Рип отполз под защиту деревьев. Похоже, он стал свидетелем местного празднества или... не давала покоя мысль, что где-то он уже видел подобную картину.
– Ух! Ох! Ух!
– Ба! Бим! Бом!
Как бы там ни было, но лучшее, что пришло в голову, это унести отсюда ноги. Никаких вещей не было, и сборы в дорогу не заняли много времени.
Треск ломаемых веток и тяжелое дыхание, раздавшиеся сзади, привлекли внимание юноши. Оборачиваясь, он одновременно положил руку на бластер.
Раздвинув кусты, со стороны поля вылетело существо.
Было оно гораздо больше человека, вздумай тот встать на четвереньки. Массивные передние лапы, на концах которых темнели длинные когти, широкие плечи с играющими под рыжей шерстью мускулами, полусогнутые задние ноги, готовые к прыжку. Кончик короткого, в отличие от хозяина, бурого хвоста нервно подрагивал. Охота! Нашлось знакомое слово. Вот чем занимались аборигены. Загоняли зверя. А зверь стоял перед Рипом.
Узкие глаза прищурены, уши прижаты, из широкой пасти с внушительными зубами вместе с хриплым дыханием вырываются клочья пены. Зверь был на грани.
Рип стоял неподвижно, рука на рукоятке. Он старался даже не дышать. Если не спровоцировать, зверь побежит себе дальше.
Вокруг повисла странная тишина. Крики загонщиков отошли на второй план и сейчас едва касались сознания...
Зверь прыгнул. Рип понял, что тот собирается сделать, за секунду до прыжка. Сильнее прижались уши, прекратил движение хвост, напряглись лапы, оскалились клыки. Мгновение и многокилограммовая туша, коротко рыкнув, взвилась в воздух.
Время замедлило свой бег.
Их отделяло совсем небольшое расстояние, но непостижимым образом Рипу хватило времени вытянуть из-за пояса бластер, снять его с предохранителя и нажать на курок. Луч прошил зверя насквозь. Он смог убить его, но не остановить. Уже мертвая, весящая в несколько раз больше Винклера туша, налетела на юношу. Они вместе повалились прямо в прелые листья, устилающие землю леса.
Вновь стали слышны шум листвы, пение птиц, крики загонщиков. Последние совсем рядом. Приваленный мертвым животным Рип был не в силах пошевелиться.
– Ой-йо-йо-йой!
– Бах! Бум! Бух!
Они были уже на опушке леса.
Лучшее, что Рип мог сделать, это поскорее скрыться отсюда, дабы не вызвать лишних вопросов. Он начал потихоньку выбираться из-под зверя.
– Бам! Бум! Бом!
– Ух! Ох! Эх!
– Вот он!!!
Рип понял, что опоздал.
– Вот это да!
– Зверюга!
– Матерый!
– Ой, он, кажется, еще дышит!
Над Винклером склонились лица. Едва первый загонщик узрел его, шум прекратился. Собравшиеся кучкой люди с железками в руках столпились над зверем и Винклером, пускали удивленные фразы и, похоже, больше ничего не собирались предпринимать.
С противоположной стороны послышались шаги. На пространство между деревьями вышли люди. Около десятка. В отличие от загонщиков на них поверх одежды были плетенные из толстых прутьев щиты, закрывающие грудь и спину. Толстый слой мешковины много раз обматывал шею, защищая от клыков животного.
Засада. Охотники, на которых выгоняли дичь. Каждый сжимал по две длинные, остро обструганные на конце деревяшки.
Винклер не имел понятия, какой ритуал он нарушил, и обрадуются ли звероловы, что дичь не досталась им.
Из среды охотников вышел высокий седовласый старик. Несмотря на возраст, движения его были резкими, :во всем облике ощущалась сила. Старик подошел к куче из человека и зверя и склонился над ней. Внимательно осмотрел рану дичи, с видом знатока пощупал пульс на покрытой шерстью шее. В продолжение всей процедуры в лесу висела напряженная тишина. Затем он, воздев руки к небу, огласил окрестности громким криком ликования.
Возглас тотчас подхватили окружающие. Вроде они были довольны.
По знаку старика загонщики оттащили зверя, так что Винклер получил возможность беспрепятственно дышать.
Предусмотрительно спрятав бластер за пояс, юноша поднялся с земли.
Охотники поспешно связывали мертвое животное. Заткнув пасть куском мешковины, они обмотали вокруг нее веревку. Такие же веревки, но потолще, стянули конечности животного. Странное обращение с трупами зверей.
Старик, видимо, он здесь был главный, остался с Винклером.
– Позволь узнать твое имя, о величайший из охотников? - Голос был громкий, торжественный.
'Значит, не сердятся'.
– Рип Винклер, купец. - Было странно слышать, как чужие слова выходят из собственных уст.
Старик повернулся к остальным.
– Радуйтесь, люди! Посланного самим Ака Майнью победителя оборотней зовут Рип Винклер!
Толпа разразилась криками, словно перед ними предстал Ака Майнью собственной персоной.
Упоминание о боге вселило уверенности в Рипа. До сих пор ничего не указывало, что он попал на Галил-Лею, Тай-Суй вполне мог сыграть очередную злую шутку, которые так полюбились машине в последнее время.
И вот он здесь, победитель оборотней.
– Оборотней?! - Последнее слово Рип произнес вслух.
– Два года он нападал на наши стада, забирался в дома, - доверительно сообщил старик. - Обходил все ловушки. Зверь так не мог. Тогда мы поняли, что это оборотень.
– Но, по-моему, после смерти оборотень должен превратиться обратно в человека, - не смог сдержаться Рип.
– Он еще не умер. Оборотня так просто не убьешь. Для начала ему нужно загнать кол в сердце, потом набить рот чесноком, отрубить голову, побрызгать это все водой из святого источника, а труп сжечь до восхода солнца.
По крайней мере становилось понятно, почему мертвого зверя так тщательно связывают.
– Путник, ты оказал нам великую услугу, помог поймать оборотня, избавив людей от неравной борьбы. Не окажешь ли теперь честь проследовать с нами в деревню и остаться почетным гостем на празднике в честь удачной охоты.
Рип поклонился.
– Я благодарен за приглашение, однако вынужден отказаться. Надеюсь, я никого не обидел. Желаю вам только хорошего и приятно повеселиться. - Он прилетел сюда совсем не для того, чтобы развлекаться.
Старик тяжело вздохнул.
– В таком случае, что мы можем сделать для благородного господина?
Вот это они действительно могли.
– Я впервые в ваших местах и ищу замок герцога Калигулы, вы меня очень обяжете, если подскажете
