чеченски. Затем один срезает солдата очередью из автомата. Бородатый подходит к нему — солдат еще жив — и несколько раз стреляет ему в лицо из пистолета.
Сидельников идет по лесу. Падает. Лежит, уткнувшись в землю. Затем садится, разматывает портянку. Нога в мозолях. Он достает индивидуальный пакет, обматывает ногу. Затем задирает голову и начинает плакать в голос. Он сидит на земле, раскачиваясь взад-вперед и воет.
Снова идет. Пьет воду из лужи. Над ним пролетают две вертушки, он вскакивает, машет руками и бежит за ними, кричит: «Я здесь! Я здесь! Стойте! Я здесь!» Падает. Снова бежит. Лес кончается, он останавливается. Вертушки скрываются за холмом. Смотрит им вслед. Над головой пролетает следующая пара. Они тоже скрываются за холмом.
За полем село. Между дворов разгуливают вооруженные чехи. Сидельников прячется за деревом и смотрит на село.
День. Сидельников сидит под деревом, достает обойму из пистолета. Осталось три патрона.
Подстреливает из пистолета голубя. Перья в разные стороны. Берет тушку, раскрывает — между крыльями большая дыра, пуля вырвала почти все мясо.
Сидельников: — Черт. Надо было в голову бить.
Ест голубя сырым. Потом пьет из лужи.
Идет по лесу.
Видит, как внизу по серпантинке идет колонна — два «Урала», мотолыга и бэтэр. Бежит вниз за ними. Колонна заворачивает за холм. Взрыв, слышна стрельба. Сидельников останавливается, потом снова бежит. Когда забегает за поворот, сверху видит, как боевики расстреливают колонну. Бэтэр горит, вокруг него и вокруг «Уралов» лежат убитые солдаты, трое или четверо еще отстреливаются из канавы. «Аллаху Акбар»! Чехи убивают их выстрелами из гранатометов, затем начинают спускаться, короткими очередями простреливая тела и крича «Аллаху Акбар!» Водитель МТЛБ еще живой, он отстреливается, выставив ствол на вытянутых руках в люк и поворачивая его по кругу. Чехи подходят к нему, стреляя и переговариваясь, кричат «Аллаху Акбар!». Один берет «Муху», присаживается на колено и стреляет в бок мотолыги, затем стреляет еще один. «Аллаху Акбар!» МТЛБ горит, чехи ходят между убитыми, собирают оружие, один снимает все на камеру. Около колеса «Урала» сидит солдат, он ранен. Чех присаживается перед ним на корточки, затем вынимает кинжал и вытыкает его раненному в горло.
Дорога. Вдали виден блокпост. На обочине стоит автомобиль с чехами. Один выходит, открывает багажник. Там двое связанных пленных. Одному чех стреляет в голову из ПБСа. Тело убитого дергается в конвульсиях. Второй пленный мычит, дергает связанными руками.
Чех: — Молчи, понял? Будешь молчать, будешь жить.
Блокпост. Стоит «зэушка». Подъезжают чехи, их останавливают.
Вэвэшник: — Документы. Машину к осмотру.
Чех: — Какие документы, э, дорогой! Не видишь, из комендатуры, мы, свои! На, возьми, чтоб служба легче была!
Протягивает солдату три бутылки водки.
Солдат: — Проезжай.
Ночь. Сидельников идет. Стрельба, канонада. Он задевает ногой осветилку, над ним начинают взлетать ракеты. Сидельников падает. С блокпоста на осветилку начинает работать зэушка — в лес врывается ураган металла, снаряды рвутся вокруг, Сидельников ползет за дерево. Вслед за зэушкой начинает работать миномет, несколько мин падают недалеко от него, он вжимается в землю и начинает кричать: «Не стреляйте, не стреляйте, я свой, свой я, свой, русский, не стреляйте!»
Ранее утро, только рассвело. Блокпост. Из кустов выходит человек и идет к блокпосту с поднятыми руками, он что-то кричит и машет руками. Снайпер за блоком приказывает ему стоять.
Снайпер: — Стой! Назад!
Человек не останавливается. Это Сидельников.
Снайпер стреляет, пуля выбивает пыль перед Сидельниковым.
Сидельников: — Я свой! Я свой! Я свой!
Он падает на колени и ползет к блокпосту, протянув к нему руки. Видит, как снайпер снова целится.
Сидельников: — Не надо! Я свой! Свой я, свой!
Ему навстречу выбегают солдаты. Сидельников ползет к ним, прижимая руки к груди.
— Я свой, я свой! — Выкрикивает он и плачет.
— Я свой! Я свой! — кричит он и никак не может остановиться и протягивает к ним руки.
Сидельников на кухне своего полка. В передвижках повара моют котлы. Пахнет жиром и горелым горохом. До тошноты жарко. Сухая степь, пыль, солнце. Хочется пить.
Сидельников приподнимает полог столовой, заходит внутрь. В столовой бухают. За столом сидят контрактники, офицеры, много водки, жратва. Среди прочих танкист Арзуманян. На Сидельникова сначала не обращают внимания. Потом Арзуманян его спрашивает: — Тебе чего?
Сидельников: — Я за хлебом.
Серега: — За хлебом? Ты ж связист вроде, да?
Сидельников: — Да.
Серега: — Воду у меня воруете? Слышь, связной, пленного чеха видел?
Сидельников отрицательно качает головой.
Серега: — Хочешь посмотреть?
Сидельников: — Нет.
Серега: — Да, ладно. Эй, чех, иди сюда! Слышь, полупидор, иди сюда, кому говорю!
В столовую входит смуглый повар с абсолютно лысой головой.
Серега: — Вот, смотри, это чех. Ты чех?
Повар: — Так точно.
Серега: — Чех, сука. Наших убивал? Убивал, убивал, сука. Хочешь его пристрелить?
Сидельников ничего не отвечает, молчит. Повар тоже молчит, глядя в землю.
Серега, протягивая бутылку: — А че? На, дай ему по башке.
Сидельников стоит.
Серега: — Ладно, иди отсюда.
Повар уходит.
Серега: — Сколько вас?
Сидельников: — Двадцать.
Серега: — Ни фига себе. Сколько связистов в полку развелось. Пора вас в рабство продавать. Иди на ПХД, пускай тебе пятнадцать буханок дадут, скажи я приказал.
Шестая серия
ТИТРЫ: «Грозный»
Четыре бэтэра на большой скорости едут по улицам разрушенного Грозного. На улицах лежат трупы, бэтэры проносятся мимо, иногда наезжают на тела. На броне — Сидельников с рацией, на втором бэтэре — Зюзик и Осипов.
Колонна приезжает в аэропорт Северный. Аэропорт обстреливают. В окопах охранения идет стрельба, иногда на взлетку падают мины.
Майор: — Всем с брони! Давай машины за угол, сожгут!
Солдаты спрыгивают, бегут к зданию дирекции. Там у окон отстреливается пехота, в подъезде жгут костер, что-то варят в котелках, в коридоре на полу лежат раненные, один стонет. Рядом сними — накрытые плащ-палатками убитые. Вдоль стен сидят новобранцы. Сидельников подходит к костру, прикуривает у пехоты.
