— Да не сказал бы. Я имел с ним дело, когда он был ребенком, десять лет назад. В Бергене. И все эти годы с ним не общался.
Стандаль подошел поближе:
— Вы занимаетесь частным сыском, позволю себе уточнить?
— Да.
— Ну и как, непросто приходится с такой профессией в Бергене-то?
— Я, во всяком случае, не умер еще.
— Ну-ну. Каждому, как говорится, свое. Паренек заявил, что ни с кем, кроме вас, разговаривать не станет.
— Да, я слышал.
— Говорит: только с Варгом, мол… да. Пришлось нам добыть разведданные — мы тут, в глубинке, тоже кое-чего соображаем. Так и вышли на вас.
— Ну, тезка-то у меня вряд ли найдется. Запутаться сложно.
— Да уж. Самого-то меня зовут попросту, Пер Кристиан.
Грете молча стояла позади нас, а потом не выдержала:
— Ну так что, попробуете установить контакт или еще поговорите?
— Да-да. Разумеется. А то стоим тут, лясы точим… — усовестился ленсман, но по его виду было понятно, что он с удовольствием поболтал бы еще. Он мотнул головой. — У нас там рупор есть.
Мы проковыляли еще немного в кромешной темноте. Впереди, спрятавшись между деревьями, находилась группа полицейских. Раздавался лязг оружия. Большинство было с приборами ночного видения. Они переговаривались шепотом. Один из них сжимал в руке мегафон на батарейках.
— Дай-ка нам его, Флекке, — сказал ленсман.
В темноте было плохо видно, но выглядел Флекке относительно молодо. Он протянул мегафон Стандалю, который тут же передал его мне.
Усилитель на широкой лямке надо было повесить через плечо. Я сжал ладонь на самом рупоре, который был соединен с усилителем гибким шнуром.
Стандаль показал куда-то вверх, в темноту:
— Он там. Давай попробуй поговорить… Только, знаешь, пригнись. И не стой на одном месте.
Я понял, что он имел в виду, и немедленно почувствовал, как вдоль позвоночника пробежали мурашки. Меня повысили. Не до места на небесах, а пока только до места на линии огня.
Единственным сухим местом во всем моем теле был рот.
— Есть что-нибудь попить?
— Только вода, — ответили мне из темноты.
— И смертельно гадкий кофе.
— То, что надо. Дайте водички.
Из темноты мне протянули бутылку минералки. К ней уже кто-то прикладывался, но я подумал, что бациллы из Согна или Фьордана вряд ли окажутся опаснее хордаландских, — и сделал глоток. Я хорошенько прополоскал рот и проглотил. После чего выпрямился, поднес рупор ко рту и крикнул:
— Ян Эгиль! Ты там?
Звук вышел глухим, мертвым, и молодой Флекке наклонился к усилителю, бормоча:
— Там надо включить.
— Вы можете это сделать?
Он нажал на кнопку — загорелась зеленая лампочка, и я крикнул снова. На этот раз меж скал разнеслось:
— Ян Эгиль! Ян-малыш! Это Варг!
Стало совсем тихо — и вокруг меня, и там, в ночной темноте. Все, что мы слышали, — только обычные звуки природы: дождь шумел в деревьях, вода капала с листьев и ручьем журчала у нас под ногами.
— Ты меня слышишь?!
Нет ответа.
— Ты же помнишь меня! Варг из Бергена! Ты сам просил, чтобы я поговорил с тобой!
— Да не о чем говорить! — внезапно прозвучало из темноты.
— Но ты же сам просил, чтобы я приехал! Я приехал их Бергена специально, чтобы увидеть тебя!
Снова наступила тишина; вероятно, он размышлял.
— Было бы здорово увидеть тебя снова! Ты же уехал десять лет назад! Небось вырос-то как!
Сверху донесся какой-то неразборчивый звук.
— Что?! Я не слышу!
— Херня!
Я опустил рупор и задумался. Потом поднял его снова:
— Я привет хотел тебе передать! От Сесилии! Ты помнишь ее?!
И снова никакого ответа.
— Ян-малыш! Можно, я поднимусь к тебе?
Стандаль замотал головой и протестующе выставил ладонь, показывая, что этого он позволить не может.
— Вы с ума сошли? Жить надоело?
— Нет! — сказал я, опустив рупор. — Однако это не дело — стоять и орать друг другу. Лишняя напряженность. Я могу подняться к нему и не подходить близко, но так, чтобы, по крайней мере, мы видели друг друга!
После небольшой паузы сверху донесся ответ:
— Только ты один приходи!
В его голосе не слышалось особого дружелюбия. Он говорил вкрадчиво, как большой тролль, задумавший заманить меня на мост, а потом обрушить его в пропасть.
— Я не могу вам этого разрешить, Веум, — веско сказал Стандаль.
— Но я ради этого и приехал сюда.
— А если он выстрелит?
— Не выстрелит, поверьте мне. Я работал в охране детства и знаю таких ребят. Он скорее застрелится сам.
— Этого нам только не хватало! У нас и так двойное убийство не раскрыто.
Я немного выждал и потом спросил:
— А вам известно, как к нему пройти?
— Да. Мы же прибыли сюда еще днем, пока было светло. Пройдете вдоль скалы метров сорок-пятьдесят, до валежника, а оттуда наверх по осыпи. Он там где-то прячется среди скал.
— А еда у него есть какая-нибудь? Вода?
— Понятия не имею.
Я снова поднял рупор:
— Ян-малыш!
— Хватит меня так называть!
— Ян Эгиль!
Снова нет ответа.
