилось гневом. Можно представить, что она думала о Джонти Рэнд, пока носилась по кухне, гремя кастрюлями и сковородками.
Во дворе стоял конь, ожидавший Корда и готовый отправиться в путь.
— У тебя еще есть час до сумерек, — сказал Джонс, подвешивая флягу с водой к передней луке седла и передавая Корду поводья. — Удачи тебе, и будь осторожен.
Взмахнув рукой, Корд повернул лошадь и направил ее к долине. Вскоре он свернул на тропинку, ведущую в эту мрачную деревню. Корд пустил лошадь легким галопом, а сам внимательно осматривал землю, пытаясь заметить хоть какой-то след.
Обещанный Джонсом час прошел, и Корд вздохнул, увидев, как потемнело небо. Он не заметил никаких следов, даже отпечатка копыт лося. От такого напряженного и внимательного изучения у него заболели и устали глаза. Он подъехал к низкорослой сосенке, привязал к ней лошадь и стал собирать сухой хворост, валявшийся вокруг.
— Извини, дружище, — сказал Корд, похлопывая лошадь по тучному крупу, — но сегодня тебе не будет воды.
Пока лошадь жевала свой овес, Корд рассчитал запас воды на две чашки кофе. Одну он выпьет вечером, другую — завтра утром. Ему нужно было экономно расходовать запас воды, так как он понятия не имел, когда попадется какой-нибудь водоем. Корд налил кофе в жестяную кружку и достал бутерброд с мясом.
Пока Корд ужинал и думал о Джонти, взошла луна. Где Джонти была сейчас? Она должна быть с Ла Тором. Корд раздраженно встряхнул головой. Он не будет размышлять о том, что она сейчас делает в этот ночной час.
Он выпил кофе и, поднявшись, подбросил хвороста в огонь. Поднялся холодный, пронизывающий ветер. Костер разгорелся, Корд развернул одеяла и отстегнул патронташ. Положив кольт рядом под руку, чтобы в случае необходимости воспользоваться им ночью, он снял ботинки и завернулся в одеяла. Измотанный и
